Приходит мужчина на прием к психотерапевту:

– Здравствуйте, доктор. У меня проблемы.

Доктор (пишет что-то в истории болезни):

– Присаживайтесь, голубчик. Рассказывайте.

– У меня… тревога. И дергается правая бровь.

Доктор (продолжая писать):

– Валерьянка и таблетка фенопофигина на ночь – и как рукой, как рукой…

– Ночами мне снится, что я строю подземные пирамиды в Гизе. Меня страшно беспокоит сохранность фресок и поведение связующего раствора в контакте с грунтовыми водами.

Доктор (поднимает глаза):

– Что вы говорите! А чем армируете фундамент? Очень рекомендую скрученные по четыре каленые прутья, веками, знаете ли, обкатанный прием.

– Доктор, что-то идет не так. На определителе номера телефонов людей, которые мне не звонили, все слова на вывесках и афишах, за которые цепляется взгляд, – однокоренные. Меня волнует бесконечность Вселенной. Мой хомяк не разговаривает со мной четвертый день, он неподвижно сидит в углу клетки и смотрит на меня взглядом Барлога, целящегося в Гэндальфа кончиком бича.

– Какой, однако же, начитанный зверек! Вы не пробовали давать ему русскую классику?

– Доктор, я чувствую и понимаю женщин.

Доктор (роняя очки на стол, вполголоса):

– Оп-паньки!

Прошлым летом довелось мне наблюдать одну ситуацию, происшедшую в Цюрихском аэропорту. В связи с противотеррористическими мерами, введенными в большинстве стран, стало запрещено провозить емкости с жидкостями, превышающими в своем объеме 100 миллилитров. И вот, в очереди пассажиров рейса «Цюрих-Лиссабон», проходящих досмотр, стоит колоритная фигура в чалме. Подходит его очередь; просветив рюкзак, принадлежащий этому гражданину, девушка, проводящая досмотр, просит достать из него вызвавшие ее подозрение предметы. Из рюкзака появляется пара внушительных бутылей, с этикетками, намекающими на их алкогольное содержание. Девушка на английском языке объясняет, что провозить их нельзя и флегматично выбрасывает бутылки в стоящий рядом контейнер. Глаза индуса резко увеличиваются в размерах, и, перейдя видимо на свой местный диалект, он начинает активно что-то говорить, всем видом показывая свое возражение против такого поворота событий. Наконец, он формулирует на внятном английском языке свое требование немедленного возвращения бутылей законному владельцу. На что девушка задает вопрос: летит ли уважаемый на этом рейсе или нет? Индус раздраженно и агрессивно отвечает «Нет!!!», нецензурно предлагает девушке самой отправиться этим рейсом и требует вернуть бутыли. Девушка напоминает, что до отправления самолета остаются считанные минуты, багаж уважаемого уже на подъезде к самолету, и предлагает смириться с потерей пары бутылок и пройти на посадку. На что индус, используя англоязычный мат, объясняет, что имел он в виду ее мнение, потерю билета и самой поездки в целом, и что он хочет только одного: чтобы ему вернули дорогие его сердцу предметы, грубо изъятые у него плохо воспитанной работницей службы досмотра. Последние слова он договаривал уже с заломанными за спину руками, которые ему ловко скрутили мгновенно нарисовавшиеся сотрудники службы безопасности. Среди пассажиров, улетевших тем рейсом, его, конечно, не оказалось.

Физик Фаренгейт изобрел новый инструмент, который он назвал ртутным термометром. Однако идея использовать его для измерения температуры человеческого тела пришла к нему позже, когда Фаренгейт докладывал в Академии наук о пользе своего прибора, и там ему сказали, что пусть он лучше это изобретение себе в задницу засунет.

Спросите, если не верите, у любого доктора, который работает на УЗИ, что при просьбе врача лечь на кушетке на спину каждый второй обследуемый ложится на живот спиной вверх. Это повторяется настолько часто, что врачи УЗИ, зная эту особенность, чтобы не терять время на перевороты, говорят всем так:

– Пожалуйста, ложитесь на спину… животом кверху!