руках, в сопровождении разгневанной супруги, явился в амбулаторию. Борису пришлось вызвать на помощь Гришу, который взял в свои могучие объятия барахтавшегося и плачущего ребёнка. После этого они выпроводили из амбулатории родителей и осмотрели больного. Мальчик, как только родители вышли, плакать перестал. Разрезать ребёнку губу, чтобы вытащить зацепившийся крючок, Алёшкину не хотелось: остался бы большой шрам, и к тому же нужно было обезболить, а это вызвало бы отёк губы. Может быть, откусить ушко крючка с кусочком привязанной к нему лески и продернуть крючок? Тогда он свободно бы выскочил из ранки, но где взять кусачки?

Борис оставил Гришу с ребёнком, а сам пошёл на кухню и спросил у тёти Агаши, кухарки, нет ли где-нибудь в больнице кусачек, которыми было бы можно перекусить стальную проволоку. Та ответила, что в больнице никаких инструментов нет, но что кусачки, вероятно, найдутся у её мужа, и если они очень нужны, она их сейчас же принесёт.

Борис прошёл мимо встревоженных родителей, которые, очевидно, не очень-то доверяя местным докторам, собирались взять ребёнка и отвезти его в Геленджик. Борис успокоил их, хотя сам пока ещё был не очень-то уверен в благополучном исходе операции. Вскоре тётя Агаша принесла кусачки, Гриша взял кончик крючка пальцами, приподнял его, а Борис обеими руками стал сжимать кусачки. Мальчик, видно, понял, что ему хотят помочь, и не сопротивлялся. Перекусить крючок оказалось непросто, он был из хорошей стали. Но вот кусачки щёлкнули, и часть крючка вместе с кусочком лески упали на пол, а захватить жало крючка пинцетом и продернуть его вперёд, чтобы он проскользнул через отверстие в губе, было секундным делом. Запищал мальчик только тогда, когда Борис смазал ранку йодом.

Когда Гриша вынес ещё плачущего ребёнка родителям, те уже успели основательно поругаться между собой. Быков с высоты своего роста снисходительно поглядел на них и сказал:

— Ну, чего вы расстраиваетесь? Доктор Алёшкин всё хорошо сделал, и ранки у вашего сынишки почти нет. Через неделю заживёт. Завтра ещё приходите, мы посмотрим.

Не помня себя от радости, мать схватила ребёнка и побежала с ним к калитке, а сконфуженный рыбак с удилищем на плече поплёлся сзади.

Практика молодых медиков с каждым днём увеличивалась потому, что в Архипо-Осиповку прибывали отдыхающие. В больнице и на амбулаторном приёме количество пациентов росло, вместе с этим росла и уверенность в своих знаниях и силах у обоих практикантов, ведь очень многое из того, о чём они знали только по книгам или из лекций профессоров, теперь увидели воочию. Пословицу «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» они теперь оценили в полной мере. И, пожалуй, правильно заметил Григорий, что эта пословица в медицине и подтверждается, и расширяется. Он уточнял, что самое лучшее — не только услышать, прочитать или увидеть, но и сделать самому. И это действительно было так.

К концу первого месяца практики и Быков, и Алёшкин, предоставленные, по существу, самим себе, волей-неволей освоили целый ряд медицинских манипуляций, о которых в период учёбы или слышали, или видели, как их выполняют другие, чаще всего средний медицинский персонал. Внутримышечные или подкожные инъекции теперь они уже считали совершенным пустяком, вполне свободно делали и внутривенное вливание. Пришлось им неоднократно вскрывать и лечить различные абсцессы. Научились они достаточно грамотно распознавать пневмонии и некоторые заболевания сердца. По их собственной инициативе, каждый из них принял по нескольку родов. Таким образом, к концу их практики они могли смело вписать в свои дневники-отчёты, что много работы выполнено ими самостоятельно. Вряд ли бы это удалось сделать в какой-нибудь более крупной больнице, где многое из того, что они делали здесь, администрация им бы просто не доверила, да это и не понадобилось бы. Там, как правило, имелось достаточно врачей и среднего медперсонала, который выполнял все эти функции, здесь им приходилось действовать самим.

С первого июля у практикантов появилась дополнительная работа, которая их не очень обременяла и даже давала ряд преимуществ. Как правило, в село Архипо-Осиповку, от которой больница находилась на расстоянии полутора километров, на лето в здание школы приезжал детсад из города Батуми от какой-то довольно богатой портовой организации. Эта организация ремонтировала здание школы, что было выгодно сельсовету, а затем привозила в него 50–60 ребятишек, которые в течение июля-августа великолепно отдыхали.

В климатическом отношении Архипо-Осиповка находилась в очень благоприятных условиях. Окружённая с севера и востока Кавказским хребтом, она была открыта только южным и юго-западным ветрам, идущим с моря. Летом такие ветры бывали редко, поэтому здесь всегда было тихо и очень тепло. Микроклимат этой долины был гораздо мягче, чем в Туапсе или даже в Сочи. В селе не было никаких промышленных предприятий, шоссейная дорога проходила километрах в трёх отсюда. Единственный небольшой дом отдыха имени Цюрупы находился от села в трёх-четырёх километрах в другой долине. Вдоль протекавшей через село небольшой речки имелась достаточно лугов и лужаек для гулянья, а отроги гор, спускавшиеся к морю, были покрыты многообразной кавказской растительностью. Одним словом, место для отдыха детей было идеальным.

Батумский детсад использовал Архипо-Осиповскую школу уже не первый год. Заведующая этим садом — старая коммунистка, латышка по национальности, товарищ Варайткис, долгое время жила в Грузии, хорошо изучила обстановку этого села и поэтому, в целях экономии средств, вместе с детьми вывозила только самый необходимый персонал — трёх воспитательниц и повара, остальных она находила на месте. Нянями, уборщицами и работницами на кухне всегда с охотой нанимались крестьянки из села, а медицинское обслуживание брала на себя местный врач, Домна Васильевна. Так же ожидалось и в этом году, но врача на месте не оказалось, и Варайткис уже собиралась телеграфировать в Батуми об отправке к ней кого-нибудь из поликлиники порта.

Гриша Быков по дороге в магазин никогда не упускал случая промочить горло парой стаканчиков местного вина в чайной, где он, конечно, заимел знакомых. От них он и узнал о затруднении у заведующей батумским детсадом. Недолго думая, он сразу же направился к ней, представился и сравнительно быстро договорился об условиях работы в детсаду обоих практикантов. Им предложили то же вознаграждение, которое получала Домна Васильевна, и, кроме того, они могли бесплатно обедать со служащими детсада. За это нужно было ежедневно осматривать всех ребятишек, выявлять заболевших и, естественно, лечить их. В случае тяжёлого заболевания ребёнка следовало немедленно эвакуировать пароходом в Батуми.

Кстати сказать, за то время, пока Борис и Гриша обслуживали этот детсад, к их счастью, ни одного тяжёлого случая не было, ну,