Уже моя руки, я ощутила странную тошноту и головокружение. Все вокруг начало двоиться, а внутри появилась странная волшебная нега. Хотелось улыбаться и танцевать. Только лишь поднявшись, я уловила за спиной через зеркало зашедшего человека. Он предпочел остаться в дверях, будто намеренно преграждая путь.

— Тём? — удивленно протянула я, глядя в серьезное лицо парня. Он тяжело дышал и явно нервничал. — Может подождешь, пока я выйду, а?

— Не так я хотел, чтобы все это произошло… — пробормотал он себе под нос, пересекая разделяющее нас расстояние. — Ну… Что есть, то есть.

— Что ты там бубнишь? — попыталась прислушаться я, но в ушах будто фонило. — Если так сильно приспичило, то я уже ухожу…

— Никуда ты не идешь, — как-то уж слишком самоуверенно заявил тот, но не успела я спросить хоть что-то, как его ладонь сжали щеки, а губы накрыли мои.

— Артем, — я резко оттолкнула друга, с губ сорвался нервный хохот. Истерический. — Ты в себе? Может на свежий воздух пора, а?

— В себе, Аль, — кивнул парень и снова накрыл мои губы своими. В этот раз его руки крепко сжали мои запястья по швам, не давая сделать и шагу. Благо, я могла прикусить губы, чтобы он даже их коснуться не мог. — Признайся, ты сама хочешь! Какая разница, кто? Я или «Витюша» твой??

Только в тот момент все встало на свои места… То, что так отчаянно хотелось не замечать: Артем привел меня сюда не на день рождения. А именно споить и заняться «реваншем» первого раза. Судя по рукам, которые так и норовили спуститься туда, куда не нужно. Только вот «бедный» Тёмочка не знал, как ему разорваться. То ли удерживать меня на месте, то ли лапать.

Почти три года дружбы. Все три года он казался мне простым и скромным парнем, на которого можно положиться. И которому я сама подставляла плечо. Розовые очки разбились стеклами во внутрь. Очередной друг показал, что дружбы на самом деле не существует.

Сперва Лена, потом родители, теперь Артем. Вообще никого не осталось.

Я пыталась вырываться, но с каждой секундой это становилось все сложнее. Во-первых, Артем банально был сильнее меня. Во-вторых, странное чувство нирваны разливалось по телу, и я начинала ощущать мир вокруг словно в заторможенном виде.

А затем все резко прекратилось. Что-то словно отбросило парня назад. К счастью, он не потянул меня за собой. От духоты и страха перед глазами все плыло. Я видела лишь, что Артем лежит на полу, а кто-то возвышается над ним и наносит удары.

На дрожащих ногах подойдя к зеркалу, я не без труда открыла поток ледяной воды и поставила под него лицо. Помогло, но всем немного. Тогда я полностью подставила голову. Так было в разы лучше.

— Что ты ей дал?! — словно в каком-то кино, эхом раздалось в голове. Кажется, это был Витя. — Повторяю, что ты ей дал?

— Я не знаю, как это правильно называется… — промямлил ему Артем, — Это должно было ее возбудить и затуманить сознание…

— Бля-я-я-ядь, — зашипел Витя, послышался новый удар. — Наркодиллер, сука, недоделанный! Ты вообще знаешь, что такое нельзя добавлять в алкоголь! Когда она последний раз ела? Хочешь, чтобы она отъехала, долбоеб??

Новый удар, и Тёма заплакал. Я продолжала трезветь под потоком воды, с каждым мгновением ощущая себя все лучше и лучше. По крайне мере, теперь могла различать предметы и конечности не немели.

— Я ведь не знал… Просто хотел… А она… Она ведь хорошая!.. Я просто хотел… Простите!.. Господи… Это ведь шутка… — промямлил Артем.

Витя одернул меня на себя, выключил воду. Сжав мои щеки своими руками, он внимательно всмотрелся в зрачки и по слогам отчеканил:

— КОГДА. ТЫ. ЕЛА?

— Два часа назад, — с трудом вырвалось хрипло.

— Уже легче, — выдохнул Витя. Голос его заметно подрагивал. Как, собственно, и руки. Он стянул с себя шапку и натянул мне на мокрую голову. Затем поверх моего пуховика накинул еще и свой черный плащ. — Идем! Промывание нужно сделать.

Когда Витя выводил меня из туалетной комнаты, я заметила, что Артем выглядел довольно неплохо, лишь пара ссадин на лице. Только вот с ним остались те два амбала, что «пасли» меня у барной стойки.

Мужчине вел меня не через общий зал, полный народу, а вдоль длинного пустого коридора к черному выходу. Его движения были быстрыми и агрессивными, я едва за ним поспевала. Пальцы до боли сжимали кисть. Еще до момента выхода на улицу я почти пришла в себя, будто от шока. А когда на мокрую голову роем посыпался снег, почти полностью опустило.

«Рендж Ровер» был припаркован у огромного фонаря, снежинки красиво летали над авто. Можно было бы назвать эту обстановку романтичной, если бы не аура раздражение вокруг Вити.

— Стоишь? — сквозь зубы поинтересовался он, заглядывая мне в глаза. Я кратко кивнула, втягивая непрошенные слезы. Тогда мужчина потянулся к ключам. Они выпали из рук в снег, и когда Витя поднял их с пола, то зашипел от раздражения.

— Он мой друг, — дрожа, прошептала я, с болью в голосе добавив: — Был мой друг… И Артем был последний человек, от которого я бы ожидала подобное.

— Ты целый день не отвечал на мои звонки и сообщения, а потом позвонил, чтобы устроить очередной приступ ревность – вот, как это выглядело. Мог бы объяснить, ПОЧЕМУ я должна оттуда уйти! — шмыгнув носом, я попыталась избавиться от истерических ноток в голосе – не вышло. Голова была насквозь мокрая, но холод бодрил и мешал наркотическому опьянению.

Витя замолчал, тяжело дыша. Я чувствовала, что он смотрит на меня, но не могла найти в себе силы ответить на этот взгляд. Знала, что не выдержу и расплачусь окончательно.

— Дура ты, Аль. Ду-ра. — с чувством отчеканил он, а затем отвернулся сам к машине, опираясь об нее руками. Витя был словно на шарнирах. — По-хорошему, мне бы тебя сейчас отвезти в больничку и все, до свидания. Хватит с меня этого детского сада.

— И что тебе мешаешь? — и все равно голос предательски дрогнул, как бы я не старалась выглядеть равнодушной. Окончательно осип. — Если что, ты мне ничего не должен. И я правда благодарна тебе за все. Особенно, за сегодня. Ты же буквально спас меня там… Еще минута, и я бы просто сознание в духоте потеряла…

— Не могу, — громко и раздраженно перебил меня мужчина, припечатав меня к месту пронзительным взглядом, — потому что люблю.

Я уставилась на него в оба глаза, забывая, как дышать. Кто-то словно выбил из груди весь кислород, колени подкосились. Это стало еще одним эмоциональным потрясением, не хуже наркотика. Нет, в миллиарды раз сильнее. Будто планета замерла.

— И я люблю тебя, Витюш, — рвано вырвалось с губ, когда легкие сперло от недостатка кислорода и я поняла, что молчание затянулось. — Прости меня, ладно? Я же не знала, что так получится…

Он глухо выдохнул, проведя ладонью по лицу, а затем в один шаг преодолел разделяющее нас расстояние.

— И ты меня прости, котенок. Не надо было так на тебя давить… Ты у меня такая красивая. Ничего не могу поделать со своей ревностью… — его голос был таким мягким, нежным, обволакивающим, как шелк… По телу разлетались мурашки, бодрящие разум и размягчающие тело… Мужчина хотел сказать что-то еще, но я накрыла его губы своими, не в силах преодолеть это странное, граничащее с безумием желание попробовать на вкус своего мужчину.