Бранд медленно развернулся и как в замедленной съемке двинулся к нему, рассекая круговыми движениями смертоносного оружия пространство вокруг себя. Воздух выл, разрезанный остро отточенной сталью! Окружающим казалось, что великан окутан серой сверкающей паутиной, закрывающей великолепного бойца со всех сторон, однако Гор видел глазами и ощущал кончиком рапиры плавный ход обоих мечей. Лезвие его оружия почти звенело от напряжения, а пальцы впились в эфес как хищник в горло жертвы. Он видел прорехи в сверкающей сфере из вращающихся клинков и был готов.

Когда правый меч Бранда ринулся вниз, завершая очередную восьмерку, а левый только взмывал наверх, чтобы в следующем финте обрушиться на голову тщедушного противника, рассекая череп и мозг, Гордиан быстрым и простым притопом сделал два молниеносных шага с опорной ноги и буквально выстрелил своей правой кистью в корпус мечника!

Рапира, мерзко пропев, хищно и зло вонзилась в плечо и так же молниеносно вырвалась оттуда в обратном направлении. Сделав отскок, Гор застыл почти в том же положении, с которого начал маневр.

Воздух приобрел густоту и тяжесть болотной воды. Медленно-медленно один тяжелый фальчитон выпал из руки Бранда, а другой – опустился концом в песок. Свободной рукой великан дотронулся до крошечного отверстия в плече, на четыре пальца выше сердца, откуда с напором, бурыми рывками хлестала кровь.

В следующее мгновение одно колено его подогнулось и огромное тело мешком завалилось наземь, тяжело отдав гулким ударом в наэлектризованном от нервного напряжения пространстве.

Над ристалищем зависла мертвая тишина.

Более глубокая и вязкая, чем после команды Трэйта. Полторы тысячи глаз смотрели на истекающее кровью тело чемпиона, не шевелясь и почти не дыша. Гор посмотрел на неподвижные скамьи, отшвырнул ненужную теперь рапиру и кинулся к Бранду.

– Бинт, его нужно перебинтовать! Где врач? – заорал он.

И с его криком площадка, казалось, вздрогнула. Кадеты соскочили с ближайших скамей, засуетился барриста, два санитара подбежали к неподвижному, но несомненно живому поверженному боссонцу, оттеснив Гора в сторону.

Тот отошел на шаг, устало вздохнул и вытер мокрый от напряжения лоб. Где-то на балконе встал Трэйт и в сопровождении других дационов покинул ристалище. Где-то напряженно и яростно спорили консидории. Рядом стоял, замерев в тупой прострации, старшина Крисс. Восторженными глазами пожирали его кадеты Рашим и Никий. Однако Гордиана это уже не волновало.

В момент наивысшей психической концентрации он явно чувствовал не только собственное тело и движения Бранда, но и тепло его крови, холодную, темную энергию своего смертельного оружия. А также бушующие потоки восторга и ярости, текущие в человеческих душах стоящих рядом рабов.

Дар Тшеди возвращался…

Спустя полчаса его привели в кабинет старшего дациона.

– Формально, ты не победил, сынок, – с ходу начал разговор старый тренер. – Бой велся до третьей крови, а у проигравшего была пущена первая. Следовало либо убить его, либо заставить сдаться. Так что твоя спина, вообще-то, принадлежит Криссу. И кнуту.

Гордиан промолчал. «Порядок – великая сила, – подумал он, – но должен ведь существовать и здравый смысл».

– Однако, ты поразил меня, – продолжил Трэйт, – да, пожалуй, и не меня одного. Никогда не видел ничего подобного твоему шилу, а вся школа никогда не видела Бранда, жрущего пыль. В общем, ты молодец, и формальный проигрыш я тебе прощаю. Вопросы есть?

Гордиан пожал плечами:

– Что с Брандом? – спросил он.

– Жив, почти здоров, потерял много крови, рука не шевелится, однако в восторге и рвется встать. Чтобы поговорить с тобой по душам.

– Он же меня покалечит!

– Да ты что, он хочет высказать тебе свое почтение, а не требует сатисфакции. Ты теперь его кумир, парень весь в восхищении.

– С ума сойти…

– Точно, сынок.

– А как насчет звания консидория?

– А вот звания я тебе пока не дам, хоть и обещал. И вот по какой причине, кроме той, что ты формально-то проиграл. У лорда Брегорта по твоей милости выпал лучший дуэльный боец, им как ты понимаешь, до вчерашнего полудня был некто Бранд Овальд, ныне продырявленный. А у нас призовой сезон на носу, и лорду нужны деньги. Так что ты – первый двухнедельный кадет, пущенный в «призовые». Представляю, какие будут ставки против фехтовальщика-сосунка! Думаю, при грамотном подходе мы сможем оправдать годовое содержание школы, не меньше. Так что можешь гордиться, сынок, можешь гордиться.

– Я горжусь, мастер Трэйт. – Гор тяжело вздохнул и вышел из кабинета.

Нельзя сказать, что после победы над Брандом жизнь Гора круто изменилась. Почти две недели после боя он по-прежнему оставался «всего лишь кадетом», как и большинство окружающих его товарищей. Он по-прежнему жил в маленькой каморке кадетской казармы и по-прежнему большую часть его времени съедали непрерывные тренировки.

Однако в один из вечеров в размеренное существование рядового лавзейского ученика вошли перемены. И кроме мыслей о побеге, размышлений о происходящем и сумрачных воспоминаний о прошлой жизни в разуме и сердце Гордиана Рэкса, к его вящему удивлению, поселилось кое-что еще.

Было воскресенье. Рабочий день для большинства сервов и выходной для избранных – элиты поместья, старшин габеларов и лучших бойцов Дуэльной школы. В то утро в комнатку Гора, только-только продравшего глаза и натягивавшего тунику, вломился Крисс с белозубой улыбкой на лице.

– Здорово, боец! – с порога проорал он. – Не запаршивел еще в своей конюшне?

– Шел бы ты, Крисс, – беззлобно ответил бывший демиург, за несколько дней уже привыкший к постоянным поддевкам весельчака-габелара и относившийся к ним снисходительно. – У меня тренировка через час, а ты отнимаешь мое личное время.

– Да что ты! – Крисс аж всплеснул руками – А я, знаешь ли, от старшего дациона. Трэйт отменил твои занятия на сегодня и велел свозить к девкам.

– Куда?!..

– Ну тихо, тихо – в Школу наложниц. Габеларам разрешено шляться туда каждые выходные, консидориям – по заслугам, два или три раза в неделю. А ты у нас хоть и не консидорий, но вроде как лучший боец в легком весе. Неделя уже прошла, так что положено. Собирайся и едем.

Гордиан посмотрел на рапиру, висящую на стене, и покачал головой.

– Мне это не нужно.

Крисс подошел к нему и с размаху влепил затрещину. Это произошло настолько неожиданно, что не отошедший от сна Гордиан даже не успел защититься, а только скорчил гримасу.

– Дурак ты, – заявил Крисс. – Всем это нужно. К тому же я твой старший начальник и у меня приказ дациона. Встал, оделся и пошел без разговоров. Давай! – И он кинул Гору в лицо его пояс с оружием.