воды. Я была недостаточно высокой, чтобы стоять и быть над водой, как Рем.

— Ты же не собираешься меня пороть и все такое? — Мысль была немного захватывающей, но я знала, что мое тело не будет ощущать удовольствие ни от какого вида насилия, с сексуальным или же любым другим.

— Нет, — ответил Рем, приближаясь ко мне. — Другой вид насилия.

Мне не понравилось, как это прозвучало. Тогда почему в животе все перевернулось?

Нервы. Определенно нервы.

— Ага, ну, мне не подходит никакой вид насилия.

— О, тебе понравится это. Доверься мне.

— В этом то и проблема, Рем. Я не доверяю тебе.

— Ты научишься.

— Его заслуживают, а не учатся ему, придурок.

Он передернул плечами.

— Одно и то же, — сказал он, копируя мою интонацию.

— Теперь я собираюсь поплавать, потому что из-за тебя я вся мокрая.

Как только слова вылетели из моего рта, я пожалела о них. Его глаза заблестели, а губы раскрылись. Он направился ко мне, а я начала грести назад.

— Ты мокрая для меня, Кэт?

— Ты понимаешь, о чем я, — я стала перебирать ногами, поскольку плыла на спине, пытаясь убраться подальше, пока он пробирался через воду.

— Опять врешь. Но ничего, я сам проверю.

— Не смей, — я стала перебирать еще быстрее, затем перевернулась на живот и стала грести в полную силу.

Я была в полном ужасе, девчачий визг сорвался с моих губ, когда он схватил мою лодыжку и дернул. Я ушла под воду, задыхалась и кашляла, когда вынырнула обратно.

— Не двигайся.

— Отвали.

— Ты собираешься спорить со мной.

— Я не спорю.

— Споришь — это было утверждение.

— Мы обсуждаем, — поправила я, и он тут же засмеялся, что мне не понравилось, потому что его смех был слишком горячим и возникло такое чувство, что, вздохнув, я поплыву в его руки и попрошу… нет, нет, нет, не буду просить.

— Прекрати сражаться со мной, Кэт, — теперь он звучал действительно серьезно. — Просто расслабься и позволь мне позаботится о тебе в эти два дня. Я ведь не много прошу, да?

Конечно, много. Я боролась так долго, чтобы никто за мной не присматривал, что ослабить этот контроль, все равно, что потерять часть себя.

— Вылезай из воды. Хочу попробовать кое-что.

Мне не понравилось, как это прозвучало. Ладно, возможно, была частичка, которая хотела бы знать, что это, но она была одна из триллионов.

Я подплыла к лестнице и вылезла из воды. Рем последовал за мной, и я не удержалась, посмотрела на его совершенно мокрую кожу, пока он поднимался.

Он нагнулся и схватил полотенце, затем встряхнул и расстелил его на мостике.

— Ложись, — кивнул он на полотенце.

Я понятия не имела, что он задумал, но раз это не секс и не порка, это не может быть так плохо. Я легла на спину, а он потянулся к другой стороне мостика, затем вернулся с толстой белой веревкой в руках и встал на колени рядом со мной. Я начала протестовать.

— Бл*дь, нет, — но он был быстрым и обмотал ее вокруг моих запястий так быстро, что я даже не успела подняться на колени, прежде чем он закончил.

— Я говорил тебе, я не по этой части, — уверил Рем. — Ладно, возможно, некоторое ограничение движения, если ты не будешь слушаться, но это не для этого. Это просто, чтобы остановить тебя от касаний меня.

— Что заставило тебя думать, что я захочу касаться тебя?

Он поднял брови. Хм… это так очевидно?

— Ложись на спину, — подтолкнул он мягко, я так и сделала, хотя моя паника от невозможности расцепить запястья стала причиной бесконтрольного учащенного дыхания. — Детка, — он погладил рукой по моей голове. — Сделай глубокий вдох. Ты вне себя. Последнее, что я хочу — это вызвать твои симптомы, — и тут до меня дошло, что Рем знал больше о моем РС, чем простое чтение краткого описания симптомов болезни онлайн. Он сел на корточки и наблюдал за мной несколько минут, пока я бы не взяла себя в руки.

— Тогда отпусти меня.

— Я хочу, чтобы ты чувствовала.

— Я чувствую. Постоянно. Прямо сейчас я чувствую злость на тебя за то, что сделал такое со мной.

Рем изобразил полуулыбку.

— Нет. Забудь обо всем другом и просто почувствуй меня.

— Я чувствовала тебя. Все эти годы я чувствовала боль от того, что случилось в тот день.

Его глаза потемнели, и он нахмурился.

— Ты когда-нибудь просто задумывалась о том, что, черт побери, ты говоришь, Кэт? Потому что это действительно выводит меня из себя. Уже некоторое время. Ты постоянно тыкаешь в меня этим дерьмом, за которое я уже извинился и объяснил, почему ушел и почему мне нужно было время, чтобы обдумать все это дерьмо. Я не повторяюсь. Мне тоже больно, Кэт. Думаешь, ты одинока в этом. Ты трахалась с другим парнем через два дня после меня… думаешь, это не прожгло дыру во мне?

Он завис надо мной, и капельки воды с его тела стекали и приземлялись на мою кожу. Мои руки были связаны над моей головой, солнце опаляло нас, и мы вдвоем насквозь промокшие, плюс ко всему Рем нависающий надо мной, не прикасающийся ни к одной части меня. Я хотела сказать «к черту все» и попасть под его притяжение.

— Ты либо прощаешь и соглашаешься с тем, что я сказал, либо нет. Какой вариант выберешь?

Ненавижу, когда он бывает прав.

— Я не спала с ним, — прошептала я.

Он замер.

Боже, всего один взгляд на его лицо заставил меня растаять и рассказать ему правду.

— Я никогда не планировала это. Я просто… мне было больно, что ты сбежал. Я думала, что была отвратительна тебе, и я… я пыталась найти способ вернуть свое достоинство обратно. Поэтому… поэтому я сделала вид, будто ты мне не важен.

— Кэт, — его голос был тихим. — Ты важна. Мы важны. Всегда. Но давай больше не будем ранить друг друга. Я хочу, чтобы ты сказала это.

— Рем, — я сделала глубокий вдох. — Я… я не хочу, чтобы мы больше ранили друг друга.

— Как и я, детка.

Руки по обе стороны моей головы, колени рядом с моим тазом, грудь в дюймах от моей груди, и все, что я могу — лежать неподвижно, мое дыхание было рванным, а губы пересохшими и изнывающими от боли. Дерьмо, могут ли губы болеть от желания быть поцелованными? Потому что мои болели, и если бы я пошевелилась, то могла прикоснуться к нему, потому как я отчаянно этого хотела.

— Твои соски стали