Карсингтон улыбнулся:

– Вы правы. Невозможно описать словами те муки, которые я сейчас испытываю.

– Тем не менее вы дышите ровно и ваше лицо не исказила гримаса боли.

– Возможно, у меня просто запоздалая реакция. Как бы то ни было, должен сообщить вам, что я пребываю в полной растерянности. – Дариус кивнул в сторону комнаты, забитой мебелью. – Не знаю, с чего начать.

– Миссис Эндикотт и леди Литби заявляют, что не могут решать такие вопросы, а я не имею ни малейшего представления о том, как определить, что из мебели надо оставить, а что выбросить.

Взгляд Шарлотты невольно упал на сундук, по-прежнему стоявший у стены: его крышка была открыта, и, похоже, кто-то снова положил обратно в сундук все, что она оттуда вынула и аккуратно отсортировала.

Дариус тоже бросил взгляд на сундук и неуверенно произнес:

– Я до сих пор не выбрал веер для своей бабушки; так, может быть, мне стоит послать ей все сразу?

– Ни в коем случае: этим вы испортите весь эффект, – решительно заявила Шарлотта. – Вы должны послать ей лишь один предмет, но красивый и выбранный с любовью только для нее одной. Тогда ваша бабушка решит, что вы куда более заботливый и внимательный внук, чем она думала, потому что обладаете много большей чувствительностью и чуткостью, чем она предполагала.

– Что ж, это будет не очень трудно, – с иронией заметил Дариус. – До сих пор она предполагала, что у меня нет ни капли ни того ни другого.

– Неужели для вас настолько важно, что думает о вас ваша бабушка? – удивилась Шарлотта.

– Видите ли, она одинаково сурова со всеми и не щадит никого, даже моего уважаемого всеми отца. – Дариус улыбнулся. – Вот мне и хочется чем-то поразить ее, хотя бы раз в жизни произвести на нее впечатление.

Дариус редко улыбался, а с этой смущенной улыбкой был похож на мальчика, озабоченного тем, чтобы угодить своей вечно всем недовольной родственнице.

– Я имею честь знать вашу бабушку лично, – сообщила Шарлотта. – По сравнению со вдовствующей леди Харгейт миссис Бэджли – просто агнец Божий. Позвольте, я сама выберу для нее веер. Что же до всего остального… – Она сделала неопределенный жест рукой. – Сообщите мне, каких правил нужно придерживаться, и я составлю предварительный список.

– Если бы у меня имелись какие-нибудь правила, я не стал бы забивать вам всем этим голову, – усмехнулся Карсингтон. – Меня даже с сильной натяжкой нельзя назвать экспертом по мебели. Я бы предпочел положиться в этом вопросе на ваше авторитетное мнение. – Он немного помолчал, потом негромко сообщил: – Я хотел бы знать, нельзя ли за что-нибудь из этого выручить деньги.

– Ах вот что! – небрежно откликнулась Шарлотта, как будто речь шла о чем-то вполне естественном. – Оно и неудивительно: восстановление усадьбы такого размера требует больших вложений. – Она и раньше догадывалась, что финансы Карсингтона небезграничны, была уверена к тому же, что он ни за что не станет просить денег у отца. Уж если что-то ее и удивило, так это его смущение: до этого момента Дариус всегда вел себя самоуверенно.

– Отец желает, чтобы через год Бичвуд начал приносить доход, – признался Дариус. – И хотя в отношении сельского хозяйства наметились сдвиги, но ремонт дома… – Он замолчал.

Шарлотта изумленно уставилась на него:

– Через год?

– Да. Он хочет, чтобы я научился сам содержать себя.

– Ну, в этом нет ничего особенного, – заметила Шарлотта. – Младшие сыновья иногда склонны к расточительности. И все же дать вам всего один год…

– Альтернативой является женитьба, – упавшим голосом признался Дариус. – Тогда я смог бы жить на приданое жены…

– Нуда, а вы против женитьбы, – догадалась Шарлотта.

– Если быть точным, я не то чтобы против…

– Но пока не готовы к браку, так?

Дариус ответил не сразу; он подошел к окну, затем обернулся, бросил взгляд на пейзаж, который висел на стене, и снова посмотрел на Шарлотту.

– Я, разумеется, понимаю важность брака и его цели, – серьезно сказал он. – Брак – одно из наиболее разумных изобретений общества: он основывается на законе природы и имеет как экономическую, так и общественную значимость. Теоретически законный брак обеспечивает защиту женщины, которая производит на свет потомство и заботится о нем. Брак представляет собой средство закрепить за кем-либо собственность и обеспечивает то, что она перейдет потомкам по мужской линии. Даже в живой природе среди животных самцы применяют способы – иногда очень жестокие, – чтобы обеспечить продолжение рода.

– И так как моногамия для человеческих самцов не является обязательной, – продолжала Шарлотта, – поведение женатых мужчин не слишком отличается от поведения холостяков.

– Совершенно верно, – согласился Дариус. – Другими словами, в принципе брак сам по себе не внушает мне отвращения.

– Однако вместо того чтобы заключить брак, вы предпочли принять вызов и пытаться выполнить неосуществимую задачу.

– Неосуществимую? Но почему?

– Ну, возможно, она и не является совсем уж неосуществимой, однако очень близка к этому. – Шарлотта вздохнула. – Понимаете, это очень трудное дело.

– А кто сказал, что будет легко? Если бы это было легко, отец не предложил бы мне такой выбор.

– Это гораздо труднее, чем найти богатую невесту, – заметила Шарлотта. – При ваших талантах вы можете очаровать любую девушку и усыпить бдительность любых требовательных родителей.

Она и в самом деле так думала. Разве ее отец не считает их соседа подходящим кандидатом в женихи для своей дочери? Ее кузинам тоже польстило бы внимание такого обходительного и блестящего джентльмена, как мистер Карсингтон.

Даже Шарлотта, хотя разбиралась в мужчинах намного больше; чем они, не раз ловила себя на мысли, что рядом с этим мужчиной ей начинает казаться, что прошлое было дурным сном и она снова может попытаться завоевать чье-то сердце.

Вздохнув, Шарлотта заставила себя вернуться к расчетам.

– У вас есть превосходный лес, и ферма уже работает, – сказала она. – Молочная ферма может приносить неплохую прибыль. Заметьте: я не советую вам продать столовое серебро или пустить с молотка картины – это можно использовать только как крайнее средство. Однако нет никакого смысла хранить здесь всю эту мебель. Некоторые особо тяжелые экземпляры можно продать торговцу скобяными изделиями или тем людям, которые сейчас повсюду строят нелепые средневековые замки и изобретают собственные гербы. – Она огляделась по сторонам. – Вы могли бы сделать это, хотя я подозреваю, что предстоит очень утомительная, кропотливая работа.

– Да, конечно, понимаю, что легче жениться на богатой наследнице, – задумчиво сказал Карсингтон. – Но именно в этом и заключается загвоздка. Женитьба – слишком легкий выход. Если я сейчас провалю дело, то стану неудачником в глазах отца и в собственных глазах.