– Тебе самому не смешно?

– Нет, нисколько. Потому что я говорю правду.

– Ты просто стараешься выкрутиться. Теперь о том, что грех на душу надо взять. Жаль, но другого выхода у меня нет. Тут как на войне. Ты или тебя. Я не хочу, чтобы меня.

– Ты не прав. Мы могли бы договориться. Хотя нет, не получится! – Саянов просиял так, как будто стал свидетелем какого-то чуда, которое разворачивалось у меня за спиной, и вдруг завопил: – Гасите его, пацаны!

У него это получилось так убедительно, что я обернулся и на мгновение утратил контроль над ситуацией. Этим Саянов и воспользовался. Он бросился на меня, под грохот выстрела сгреб в охапку.

Я успел нажать на спуск, прежде чем пистолет вылетел у меня из руки. Пуля попала Саянову в живот, он ревел как раненый медведь, но боль не мешала ему лупить меня кулаками, локтями, лбом. Я отбивался, пытался скинуть с себя взбесившегося зверя, но, увы, физически Саянов оказался крепче меня. Я пропустил сильный удар в голову и поплыл.

Саянов вдруг извернулся, взял меня на удушающий прием, и свет окончательно померк перед моими глазами. Теряя сознание, я понял, что со мной покончено.

Что делать, если перхоть просыпалась на погон? Неплохо было бы сдуть ее феном. Еще лучше вымыть голову специальным шампунем, как это делаю я. Но в отличие от меня полковник Рощин не следит за собой. Волосы у него неряшливые, упомянутую уже перхоть на погонах он просто не замечает. Впрочем, какое мне дело до его внешнего вида? Главное, что он очень здорово помог мне. Вчера вечером наконец-то был арестован Коган.

– Героин у него нашли. Теперь он от нас не отвертится.

Рощин был рад сообщить мне о нашем общем успехе, но его улыбка оказалась неприятной, в ней сквозило что-то иезуитское. Ведь с героином в кармане он мог взять и меня. Технически это совсем не сложно, а совесть – понятие относительное. Коган – враг общества, и против него все способы хороши. А я могу оказаться личным врагом Рощина, если откажусь от его крыши. Я сам же и сказал полковнику, что готов пойти под нее.

– Все-таки этого мало. – Я покачал головой. – Вдруг ему дадут условно?

– Что ж, если он доживет до суда, то все может быть, – снисходительно усмехнулся Рощин.

– А он доживет?

– Кто знает. В следственном изоляторе всякое может произойти.

– Хотелось бы, чтобы он признался в убийстве моего отца.

– Мы стараемся.

– Одного Когана мало.

– Доберемся и до остальных. Все будет в порядке, Вадим Павлович. Вы же видите, мы не сидим сложа руки. Кстати, вы ничего не хотите мне сказать?

– О чем это вы, Дмитрий Степанович?

– Видите ли, поступила информация, что позавчера вечером в районе вашего дома слышны были выстрелы.

– Да, было такое, – не стал отрицать я. – Думаю, так выглядело предупреждение.

– Я тоже почему-то так считаю. Поэтому нам пришлось поторопиться. Коган больше не опасен. Давайте договоримся, Вадим Павлович, что вы не будете скрывать от меня информацию, касающуюся нашего общего дела.

– Я ничего не утаивал. Просто не придал значения.

– А может, все-таки скрывали?

Взгляд у Рощина не тяжелый, не злой, но гипнотический, и я попал под его влияние. К тому же кто он для меня такой, этот Ваня Лобов? Чего ради я должен его выгораживать?

С Рощиным мне ссориться никак нельзя. От него сейчас зависит моя свобода, как личная, так и экономическая.

– Каюсь.

Тут я и рассказал ему про свой разговор с Лобовым, о том, как он подкараулил меня на кладбище, сперва угрожал оружием, потом предложил свою помощь. Я поделился с полковником и своими соображениями насчет Саянова.

– Это все очень интересно. – Рощин смотрел на меня и удовлетворенно качал головой. – Значит, вы решили сбить Саянова с толку, поэтому и устроили стрельбу на улице, да?

– Мы хотели знать, что он задумал. Лобов рискнул встретиться с ним.

– А стрелял он из того пистолета, которым вам угрожал? – спросил Рощин.

Я заранее знал, что его заинтересует этот вопрос.

– Ну, в общем, да.

– Боевыми патронами?

– Да, скорее всего. Но ведь дело не в этом, а в Саянове.

– Ну, Саянов – это само собой. Так где сейчас этот пистолет?

– У Лобова. Он его забрал. Иван думал, что Саянов захочет убить его.

– Зачем он пошел к нему? Неужели нельзя было обратиться за помощью к нам?

Я не знал, что ответить. Лобов и вправду вел себя глупо. Да и я допустил мальчишество, подыграв ему. Не надо было устраивать стрельбу возле моего дома, и Лобова следовало бы остановить. Но нет, Иван отправился на встречу с Саяновым, чтобы узнать о дальнейших его планах. Я даже не знал, чем все это закончилось. Лобов молчал, не выходил на связь. Может, его и в живых уже не было? Саянов еще тот зверь. Он мог и переиграть Ивана, и пересилить его. Если вышло именно так, то я остался без конкурента в делах сердечных. Но ведь именно на это я и рассчитывал, отпуская Ивана на рандеву с Саяновым. Надеялся втайне от него и даже от себя. Я и с Саяновым хотел покончить, и от Лобова избавиться.

– Так у Лобова принципы. – Тут я пожал плечами, а Рощин промолчал, но глянул на меня с едким интересом. – Не любит он ментов. Поэтому и с вами не захотел связываться.

Иван ничего подобного не говорил, но всем своим поведением давал это понять. Так что я был недалек от истины.

– Дурак твой Лобов. Кстати, такая вот тупость иногда бывает преступной. Я так понимаю, пистолет он получил от Саянова, да?

– Я тоже так полагаю.

– Саянов заказал тебя. – Рощин вдруг перешел на «ты». – Лобов должен был исполнить заказ, но по ходу дела принял твою сторону. Это хорошо, даже очень. Плохо то, что пистолет остался у него. Он отправился с ним к Саянову. Меня очень интересует, чем все это закончилось.

– Меня тоже.

– А если Лобов застрелил Саянова?

– Что ж, все может быть.

– Где сейчас Лобов и Саянов?

– Не знаю. Вчера вместе куда-то отправились. Саянов был в автосервисе у Лобова, а потом они вдвоем уехали.

– Куда?

– Не знаю.

Вчера мои люди пытались выяснить, куда делся Лобов, но так ничего и не узнали. Как уехал он вместе с Саяновым, так и пропал. В офисе не появлялся, дома не ночевал. Даже Вика ничего про него не знала.

– Вдвоем уехали?

– Да.

– И у Лобова был пистолет?

В ответ я лишь молча кивнул.

Лобов мог застрелить Саянова, или, напротив, тот расправился с ним. Сейчас меня устраивали оба варианта. Если Саянов убил Лобова, то больше некому будет угрожать моему семейному счастью. Саянова тогда закроет Рощин за это самое убийство или по какому-нибудь подложному поводу. Но ведь и Лобов мог застрелить Саянова.