Так в картотеке агентуры ФБР появился новый агент из числа советских граждан, инициативно установивший связь с американской контрразведкой. Майкл присвоил ему псевдоним «Топхэт».

Теперь следует несколько слов рассказать об американском контрразведчике Майкле. Выглядел он лет на 45—50, был высоким, стройным, подтянутым, следящим за собой мужчиной. Привлекательный, с правильными чертами лица, густой аккуратно подстриженной шевелюрой с проседью, глаза серо-голубоватого оттенка, широкоплечий. На встречи всегда приходил в дорогих костюмах серого цвета, модного покроя, строгого стиля, бросалось в глаза не просто аккуратность в одежде, а какая-то изысканность, и в связи с этим он внешне производил впечатление крупного бизнесмена и уверенного в себе человека. Русским не владел. Беседы вел не торопясь, в спокойной манере, чувствовалось, что им обдумывалось каждое слово.

С ноября 1961 г. по начало июня 1962 г. Поляков встречался с Майклом 8 раз. Встречи проходили в машине при движении по Нью-Йорку, на конспиративной квартире в доме на Мэдисон авеню и в специально снятом для этих целей номере в отеле «Камерун». На этих встречах Поляков передавал американцам следующие известные по службе сведения:

о расположении референтуры в здании Представительства СССР при ООН, порядке работы шифровальщиков, системе хранения шифрдокументов и имеющейся защите шифровальной комнаты;

о содержании, реквизитах кодовых книжек и шифровальных таблиц, способах их упаковки, правилах работы с шифрдокументами, способах их экстренного уничтожения;

о принадлежности к КГБ 22 сотрудников, работавших в 1951—1956 и 1959—1962 гг. в резидентурах КГБ в Нью-Йорке и Вашингтоне под прикрытием должностей официальных представительств СССР в США;

об осуществляемом перехвате резидентурами КГБ и ГРУ в Нью-Йорке и Вашингтоне радиопереговоров служб наружного наблюдения ФБР при слежке за советскими сотрудниками;

об организационной структуре ГРУ, существующих формах связи Центра с загранаппаратами ГРУ и методах работы с агентурой; о произведенной в 1957 г. реорганизации ГРУ и создании 1-го (нелегального) управления, его структуре и функциях;

о 98 оперативных и руководящих работниках ГРУ, занимавшихся в 1953—1962 гг. вопросами нелегальной разведки;

о порядке подбора лиц для работы в нелегальной разведке, системе подготовки разведчиков-нелегалов, маршрутах их вывода на нелегальное положение за границей;

о перспективном плане ГРУ по созданию нелегальных резидентур в Нью-Йорке, Балтиморе, Вашингтоне, Чикаго, Бостоне, Сан-Франциско и степени его практической реализации;

об организационной структуре, расположении и личном составе нью-йоркской и вашингтонской резидентур с указанием данных на 93 сотрудников периода 1951—1962 гг.;

о ранее выводившихся в США разведчиках-нелегалах;

о действующих в США 5—6 разведчиках-нелегалах с указанием конкретных сотрудников нью-йоркской резидентуры, поддерживавших с ними по заданию Центра связь.

Тогда же на одной из указанных встреч Поляков передал образцы двух тайнописных копирок, использовавшихся для связи с разведчиками-нелегалами.

И вот подошел срок окончания заграничной командировки Полякова, он стал готовиться к возвращению в СССР. Его жене пришлось уехать с детьми в СССР в середине мая 1962 г., так как заболел их старший сын.

На последней конспиративной встрече, состоявшейся 5—6 июня 1962 г., Майкл спросил у него, будет ли он работать с американцами в Москве. Поляков ответил согласием, но поставил условие, что он готов продолжать сотрудничество и поддерживать их отношения в Москве только на основе бесконтрольной или, иначе, безличной связи с американцами, то есть только через тайники. Майклу это не очень понравилось, и он стал задавать вопросы. Отвечая Майклу, Поляков пояснил свое решение тем, что он в первую очередь заботится об обеспечении личной безопасности, поскольку, как ему было хорошо известно, за американскими разведчиками в Москве осуществляется тщательное наблюдение советской контрразведки. Его могут провалить из-за недостаточной квалифицированной работы кого-нибудь из американских разведчиков, а иначе чем можно было объяснить провал американского агента из числа сотрудников ГРУ Попова на второй или третьей по счету тайниковой операции. Следовательно, доказывал Майклу Поляков, американские разведчики проявили небрежность и «засветили» тайники и самого Попова.

С этими довольно разумными предложениями Полякова Майкл согласился, и они начали обсуждение мест проведения тайниковых операций по связи в Москве. Американец пытался навязать в качестве одного из них Ленинские горы, на что Поляков ответил категорическим отказом, напомнив, что там работал и был задержан Попов. Отрицательно отнесся Поляков и к подобранным американцами местом постановки сигналов об изъятии ими его тайниковых закладок, располагавшимся в непосредственной близости от здания американского посольства в Москве. Наконец, определили 3—4 места проведения тайниковых операций и соответственно 6—8 мест постановки сигналов о закладке и изъятии тайников.

В этот же день Майкл провел инструктивное занятие по обучению правилам пользования средствами тайнописи и шифровальными таблицами и передал ему для поддержания связи со спецорганами США на территории СССР предметы шпионской экипировки:

разведывательное задание и руководство по работе с шифрами, исполненные на микропленке, прикрепленной к стержню шариковой ручки;

связь на Москву посредством публикации инструкций и сообщений американского разведцентра под видом объявлений частных лиц в соответствующем разделе газеты «Нью-Йорк таймс», адресованных человеку с инициалами Полякова;

два шифрблокнота, предназначенных для кодировки агентурных сообщений, направляемых через тайники и по почтовому каналу, закамуфлированные в обложке дорожного несессера;

письма-прикрытия, укрытые в обложке книги об охоте;

пять конвертов от грампластинок с записями латиноамериканских мелодий, внутренняя поверхность которых после проведенной химической обработки предназначалась для использования в качестве тайнописной копирки;

два съемных видоискателя для вертикальной и горизонтальной фотосъемки к фотоаппарату «Тессина»;

катушка защищенной фотопленки «Кодак», рассчитанной на специальное проявление;

шариковая авторучка, головка зажима которой предназначалась для нанесения тайнописи при работе через тайники;

словесный пароль – «607 Мэдисон авеню» для восстановления личной связи с представителями спецслужб США на случай нового выезда в длительную служебную командировку;

таблетка цианистого калия.

9 июня 1962 г. Поляков отплыл на трансатлантическом лайнере «Куин Элизабет» в Европу, занимая один трехместный номер. Вплоть до Франции его сопровождали Майкл и одна из женщин, присутствовавшая вместе с ним на приеме у генерала О’Нейли. В контакты с ними Поляков не вступал.

На теплоходе он решил проверить качество маскировки переданных ему средств связи и обнаружил, что обложка книги с конвертами и текстами для тайнописных донесений покоробилась и начала расклеиваться. Он открыл иллюминатор и выбросил книгу с содержимым в океан.

По прибытии в порт Шербур, Поляков добрался на поезде до Парижа, где он по согласованию с Центром пробыл 10 суток, цель его поездки имела чисто ознакомительный характер, посетив посольство, заходил в помещение военного атташата, но контактов ни с кем не имел.

В Москве 22 июня 1962 г. командованием ГРУ утверждается заключение о работе Полякова в командировке в США, в котором говорилось, что с обязанностями руководителя группы по обеспечению нелегальной разведки он