а не мне», − пыхтела я, как паровоз, да только вот выпустить пар было негде. Не в кафе же мне это делать на глазах немногочисленного народа – посетителей заведения. Всё-таки, общественное место. А Валентин заявился спустя столько времени и сразу же начал качать свои права. Завтра же найду время и заскочу в ЗАГС для подачи заявления на развод. Сколько можно тянуть с этим делом.

Пока я переваривала слова Валентина и взглядом упиралась на лицо подруги, пыталась обуздать свои эмоции. Да, самая первая реакция – это была злость. Так и хотелось закричать на парня, топнуть ногой, прогнать его. Но стоил ли он того? Ведь первый шаг ко всему этому, что мы сейчас имели, сделала я сама. Никто меня не уговаривал, насильно не заставлял, не связывал и за верёвку не тащил. Сама его выцепила среди других, сама сделала ему предложение, а н всего лишь согласился. Поэтому, за что мне злиться на него? За то, что он вновь вернулся или принял решение помириться со своей бывшей? Так он сам вправе это решать, прощать человека за предательство или нет. Хоть мы и устно договаривались вести себя прилично, документально же не заверили. Видать, к ней он испытывает сильные чувства, раз решил остаться с ней же. Я, скорее всего, была для него лишь приключением на пару дней, пусть он и дал почувствовать другое. Скучно ему было, вот он и решил скрасить свои серые будни за мой счет. Ну не мне его судить за это.

А дальше все поменялось. Вместо злости, негодования и возмущения его появлением разом пришли десятки чувств, крутясь в карусели внутри меня и сменяя друг друга с бешеной скоростью. Гордость? Надменность? Самодовольство? Удовлетворение? Уверенность в себе? Триумф? Польщение? Радость? Злорадство? Ликование? Или всё-таки то самое чувство, от которого сжималось сердце?

Мотнула головой, прогоняя лишние мысли, и взглянула на подругу вопросительно. Карусель эмоций и чувств сменилось удивлением, интересом, любопытством появлением моего мужа, как и подозрительностью с опасением. От обилия нахлынувших на меня чувств и эмоций у меня закружилась голова и я немного растерялась. Васька тут же подалась вперёд, что не укрылось от глаз Валентина. Я тут же почувствовала прикосновение его рук к себе.

− Ася? − в его голосе скользила обеспокоенность и переживание? С чего бы вдруг? Или мне всё это показалось?

Первые секунды смотрела на его часть тела, что он распустил, с непониманием, после же скинула их с себя с презрением, словно ко мне прикоснулось что-то грязное, от которого потом невозможно отмыться.

− Не смей даже пальцем меня трогать после… − последние слова я не стала выговаривать, лишь гневно сверкнула глазами в его сторону. – И я не намерена спрашивать у тебя дозволения согласен ты или нет. Я не твоя рабыня, чтобы стребовать с тебя свободу! Не согласишься, тогда нас разведут через суд. Детей у нас нет, как и совместного имущества, делить нам нечего. И я не собираюсь ни на что твоё претендовать, так что нас разведут в любом случае и отпустят с миром в разные стороны.

Я негодовала. Не даст он, видите ли, согласия. Я не его собственность, чтобы он мог решать за меня. Вот стукнуть бы его по голове чем-нибудь тяжелым, чтобы всё там встало на свои места. Не иначе он головой стукнулся и нехило так приложился, раз его желания меняются как весенняя погода: то солнышком согреет, то холодный ветер напустит. Ведёт себя как собака на сене, не иначе: и сам не ам, и другим ни за что не отдам. Но на мои слова он лишь тяжело выдохнул. Вот и правильно, выдохни, дорогой мой супруг и оставь меня в покое. Всего-то делов: встать из-за стола и направиться в сторону выхода из кафе. Только он мои молчаливые мысли не услышал, как и не собирался к ним прислушиваться.

− Давай поговорим наедине, Ася, и всё спокойно обсудим, пожалуйста, − попросил он, скрещивая пальцы рук и не смотря в мою сторону.

Я задумалась буквально на пару секунд и потом выдала:

− Нам не о чём с тобой разговаривать, Валентин, − чётко выделила я его имя. – Всё, что ты хотел мне сказать, показал наглядно ещё тогда, в своей квартире. Незабываемое зрелище было, всё никак забыть не могу, слава богу, по ночам в кошмарах не снится. Спасибо, насмотрелась. Поэтому прошу тебя откланяться и оставить меня в покое. Раз и навсегда.

Но он не собирался сдаваться, упрямый.

− Я могу всё объяснить, − с жаром начал он, но я остановила его горячие речи, подняв руку.

«Как банально, за все дни не мог придумать что-то оригинальное?» − ну почему всегда так? Нет бы сказать, что виноват, что поддался соблазну, что сильно ошибся. Зачем эти клеше?

Я отрицательно покачала головой и поднялась с дивана.

− Ну раз ты не хочешь уходить, тогда уйду я, − и взглянула на подругу, надеясь на её поддержку, но она не смотрела на меня. – Вась?

Подруга даже не шелохнулась, всё также продолжая пожирать моего мужа глазами.

− Васька? – повторно обратилась я к подруге.

− Я вот всё думаю, − заговорила она, продолжая сверлить глазами парня. – Тебе в лоб дать или зубы выбить? Думаю, фингал на тебе смотрелся бы просто идеально.

− Пойдём, не стоит себе проблемы находить на пустом месте, − Ваське нельзя было «драться» где-либо ещё вне стен зала, где она тренировалась, и кроме ринга.

Мы вышли на улицу. Свежий воздух помог немного прийти в себя, но щёки всё также продолжали гореть. Да и внутри я чувствовала себя вулканом, который ожил после нескольких десятков лет молчания. Хотелось всё уничтожить на своём пути. Сжечь дотла, превратит в пепел.

− Я бы, всё-таки, поговорила, − услышала сбоку. И удивилась. Неужели подруга поддерживает его? Но спрашивать у неё не стала, не хотела конфликтовать на пустом месте из-за Валентина.

− Ты вообще за кого: за меня или за него? – возмутилась я. − Не могу я, Вась. Вижу его лицо и перед глазами сразу та сцена появляется, где он с ней. Да и о чём нам с ним теперь разговаривать? Поздно. Развод – дело решённое. И ничто и никто не заставит меня передумать и отменить своё решение. Даже отец.

Мы попрощались, и я направилась домой. Арес в квартире был один. Я потихоньку начала его