– Уже меньше, – флегматично заметил Римас Донионис.

– Поэтому заниматься прогнозами смысла нет.

– Тогда у меня вопрос к индийскому коллеге, – сказал Денис. – Уважаемый сааб джи, вы и ваши космонавты в состоянии переносить маневры нашего корабля?

– Делайте всё, что считаете необходимым, – торопливо, по-русски, с лёгким горловым акцентом, проговорил Сингх. – Не обращайте на нас внимания.

– Однако нам придётся подходить к Бичу ближе, вертеться вокруг него…

– Я понимаю, но вы уже спасли нас, мы потерпим.

– Благодарю за понимание. Мы послали на Землю сообщение о вашем положении, его передадут индийским властям, и там решат, как исправить ситуацию. А пока, дорогие друзья, продолжаем работать.

– Жду приказа, командир, – дипломатично проговорила Аурика.

– Движемся вдоль Бича к его середине. Изучаем находки дистанционно. Высота полёта – не больше ста километров, скорость – не выше ста метров в секунду.

– Слушаюсь.

– Велемир Мартович, за вами – регулярные расчёты траектории Бича.

– Не вижу надобности часто… э-э… но буду работать.

– Спасибо.

– Почему так высоко – сто кэмэ? – спросил Богатырёв. – Можем пропустить что-либо интересное.

– С нами раненые, – сказал Анатолий с осуждением в голосе. – Им нужен покой, а не гравитационное раскачивание.

– Будем двигаться с указанными мной параметрами, – сказал Денис.

«Енисей» всплыл над горой металлокерамики, в которую превратился «Ганг», торчащий из горы снежно-ледяной массы памятником самому себе, и устремился в звёздную пропасть…

* * *

Юпитер вспыхнул в глубине экрана на пределе видимости тусклым лиловым шариком.

Стали видны и крупные спутники гиганта из так называемой группы Медичи, открытые ещё Галилеем в тысяча шестьсот десятом году: Ио, Европа, Ганимед и Каллисто. Последний был самым дальним из четырёх и в настоящий момент находился к Бичу ближе всех, так как Бич летел прямо на него, приближаясь как секира, занесённая над головой человека, приговорённого к казни.

Каллисто представлял собой каменистый шар диаметром четыре тысячи восемьсот километров, сформированный твёрдым ядром, обёрнутым магмой и слоем каменисто-ледяных образований. Правда, мантия спутника, в отличие от мантии Земли, толщиной в тысячу километров, состояла изо льда и воды, а не из расплавленной магмы.

Поверхность спутника Юпитера изрезана многочисленными кратерами и шрамами от метеоритных ударов. Один из кратеров диаметром около шестисот километров заплыл льдом в незапамятные времена и превратился в бассейн, окружённый морщинами валов. В центре бассейна был сооружён форпост, где работали исследователи спутника, и, зная об этом, Денис дважды посылал в сторону Каллисто сигналы тревоги, надеясь, что его услышат и экипаж станции успеет эвакуироваться.

Впрочем, Аурика успокоила майора, заметив, что на Земле давно знают о траектории Бича и должны были позаботиться обо всех коллективах станций и сооружений, расположенных на пути суперструны.

Ждали встречи с Каллисто с замиранием сердца. Ещё свежи были в памяти столкновения Бича Божьего с ледяными и каменными астероидами пояса Койпера. Но то были небольшие по космическим меркам тела размерами от метра до трёхсот километров (как Нереида, спутник Урана), а здесь предстоял «торпедный» удар по небольшой планете, масса которой и размеры не намного уступали массе и размерам земной Луны.

Денис, вернувшийся из рубки управления в свою каюту, вызвал Шестопала:

– Велемир Мартович, давно считали координаты столкновения?

– Сорок минут назад, – ворчливо ответил начальник исследовательской группы. Он понимал состояние Молодцова и шутить себе не позволял. – Если ничего не изменится, мы снесём у Каллисто северную макушку.

– Я имею в виду – каким концом Бич это сделает?

– Примерно в сотне тысяч километров от восточного.

Шестопал имел в виду ближайший конец Бича, который космонавты назвали «восточным», в отличие от противоположного – «западного».

– Нам столкновение не грозит, – добавил Велемир Мартович.

– Верю, – усмехнулся Денис, также хорошо понимавший состояние учёного.

– Предлагаю лететь. Мы обследовали всего тысячу километров от торца Бича, можем спокойно идти дальше на пару десятков тысяч километров.

Денис помолчал.

«Енисей» продолжал лететь вперёд, но с малой относительной скоростью, тщательно изучая трубу Бича с помощью наблюдательных комплексов, но для того, чтобы успеть осмотреть его до подхода к поясу внутренних планет, надо было двигаться гораздо быстрее.

– Хорошо, Велемир Мартович, вы правы, нет смысла перестраховываться до абсурда. Капитан, поднимите скорость движения до километра в секунду.

– Выполняю, – коротко ответила Аурика.

Захотелось встретиться с ней с глазу на глаз и поговорить… о том о сём…

Денис улыбнулся, представив, как обнимает женщину.

Вариантов её реакции было немного, но все они позитивными не были. Мешал близкий друг. Илья Драгунов. Старпом. Мешал психологически. И даже если Аурика была с ним не очень счастлива (Денис интуитивно чувствовал это), переходить границы дозволенного было нельзя.

Заговорил Егорыч:

– Сообщение начальнику экспедиции. Разрешите, Денис Ерофеевич?

– Что за вопрос? – удивился Денис, сообразив, что компьютер говорит с ним по персонкому.

– Сообщение адресовано вам лично.

Денис заколебался. Как руководитель экспедиции он имел особые полномочия и мог общаться с Центром, не извещая об этом экипаж корабля. Соответствующая программа была «вшита» в архиватор компьютера. Но с другой стороны, это могло быть воспринято космонавтами как признак недоверия, а уж о реакции Аурики и говорить не приходилось, и он сказал железным голосом:

– Старина, включи общую волну.

– Слушаюсь, – бесстрастно ответил компьютер.

– Крути сообщение.

В наушниках интеркома зазвучал мужской голос:

– Молодцову, персонально. Известно, что к объекту вылетели три космические машины: крейсер США «Ниагара», фрегат Индийских космических сил «Ганг» и фрегат Китайской Народной Республики «Янгуанг Шангуо». При встрече особо обратить внимание на поведение американского экипажа, имеющего задание объявить все артефакты на объекте собственностью США. Перечисленные машины хорошо вооружены, экипажи натренированы на экстремальное оперирование в космосе вплоть до военных действий. Просьба обдумывать каждый шаг и не поддаваться на провокации. С момента поступления распоряжения перейти на режим «пограничная стена». О решении сообщить.

В отсеках корабля стало тихо.