– Он не может претендовать на новый суд, – возмутился Бергер, – даже если то, что вы говорите, является правдой. Вы защищали его и проиграли дело.

Мейсон холодно улыбнулся:

– Вы могли бы на этом настаивать, если бы не показания Мэй Иордан о ее переписке с Джоном Джефферсоном. Она переписывалась с подлинным Джефферсоном, а не с тем человеком, который осужден за убийство.

Джефферсону нельзя предъявить никакого обвинения, потому что он не присутствовал на суде. С другой стороны, оставить в силе приговор по делу Кинседа тоже нельзя, ибо против него были использованы улики, не имеющие к нему никакого отношения. Значит, остается один выход – новое судебное разбирательство.

Вам следовало с самого начала проверить личность арестованного вами человека, господин окружной прокурор, но вам так не терпелось посадить меня в лужу, что вы пренебрегли элементарными правилами ведения криминального расследования.

Мнимый Джефферсон и Ирвинг опоили настоящего Джона Джефферсона вскоре после того, как они выехали на поезде из Чикаго, и забрали у него все бумаги и личные вещи, в том числе письма мисс Иордан и кинжал. Все это вам самому придется доказывать на следующем процессе. На мою помощь не рассчитывайте. Впрочем, Марлен Шомо находится в моей конторе, она дала письменные показания, которые я вам передам.

Еще один совет: если вы хотите когда-нибудь покончить с этим делом, начните с выяснения личности человека, находившегося в лодке вместе с Кинседом. Это был не Ирвинг.

А теперь я прошу освободить меня от всяких обязанностей по делу Джеймса Кинседа. Он обманул меня, назвавшись чужим именем. Мой единственный клиент – Джон Джефферсон.

Судья Хартли задумчиво сказал:

– Мне бы хотелось поговорить с Мэй Иордан, мистер Мейсон. Это возможно?

Адвокат улыбнулся:

– Вообще-то да, но не сейчас, ваша честь. Я сам видел, как Мэй Иордан вместе с Джоном Джефферсоном выходили из зала суда.

Судья усмехнулся:

– Наверное, пошли заниматься фотографией… Или же мисс Иордан рассказывает ему, где она взяла тот ключ, а?