Парень недоумённо приподнял брови.

- В данный момент я не могу одна принять решение, не посоветовавшись со своими самцами. Но думаю, есть обстоятельства, которые могут повлиять на приятие положительного решения.

Лаастах искренне улыбнулся. А я, растаяв, решила сообщить ему про 'обстоятельства'. Я только открыла рот, намереваясь сказать правду:  - Я…

Послышался писк его браслета, он просительно посмотрел на меня и включил связь: - Отец я тебя слушаю.

- Лаастах, сын, ты можешь взять на неделю отгул в Академии? - послышался взволнованный голос Правителя Глории.

- Не знаю, - растерялся парень, - а что случилось?

- Ко мне пришла девушка на приём и утверждает, что беременна от тебя.

- Отец, ну мало ли кто там что утверждает, - разозлился Лаастах, - я ни с кем в этом году не был, кроме Мариэль.

Угу, угу. Я уже стала догадываться, кем может быть эта девушка.

- Да неужели? – язвительно произнёс его отец, - напряги-ка ты свои извилины сынок. Эта ТА девушка, с которой ты был, когда Мариэль должна была дать свой ответ.

Лаастах усиленно что-то раздумывал: - А по срокам совпадает?

- Вполне, плюс минус неделя. Нам нужно провести пренатальную диагностику и тесты, и для этого ты тоже нужен.

- Я тебя понял и перезвоню позже, - он отключил связь и посмотрел на меня.

- Поздравляю, - кисло я выдавила из себя.

- Мариэль, это ничего не значит, - запальчиво он ответил, - даже если тест покажет стопроцентное соотношение.

- Убьёшь ребёнка? – ужаснулась я.

- Да нет, - он отмахнулся, - отошлю пока куда-нибудь. А потом когда родит, заберу ребёнка себе. Ну, естественно заплачу матери денег, чтобы она ни в чём не нуждалась.

От такой новости я чуть с кресла не грохнулась, представляя, как он будет забирать моих детей, когда узнает, чьи они. Я сильно побледнела.

- Что с тобой Мариэль, тебе плохо? – парень подскочил ко мне.

- Лаастах, всё в порядке, - я сделала вид, что всё нормально, лишь бы он не выяснил причину, - извини, я очень устала. Давай пообщаемся позже. После того, когда ты вернешься обратно. Может у тебя что-то изменится.

- Не думаю, - уверенно он ответил, - но я тебя понял. Спасибо, что выслушала. Я тогда пойду, не буду тебя задерживать. Или лучше тебя подождать и проводить в Академию?

Я отрицательно покачала головой, не в силах что-либо ответить. Он вышел, дверь плавно за ним закрылась.

Великое писание, вот это поворот событий. Да костьми лягу, но никогда не отдам своих детей. Он не должен узнать правду. Разволновавшись, я прошла в комнату, стянув с себя платье. Сердце готово было выскочить из груди. Мне кажется, у меня даже пульс ненормально поднялся до ста пятидесяти ударов. Быстро одев форму, я пулей вылетела из дома. Поймала аэротакси, назвала адрес и меня быстро довезли до нужного места. Мне надо было срочно увидеться с Ситахом и поделиться сомнениями. Уже на подходе к его комнате, я почувствовала, как у меня сильнее закололо в груди. Я так спешила, что не обратила внимания на ноющую боль. Видать, нерв защемило. Отмахнувшись от несвоевременного малоприятного ощущения, я протянула руку к двери, чтобы постучаться. Но, к сожалению, боль настолько усилилась, что я не успела больше ничего сделать, как мне стало трудно дышать, и закружилась голова. Я почувствовала слабость по всему телу и потеряла сознание.

Глава 26

Настоящее время.

Двадцать лет прошло с момента моего первого и, надеюсь, последнего сердечного приступа в жизни. Хорошо, что одной из функций армиллы было отслеживание жизнеспособности курсантов в Академии. Как только пропал пульс с экранов охранной системы, программа автоматически разослала всем преподам информацию об этом. В том числе, и моему самцу Ситаху. В тот момент мужчина сам чуть не ушёл в мир иной за мной следом, когда  понял, что я вошла на территорию и со мной что-то случилось. Выбегая из комнаты и проклиная всё на свете, что оставил меня одну, чтобы довезти этого пьяницу, сашэ к счастью сразу же наткнулся на меня. Переводя весь жизненный запас матерных слов на всех языках мира, он пытался запустить моё сердце, проводя наружный массаж и вдыхая в меня воздух.

Слава писанию, ему это удалось и, добежав со мною на руках в медпункт, дядя Антон быстро погрузил меня в капсулу для реанимации тела. Они переживали не только за меня, но и за детёнышей.

Очнувшись и придя в себя более-менее состояние дня через три, мне пришлось рассказать, почему мне так стало плохо. На самом деле я была удивлена, поскольку в таком молодом возрасте плохо с сердцем у жителей нашей планеты не бывает. Ситах с Тимаром изолировали меня от Академии, поселив в доме сашэ и переведя впервые в истории на заочное отделение. Лаастах, из-за которого произошла эта катавасия, вернувшись от отца с родной планеты несколько раз порывался со мной встретиться. Но Тимар разбивал рожу непонятливому парню. Когда же через два месяца я пришла сдавать первые отчёты, то он, увидев меня, потерял дар речи. Поскольку у меня округлился живот, и стало понятно, что я беременна. Все слова, которые он готовил, испарились из его головы. Или я ему уже стала не интересна, считая, что у меня всё хорошо и я в скором времени стану мамочкой. Как итог, он сразу оставил свои попытки и больше не подходил ко мне, наблюдая печальными глазами издалека.

Тагим посчитал себя виноватым в происшедшем и, что мне стало плохо после встречи в доме с Лаастахом. Ведь это он сообщил адрес ему. Не поверив, что я не обижаюсь на него, Тагим забрал документы и покинул планету, вернувшись обратно на Марс. Мы общались с ним через визор, но в гости он к нам не прилетал.

Детки родились в срок, как положено через шесть месяцев. Я полностью занималась их воспитанием, освободив мужей от постирушек. Ситах так и работал