– Я хотела посмотреть варианты, – капризничала она. – А вдруг есть лучше?

– Нет, лучше нет, это абсолютно точно, – проникновенно уверяла её распорядитель Карина, мысленно закатывая глаза и считая до десяти. Клиентке не нравилось ничего, и она с удовольствием отвергала любые варианты из предложенных. Сдавалась Дарья Антоновна только тогда, когда ей говорили, что из дорогого всё закончилось. Это было магическое словосочетание, после которого та обречённо махала рукой и принималась за следующий этап подготовки.

Дарья Антоновна была из клиентов-нигилистов, которые изначально настроены негативно ко всему, а в итоге соглашаются на совершенную ерунду, пребывая в иллюзии, что это не им подсунули, а они выторговали такое счастье в тяжёлой борьбе за свои права. Даже помощницу Владлену, красноволосую красотку с наклеенными ресницами, работавшую у Карины на подхвате, мадам Рощина пыталась поменять на кого-нибудь другого.

– Это лучшая сотрудница, – утомлённо увещевала её Карина. Но Дарья Антоновна ломалась, капризничала и с упоением тратила своё и чужое время. Обеим было ясно, что в итоге Владлена останется, но зато полдня было убито.

На работе Дарья Антоновна взяла отпуск, предупредив всех, что дочь выходит замуж за олигарха.

Коллеги вздыхали и мучительно завидовали.

Несмотря на эйфорию в преддверии замужества, история с увольнением не давала Свете покоя. Конечно, свободное время пришлось как нельзя более кстати, но тем не менее было жалко потерять замечательный коллектив, посиделки с девчонками и, что самое главное, репутацию. Светлана чувствовала себя как человек в нарядном костюме, внезапно облитый помоями из какого-то окна. И вот стоит он, задрав голову, обтекает и мелко подрагивает от справедливого негодования, а все окна закрыты, и даже кулаком погрозить некому. Такую ситуацию нужно либо довести до логического конца, либо так и уйти, осознавая, что тебя победили, унизили и ещё небось гадко похихикали вслед.

Света так не умела. И пережить историю никак не получалось. Тот, кто задумал гадость, своего добился и тоже, вероятно, где-то сидел, довольно потирая ручонки. От этой мысли у Светланы покалывало кончики пальцев, а сердце начинало колотиться как бешеное от бессилия и желания обелить себя перед коллегами. Как ни крути, но на работу хотелось вернуться. Быть домохозяйкой Света не собиралась. Да и хозяйкой она была аховой. Лучше уж найти предлог вроде любимой работы и не мотаться по дому. Потому что от женщины, сидящей дома, ждут каких-то невероятных хозяйственных подвигов и бытовой прыти. Кому-то такое в радость, а Светлане сия перспектива казалась ужасной. Несколько дней сидения перед телевизором и шуршания на кухне в ожидании любимого чётко показали, что нужно срочно себя чем-то занять. Ничем, кроме работы, эта девушка себя занимать не умела и не желала. Тем более, что деньги закончились, а просить у Кости было неловко. Всё же женщина с работой чувствует себя более уверенно, нежели дама, целиком и полностью зависимая от благосостояния и благодушия мужчины.

Так или иначе, а нужно было выяснить, кто это сделал, зачем – и осуществить справедливое возмездие, дабы с триумфом вернуться в любимый обучающий центр.

Галина Ефремовна вызвалась ей помочь.

– Мне самой интересно, – немедленно прервала Светланино смущённое пыхтение бывшая коллега. – Так любую из нас могут обвинить в чём угодно. Да и видела я твоих учеников, некого там домогаться. Прыщ на прыще, уши лопухами, шейки пестиками. Там половой зрелости только девицы достигли, а это, как я понимаю, контингент. Ерунда это всё. В общем, я тебе верю.

Свете так полегчало, что она чуть не расплакалась. Галя могла и умела всё. Более того, она сделала то, что Свете и в голову бы не пришло. Она не стала водить задушевные разговоры с директором, не выведывала у начальства подробности, а сразу пошла к секретарю Шурочке посплетничать. Одно дело, когда человек ходит вокруг да около, по крупинкам выведывая необходимую информацию, и совсем другое, когда врывается с горящим взглядом и честно признаётся: хочу знать, просто лопаюсь от любопытства. Правда зачастую усыпляет бдительность лучше, чем самая витиеватая ложь.

Шурочка, как любая особа, работающая в женском коллективе, изголодалась по событиям и ярким впечатлениям. А столь пикантный скандал несомненно имел право считаться событием из ряда вон выходящим.

Зачем женщине событие, если его и обсудить-то не с кем?

Педагогический коллектив, оцепенев от случившегося, по непонятной причине на эту тему молчал и от любых бесед уклонялся с ловкостью застарелого алиментщика. И тут такое счастье. Поэтому секретарь, блестя глазами, немедленно вывалила Галине всю информацию: звонила чья-то мама, чья – не сказала, но страшно взволнованная. Разговаривала эта мама с самой Шурой, пожелав остаться неизвестной. Перепуганная девушка переключила мадам на директора, о чём вскоре пожалела, так как вся информация осталась за кадром.

– Надо посмотреть по АТС все входящие, – азартно предложила Галина Ефремовна. – У нас же определитель стоит. Помнишь, мы выясняли, откуда такие счета за телефон, и заказали ежемесячные распечатки?

Шура, которая в этих распечатках никакого толка не видела, не проверяла и просто складировала то, что притаскивал курьер телефонной компании, в коробку из-под бумаги для принтера, оживилась и выудила верхнюю пачку. Дату и время звонка она примерно помнила. Девушки пробили номер по базе и, не получив никакой информации, приуныли.

– Ничего. Давай я узнаю, – с этими словами мудрая Галя, явно выбравшая не ту профессию, взяла листочек с телефоном и понеслась рыть дальше.

Круг знакомых любого преподавателя безграничен, ибо профессии и места службы родителей учеников разнообразны, как насекомые на летнем лугу. И, разумеется, среди них нашёлся папа, работавший в компании нужного мобильного оператора.

– Светка, это не баба, это мужик. Телефон на него записан, – отрапортовала Галина Ефремовна уже к концу дня. – Перещук какой-то.

– Перещук? – охнула Светлана, хотя и подозревавшая Лёшу, но в душе никак не ожидавшая от бывшего одноклассника такой подлости. – Не может быть!

– Что, знакомая фамилия? – заинтересовалась Галина. – У нас таких детей нет.

– Да у него вообще детей нет, – Света была совершенно раздавлена. Как он мог? Зачем? Неужели за отказ девушке можно так отвратительно и беспощадно мстить? Всё же выродились мужики.

– Светка, – требовательно прогудела Галина. – Давай, повествуй. Я наизнанку вывернулась, хочу комментариев.

– Это мой бывший, – призналась Света. – Вернее, не бывший, а несостоявшийся.

– Ха! Несостоявшиеся – они самые обиженные жизнью, – заметила Галина Ефремовна. – Ну вот, картина прояснилась. Но ты ж понимаешь, что это не аргумент для нашей грымзы. Раз уж уволила, то нужно реабилитироваться. Наверное, надо, чтобы та баба призналась. Или мужик твой. Но это теоретически, а практически я даже не представляю, как это будет.

Света тоже с трудом представляла, как это всё будет. Лёшкин адрес она знала. Информация имелась. И даже бешенство в крови присутствовало, вырабатывая огромные объёмы адреналина, подталкивавшего хозяйку к активным действиям. Но силы воли, чтобы совместить все эти разрозненные пазлы, не было. А ещё не было денег даже на дорогу. Они как-то незаметно растаяли. Поэтому, когда Света себя достаточно накрутила, чтобы броситься в атаку, вдруг выяснилось, что из дома Костика можно уйти только пешком. Если учесть, что жил он в некоем подобии коттеджного посёлка на выезде из города, то задача была и вовсе неразрешимой.