– Уведите туристов, закройте эту комнату и немедленно вызовите медиков! – приказал ей Карл Штольберг.

Ванда вместе с перепуганными туристами удалилась.

Когда поступает вызов из замка, то есть местной достопримечательности, то медики приезжают достаточно быстро. Спустя несколько минут после вызова бригада врачей уже осматривала раненого Сергея. Мужчина средних лет в белом, чистом, но мятом халате почесал редеющий затылок.

– Я, честно говоря, не понимаю, как этот мужчина до сих пор жив. У него просто бычье здоровье, он потерял очень много крови, но он плох… очень плох…

– Давайте отвезем его в больницу! – предложил Карл.

– Понимаете… его не то что перевозить, его даже трогать нельзя. Не знаю, как вы донесли его, просто чудо. Второго чуда может и не быть. Сейчас мы сделаем перевязки, необходимые исследования и процедуры, поставим капельницу. Вообще-то лучше, чтобы за ним наблюдал медицинский работник.

– Пожалуйста, прикрепите к нему кого-нибудь, я оплачу все расходы, – попросил Карл.

– В полицию сообщать не будем? – поинтересовался врач.

– В полицию? – переспросил Карл.

– Ну да! У парня серьезные травмы, похоже, что его жестоко избили. Где вы его нашли?

Карл вспомнил о том, что утром нашли изувеченную девушку недалеко от владений Штольбергов, и вот теперь он обнаружил полумертвого парня на территории их леса. «Эти события могут быть связаны», – подумал Карл, но не захотел выдавать найденного мужчину.

– Не надо никакой полиции, он очнется и сам все объяснит, – подвел итог своим размышлениям Карл.

Два часа врачи трудились над Сергеем.

– Может быть, ему нужно переливание крови? – спросила Рената, прижавшаяся к Карлу, дрожа всем телом.

– Крови у нас нет, а она-то этому парню необходима, – ответил озабоченный врач, – мы влили ему много сыворотки, физиологического раствора и кровезаменителя.

– А вы знаете, какая у него группа крови? – спросил Карл.

– Это определяется с нашими реактивами элементарно. У него первая группа крови и резус положительный.

– Как у меня! – воскликнул Карл. – Переливайте ему мою кровь!

– Прямое переливание? – почесал затылок врач. – Такое не делается со времен Второй мировой войны.

– Сейчас считайте, что экстренный случай, – отрезал Карл.

– Гепатитом, сифилисом, туберкулезом, инфекционным мононуклеозом не болели? – спросил доктор у Карла.

– Что? Пока бог миловал…

– Ну что, попробуем? – переглянулся доктор со своим ассистентом.

Тот, глядя на бездыханное тело Сергея, кивнул головой:

– Хуже не будет.

У Карла взяли экспресс-анализ крови из пальца на основные инфекции и на подтверждение групповой принадлежности с кровью пострадавшего.

– Зачем вам это надо? – спросила Рената. – Вы даже его не знаете.

– Это не повод, чтобы не поделиться кровью с пострадавшим человеком, – отрезал упрямый наследник.

– А вам не приходило в голову, что вы спасаете убийцу мертвой девушки, обнаруженной утром, о которой говорит вся округа? – прошептала она.

– Даже не говори об этом!

У Карла взяли из вены кровь, примерно четыреста граммов, пока у него не закружилась голова. Эта же кровь постепенно по вене вошла в тело Сергея.

Еще два часа врачи колдовали над парнем, пока Карл не услышал слова:

– Ему лучше, пульс, давление приходят в норму. Этот парень родился в рубашке, кстати, ему достается не впервой, у него все тело в шрамах и в застарелых травмах.

– Наверняка бандит! – выдохнула Рената, чуть не потерявшая сознание при виде крови.

Поезд мчался по длинному и темному туннелю, где не было просвета ни впереди, ни позади, с максимально допустимой скоростью, только чтобы не слететь с рельс.

Вагоны нещадно раскачивались из стороны в сторону. В этом нескончаемом туннеле было душно и страшно. Казалось, вагоны трутся о его неровные стены, высекая искры, отчего металл вагонов раскалялся докрасна.

Когда уже начало тошнить от этой безумной езды, в конце туннеля забрезжил свет. Вместе со светом поезд вырвался наконец-то на свежий воздух и сбросил скорость.

Сергей открыл глаза и тупо уставился на маленькие льдинки или сосульки, которые в большом количестве висели у него над головой и почему-то не таяли, несмотря на светившее прямо на них солнце. Присмотревшись, Сергей с удивлением отметил, что солнц было шесть штук, вернее, шесть электрических лампочек в огромной, невероятной красоты хрустальной люстре. Сергей понял, что повернуть голову он не в состоянии, он скосил глаза в сторону и натолкнулся на сосредоточенное лицо молодого мужчины, которое поражало правильностью черт и мужественностью выражения. Мужчина наклонился над ним и, заметив, что Сергей смотрит на него, что-то спросил на непонятном языке.

Сергей сглотнул и тупо уставился на говорившего мужчину. Тот повторил свои слова, но уже на английском языке:

– Вы понимаете по-английски? Кто вы? Что с вами произошло?

– Я не знаю… вы задаете слишком много вопросов… Для начала ответьте мне, я на этом свете или на том? – на английском языке ответил Сергей, не узнавая своего голоса.

– Смотря с какой стороны посмотреть… – пожал плечами красивый мужчина.

– Понятно… такое чувство юмора может быть только на этом свете…

– Вы русский? – предположил мужчина.

– Да.

– Вас как зовут? – спросил Карл, переходя на русский язык.

– Вроде бы Сергей… извините…

– Карл.

– Карл, вы не знаете, почему я себя чувствую так, словно прыгнул с самолета без парашюта и без запаски? Где я? – с тревогой в голосе спросил Сергей.

– Сюда нельзя! – раздался за закрытой дверью громкий голос. – Карл Штольберг сказал, чтобы его не беспокоили! Это помещение даже закрыли от туристов! Стойте!

Дверь распахнулась, и в спальню ввалилась Яна в широком платье в горошек, которое она позаимствовала из гардероба Агриппины Павловны. Вид у нее был еще более потешный, чем в мужской одежде. В этом платье в горошек, размеров на шесть больше, чем Яне было надо, она напоминала бабу-грелку с чайника.

– Карл!! – строго гаркнула она. – В чем дело?! Меня со вчерашнего вечера не пускают к тебе! Сказали, что ты дал распоряжение, чтобы меня больше не пускали в замок!

– Я такого распоряжения не давал! Я обязательно разберусь, кто мог такое придумать! Я всегда рад видеть тебя! – Карл с интересом посмотрел на Яну в этом наряде.

Рот у Яны открылся, а глаза округлились, когда она заметила Сергея, мирно лежащего на музейном экспонате.