– Ну, слушай. – Дигур вновь уставился в огонь. – Случилось это лет пятьдесят тому назад. Как зародилась эта любовь, никто толком не знает. Но так уж получилось, что полюбили друг друга два врага, высший вурдалак Лиана и синьшел по имени Тотан.

– Я слышала, что Лиана и Тотан были до этого напарниками синьшелами, и любили друг друга, – перебила Седого Газа, бросив быстрый взгляд на Игара. – Потом Лиану укусил высший вурдалак, и она перешла на сторону нечисти, но любовь между ними не погасла, не переросла во вражду и ненависть, а стала только сильнее.

Дигур покачал головой.

– Нет. Синьшелом Лиана не была никогда, это точно известно. Также известно, что она входила в элиту нечистых, являлась высшим, энергетическим вурдалаком. А вот как они умудрились полюбить друг друга, – Седой вздохнул, – это одна Фритта знает. Сначала никто и не догадывался, что бравый рубака Тотан, уничтоживший больше десятка нечистых, влюбился в одну из этих самых нечистых, вурдалачку. Причем вурдалачку очень сильную, знаменитую своей кровожадностью и беспощадностью. Она не раз ходила в рейды на человеческие земли, – часто во главе отрядов, – и не щадила никого, ни женщин, ни стариков, ни детей. А скольких своими укусами она перетянула на свою сторону, говорили не меньше сотни. Говорили также, что именно Тотан и взялся ее выследить и уничтожить. Может, именно во время этого противостояния и проскочила между ними та искра, из которой и разгорается пламя любви. Пламя, которое удалось потушить только другим пламенем… А может и не удалось.

Первые подозрения начались после того, как во время одной из крупных стычек Лиана помогала Тотану бежать – в той стычке нечисть одержала верх. Многие задумались, почему кровожадная и не знающая жалости вурдалачка вдруг помогла избежать смерти человеку, да еще и своему злейшему врагу – синьшелу. К долгим отлучкам Тотана стали относиться с подозрением, хотя до того случая никому и в голову не могло прийти обратить внимание на такие отлучки, для свободных охотников это в порядке вещей. А тут еще один случай произошел, уже обратный. Все-таки удалось команде синьшелов изловить Лиану. Хотели было прикончить ее на месте, но потом решили устроить показательную казнь, чтобы припугнуть нечистых. Но ночью Тотан выпустил ее из подвала, куда заключили вурдалачку. Что это сделал именно он, догадались потом, а сперва грешили на нечисть. Мол, сумели пробраться и освободить одну из своих.

А однажды их застали вместе. Чисто случайно патруль проверял один из заброшенных домов и услышал на верхних этажах звук драки. Когда наши ворвались на верхний этаж, картина им открылась весьма любопытная. Совершенно голые Тотан и Лиана, отбивались от нескольких нечистых, причем высших нечистых. Видимо с той стороны тоже что-то заподозрили и следили за Лианой, а выследив решили, либо захватить Тотана, либо прикончить его. Дело это не доверили рядовой нечисти, явились туда одни главари: оборотни, высшие вампиры и вурдалаки. Но Лиана не пожелала отдавать им своего избранника, да и сам Тотан не стремился попасть им в лапы. В общем, схватка там разгорелась нешуточная. Вмешался наш патруль, затем подоспели еще синьшелы и нечисть сумели отогнать. Лиана ушла со своими, а Тотан с нашими.

Долго думали, что с ним делать. Нашлись и такие что предлагали казнить изменника, но таких оказалось меньшинство. Решили оставить его в живых, все-таки хороший синьшел, много нечисти перебил, а то, что одну выпустил, то этот проступок перекрывался его заслугами. Но и оставлять все по-прежнему было нельзя, вляпался бы Тотан в какую-нибудь беду, обязательно вляпался бы. Отослали его на другой конец королевства бороться с нечистью там.

Но от судьбы не уйдешь. Надо же такому случиться, что именно туда нечистые перекинули и Лиану, по той же самой причине, чтобы она больше не встречалась с Тотаном. И вот они опять встретились.

Напали наши на резервацию нечисти. Жгли все подряд, дома, конюшни, хлева. Один пепел оставляли, чтобы некуда было нечисти возвращаться и за что бороться. Во время того боя они и свиделись. Забыли зачем они здесь и бросившись друг к другу обнялись, словно и не горели вокруг дома и не шел яростный бой. Тут-то все на них внимание и обратили. И одни, и другие. Даже бой на время затих. Тотана и Лиану пытались образумить и вернуть в свои ряды. Но они будто не видели и не слышали никого, не могли оторваться друг от друга после долгой разлуки.

– А потом… – Голос Дигура дрогнул. – Потом посмотрели друг другу в глаза, затем вокруг, улыбнулись, и бросились в горящий дом. – Дигур вздохнул. – Вот так закончилась история о Лиане и Тотане. История о неправильной, но очень сильной и чистой любви.

– Неправда. – Хлюпала носом Газа. – История эта не закончилась. До сих пор ее пересказывают, и будут пересказывать. Такое не забудут.

Гартош и сам чувствовал какой-то комок в горле, история действительно вызывала странное чувство. Да и у всех остальных также подозрительно блестели глаза, рассказ Дигура никого не оставил равнодушным.

– Что же она его не укусила? – глухо выдавил Алькон. – Они тогда смогли бы быть вместе.

– Любила она его, – грустно объяснила несмышленому в любовных делах академиеру Газа. – Не смогла сделать из него того, кем он не хотел быть. А сама она не могла перейти на сторону людей, слишком много на ней было крови, не приняли бы ее.

– Ну все, хватит, – прервал ее Игар. – Порасказывают истории, а потом молодежь станет во врагах своих Лиан высматривать, а это может стоить им жизни.

Вирон почесал шею, и слезы его сразу высохли. Алькон же чему-то мечтательно улыбался…

* * *

Вечером дождь закончился, а ночью начался ад. Патруль реатцев не вернулся с патрулирования в положенное время. Дерин – командир полусотни – встревоженный долгим отсутствием своих подчиненных, выслал им на встречу усиленный патруль. Не прошло и получаса, как прибежал запыханный вестовой – группа поддержки попала в засаду и вела неравный бой. Не осталось сомнений, что и первый патруль попал в беду.

По тревоге подняли всех: реатцев, виктанийцев, синьшелов. Также послали донесение командованию и ближайшим отрядам. Опасаясь новых ловушек, неполная сотня продвигалась плотным порядком, впереди синьшелы, в середине академиеры, и замыкали группу реатцы. Пятеро академиеров оставили в казарме, на всякий случай. Светила полная луна и факелы решили не брать, они сейчас только мешали бы. Вскоре послышались звуки боя.

Пятеро оставшихся в живых патрульных – три синьшела и два реатца – встав в круг на самом широком участке улицы, из последних сил сдерживали втрое превосходящие силы противника. Отряд врезался в задние ряды нечисти, с ходу сумел пробиться к окруженным и вывести их в тыл. Часть академиеров под руководством Газы оказывала помощь израненным патрульным, остальные вместе со старшими товарищами рубились в жесточайшей рубке. Гартош сразу потерял свою пятерку, строй распался, все смешались и разбились на отдельные группы.

Хотя Гартош и потерял из виду своих друзей, но с глубоким удовлетворением обнаружил старых знакомцев – пятерку молодых вампиров, даже получивший от Гартоша огненный шар тоже оказался здесь, живучий гаденыш. Они с ожесточением наседали на троих реатцев и одного академиера. Уклонившись от брошенного кем-то кинжала, поднырнув под удар меча вурдалака (не забыв полосонуть его по ногам) Гартош устремился к заинтересовавшей его группе.