– Точнее не бывает!

Петров быстро передал Мамонту показания торговки. Мамонт спросил:

– Когда это было? До аварии или после?

– После. Часа через полтора-два…

– Она ничего не путает?

– Нет. Тут бензином рынок залило, пока потушили, то да се…

– Ясно, – сказал Мамонт. – Тогда так, предупреди ее, чтобы не болтала, и жди меня. Можешь пока еще народ поспрашивать.

– Да я уже всех опросил…

– Ну тогда просто жди.

Отключив телефон, Мамонт вывел «Мазду» из двора. Показания торговки ситуацию не только не прояснили, но еще больше запутали. Конечно, на месте аварии Логинов оказался не случайно. Но какое отношение он имел к Корецкому и что ему было там делать через два часа после взрыва?

Боевики собрались очень быстро. Объяснялось это тем, что, несмотря на двойные двери, в снятой квартире они ничего важного не хранили. Для этого у них было другое место. Намного более надежное…

Лечи велел Вахиду идти вперед. Тот вышел из подъезда, поздоровался с бабками-соседками, торчавшими на лавочке, и направился наискосок через двор.

Лечи, затаившись у окна подъезда на третьем этаже, внимательно следил за ним. То есть не столько за Вахидом, сколько за тем, не случится ли чего-нибудь такого…

Опасения оказались напрасными. За Вахидом никто не увязался, ни одна из торчавших во дворе машин не тронулась с места, и вообще до чеченца никому не было дела. Лечи в последний раз окинул прищуренным взглядом двор и облегченно вздохнул.

В следующую секунду он уже торопливо сбегал по лестнице вниз.

Впрочем, на первом этаже чеченец затормозил и из подъезда вышел неторопливо. Кивнув бабкам, он направился в другую сторону, поскольку с Вахидом они договорились встретиться неподалеку от стоянки.

Шел чеченец абсолютно спокойно, но это была только видимость. Все органы его чувств были напряжены. И Лечи расслышал, как одна из соседок негромко сказала:

– Гляди, рассорились, что ли, наши черножопые?

Лечи непроизвольно сжал в кармане кулак, но тут же взял себя в руки. В Чечне за такие слова он бы просто отрезал неразумной старухе голову – прямо на виду у всего двора. Или расстрелял бы всех бабок чохом из автомата.

Только здесь была не Чечня, а Одесса. Совсем другая страна, в которой никто особенно не боялся чеченцев. Так что с нанесенным оскорблением Лечи пришлось смириться…

Вахид выехал со стоянки минут через пять, когда Лечи уже начал волноваться. Микроавтобус притормозил, Лечи забрался на пассажирское сиденье и сразу спросил:

– Чего так долго? С охраной проблемы?

– Нет. Просто не заводился, бензин пришлось подкачать…

Лечи кивнул. Некоторое время он молча всматривался в боковое зеркало. Вахид специально несколько раз повернул. Наконец Лечи убедился, что «хвоста» нет.

Однако беспокойство, овладевшее им, не отступало. Звериный инстинкт бандита сигнализировал об опасности. Исходила она от старика, который почему-то назвал гаишникам номер «девятки».

Лечи в очередной раз позвонил Аслану. И опять в трубке раздался механический голос, сообщивший, что абонент в настоящее время недоступен.

Это было уже серьезно. И Лечи позвонил человеку «Аль-Каиды». В Одессе тот находился вполне легально как диппредставитель одной из арабских стран. Именно его указания выполнял в Одессе Лечи…

С наступлением вечера рыбаков на переправе заметно поубавилось.

Последняя торговка по демпинговой цене продала оставшиеся два ведра раковин и укатила на скрипучем велосипеде домой, то и дело отмахиваясь от обнаглевших комаров.

Мамонт с Петровым тем временем окончательно определились с директрисой. Для этого Петрову пришлось забраться на холм и, лежа за кустом, корректировать передвижения Мамонта по обочине посредством мобильной связи.

Отметив границы участка камнями, Мамонт подождал Петрова в «Мазде».

«БМВ» они сразу отправили на Еврейскую. Слишком приметная тачка, да еще и номера «блатные». Для тех, кто знает, конечно. Особо коррумпированные гаишники при виде этих номеров даже честь отдавали.

Хотя по уставу делать это было вовсе не обязательно.

Мамонт докурил сигарету и аккуратно затушил окурок в пепельнице. На переправу опустились сумерки. Машины включили фары и слепили друг друга. Так что разглядеть, кто там бродит в поле вдоль обочины и с чем, навряд ли теперь кто мог.

– Пошли, – сказал Мамонт.

Петров вынырнул из «Мазды», прихватив с собой миноискатель. Около сорока минут они поочередно «прозванивали» отмеченный сектор. Работа была муторная. Комары пикировали, что «мессершмитты». А всяких железок в земле было навалом.

И каждый раз при «сработке» ее, землю то бишь, приходилось просеивать руками. В конце концов Петров нарвался на «мину». В смысле, загреб руками чье-то засохшее дерьмо. И окончательно утратил энтузиазм.

Мамонт же был абсолютно спокоен и сосредоточен. Казалось, что это самоистязание даже доставляет ему удовольствие. В общем-то это было недалеко от истины. Мамонт практически не пил. Зато был трудоголиком. Работа заменяла ему практически все – кроме воды, еды, сна и секса.

– А может, ну его на, шеф? – наконец спросил Петров. – Если бы она была, то мы бы ее уже нашли…

– Ну его на, Петя, будет, когда весь сектор прочешем. Ты же сам сказал, что из-за рикошета она могла уйти хрен знает куда…

– Могла, – вздохнул Петров, проклиная свою осведомленность в вопросах баллистики и рикошетов.

– Ну тогда шукай, сигнал, однако! – кивнул Мамонт.

– Шукаю, шеф, – вздохнул Петров, наклоняясь и ощупывая комья земли. В следующий миг он вскрикнул: – Есть, шеф, бля буду, это она!

– Может, это еще от немцев осталось, – сдержанно сказал Мамонт, засовывая руку в карман.

– Да какие немцы? Шестьдесят лет прошло!

– Сейчас посмотрим…

Вытащив фонарик, Мамонт осветил ладонь Петрова. На ней лежала сплющенная пуля. Без каких-либо следов коррозии.

– Я что говорил? Свежак! – радостно сказал Петров. – Это точно она!

– Она-то она, – согласился Мамонт. – Только что с ней теперь, Петя, делать?..

– Как что? – уставился на Мамонта Петров. – Генералу ее на стол! На блюдечке! Это ж чистый «заказняк»! Мне подполковника, тебе… нет, генерала за это, конечно, не дадут, но благодарность объявят. А управление «Ка» пусть шукает киллера, если найдет, конечно. Красота!

– Отсталый ты тип, Петров, – вздохнул Мамонт, отдав майору миноискатель и забрав пулю. Сунув находку в карман, он сказал: – Пошли в машину, думать будем, что делать…