Глаза канцлера впились в Сайма, словно лезвия – и тот не выдержал. Дрогнул.

– Господин канцлер, я…

– так все-таки девушка права? Да?

Сайм мог бы и не признаваться. Выглядел он так, что в толпе кто-то плюнул, да и отвернулся.

Канцлер повернулся ко мне.

– Госпожа Ветана, с вас сняты все обвинения. Вы можете идти с миром. Корн, сопроводи господина Сайма в тюрьму. Его судьбу решит королевский суд, но не самосуд. А с вами, Логан, у меня будет серьезный разговор…

Судя по лицу господина Логана, ничего хорошего от разговора он не ждал. Но и сочувствовать ему не тянуло – он бы меня не пожалел, так что туда ему и дорога.

На локоть легла теплая рука.

– госпожа Ветана, давайте я вам провожу?

Шаронер. Я оперлась на Мэта и кивнула.

– Пожалуйста. Буду вам очень признательна.

И меня еще хватило на то, чтобы выйти с территории порта с гордо поднятой головой. Никто не заподозрил бы, чего мне это стоило.

А колени?

Хорошо, что под длинной юбкой не видно, как предательски они подгибаются и дрожат!

* * *

Накрыло меня ближе к вечеру. Я решила сделать себе чая, залила травы кипятком, укутала взвар полотенцем, чтобы настаивался – и тут-то руки и дрогнули. Хорошо хоть не уронила ничего.

Но светло-коричневая лужица все равно выплеснулась на стол.

А я смотрела и смотрела на нее, не в силах даже взять тряпку и вытереть.

Сейчас я могла бы быть в тюрьме. Или меня могло бы вовсе не быть.

Светлый!

Дрожь трясла так, что зуб на зуб не попадал! А если бы я растерялась, дрогнула, сломалась, поддалась хоть на минуту? Что бы тогда случилось?

Хотя я и так знаю. Логан не упустил бы шанса. Либо меня бы сбросили в море, привязав что потяжелее – люди, когда они стадо, и не такое сотворить могут, либо разорвали в клочья прямо там, на причале. Либо – тюрьма. И еще неизвестно, что хуже – отмучиться сразу, или потом, долго и мучительно.

Улик никаких не осталось бы, доказать вину Сайма было бы невозможно, к тому же у него связи, знакомые, а я вот она! Берите голыми руками! Кто бы заступился?

Холод проникал, казалось, в самые кости.

Тюрьма.

Каменная клетка, откуда невозможно уйти, где ты в полной власти тюремщиков, и не только их. Как Моринар сегодня приказал – есть тот, кто осужден за убийство?

Там могут сделать с человеком что угодно, и никто, никто не поможет…

С губ сорвался стон.

Я налила отвар в кружку и залпом выпила. Огненная жидкость обожгла губы, щеки, язык, вырвала вскрик боли. Ничего, заживет!

Все будет хорошо, Вета. Ты справилась, ты и еще справишься, хотя приезд канцлера – это чудо!

Чудо ли?

Это глупо – думать, что канцлер приехал ради какой-то лекарки. Да меня там могли повесить на дереве – он бы и бровью не повел! Ни на минуту!

Тогда зачем?

Ответ был прост до безумия.

Канцлер воспользовался ситуацией, чтобы убрать Логана. Но почему нельзя было сделать это раньше? Хотя что я знаю? Может, у Логана большие связи, или знакомства, или что-то еще… например, жена из дворян? Или он сам дворянин?

Дрожь начала медленно возвращаться.

Я глубоко вздохнула, выдохнула и выругалась. Крепко, зло и грязно, как ругались в порту. Холод не уходил. Взгляд перебежал на шкафчик, в котором стояла бутылка крепкого вина – на всякий случай. Может быть…

Нет!

Вот этого – быть не может. Я знаю, алкоголь, дурман – это все губит мой дар. А значит – ни к чему! Забавно…

Раньше я считала свой дар приятным приложением к жизнь благородной дамы. Сейчас вся моя жизнь крутится вокруг него. А где истина?

И где я сама?

Я застонала и упала в кресло.

Ночь обещала быть долгой, очень долгой…

* * *

Ага, размечталась!

Трех часов не прошло, как в мое окно забарабанили, что есть сил.

– Госпожа Ветана! Помогите!!!

– Что случилось?

Я спешно натягивала юбку и кофту, косясь на встрепанного бородатого мужика – косая сажень в плечах. Ей-ей, он в дверь боком проходил, прямо не помещался!

– Меня Арис зовут, мы живем тут неподалеку! Жена моя, Лита! Она ребенка ждет, а тут кровь у нее пошла!

Естественно, к неизвестной мне Лите мы мчались, словно на пожар. И правильно сделали.

Скромный домик, испуганная женщина, лежащая на кровати, кровь, пропитывающая белую простыню…

Я присела рядом, коснулась тонкой руки, взглянула в испуганные зеленые глаза.

– что случилось, девочка?

Ну что тут могло случиться?

Дурочка, понимаете ли! Они с мужем три года ребенка ждали, сейчас, вот забеременела, но когда это женщина себя берегла? Пыталась, но тут свекровь забежала…

Замечательный шанс! Взять маленький мешочек сахара весом пятьдесят килограмм, по совершенно бросовой цене. Только надо прямо сейчас бежать!

Мужа ждать некогда!

Беременность?

Ну и хлипкие бабы пошли! Вот я в твоем возрасте мужа из трактира на горбу носила, в поле ломалась, и хоть бы что сломалось!

Лита оказалась менее крепкой. Мешок она купила, и отволокла, а вечером ощутила резь в животе. Потом пошла кровь, и муж в панике ринулся к первому же лекарю, про которого вспомнил – ко мне.

Я ругнулась и положила женщине руку на живот.

Под пальцами билась и трепетала новая жизнь. Крохотная такая, беззащитная.

Ребенок внутри женщины растет в чем-то вроде специального мешка. А если перенапрячься, этот мешок начинает отслаиваться и выходить наружу. Вот это сейчас и произошло.

М-да… никуда я отсюда до утра не уйду.

– Лед есть? – посмотрела я на мужа.

– Н-нет…

– Тогда тащи ведро ледяной воды из колодца, тряпки для компресса, и ищи лед, где хочешь, – рыкнула я. И перевела взгляд на Литу. – Ты сама поняла, что дура?

– Д-да…

– Еще послушаешься свекровь?

– Н-нет.

– Вот и правильно. Или в жизни тебя лечить не буду. И ребенка твоего тоже.

– А он… я не?..

И столько надежды в ее глазах…

– Пока – не. К утру скажу точнее, тут главное, чтобы кризис миновал. Сейчас дам тебе успокоительное, выпьешь, чтобы ребеночка не волновать еще больше, поспишь, а я посижу, буду тебе компрессы делать.