– Тут метров пять, не меньше… А веревки у меня нет… – обвел взглядом комнату, уставился на постельное белье. – Хотя вот это должно подойти…

Проклятые тряпки никак не желали рваться. Семен сражался с ними, как Геракл с каким-нибудь чудовищем. Потел, хрипел и каждые несколько минут прислушивался к тому, что творится в коридоре.

Расправившись с пододеяльником, взялся за простыню. Из получившихся обрывков сплел что-то вроде каната, один конец его выбросил в окно, второй привязал к ножке кровати.

– Вот так… на всю длину не хватит, но хотя бы на половину… – Семен вздрогнул, когда из-за окна донесся хлопок.

– Эй вы, бандиты! Я не постесняюсь выстрелить еще! – долетел сердитый крик Яны. – Это охотничье ружье очень старое, блокиратора на нем нет! А любой из вас – мишень не хуже, чем кабан или лось!

– О, пани, не стоит так сердиться, – насмешливо ответил тот же тип, что допрашивал Иржи. – Мы не нанесем ущерба вашей собственности, не тронем местных коллекций. Если вы позволите нам заглянуть к вам в гости…

– Ты наглее голодной крысы! – в голосе хозяйки Кршивоклата звенело презрение, густо замешанное на гневе. – Чтобы я позволила каким-то преступникам лазить по замку? Я звоню в полицию…

В ответ прозвучал совершенно искренний, открытый смех.

«Это же АСИ, – подумал Семен. – Им ничего не стоит заблокировать каналы связи. Но зато Агентству редко приходится участвовать в операциях по захвату людей. И только благодаря этому я до сих пор на свободе».

Последним обрывком простыни он привязал к шее чемодан и полез в окно.

– Ой, пани, не стоит нас смешить, – переговоры во дворе продолжались. – Уберите свою пукалку, а не то мы тоже начнем стрелять.

Стараясь не глядеть вниз, Семен перебрался через подоконник и повис на веревке. Та громко затрещала.

– Нет, надо, чтобы она выдержала… – цедил Радлов через плотно сжатые зубы, медленно сползая вниз. Дождь хлестал по лицу, вода текла за шиворот, чемодан тянул голову назад не хуже профессионального борца. Перед лицом проползала шершавая стена.

Руки ободрал быстро, заныло ушибленное плечо. Но Семен мигом забыл об этих неприятностях, когда веревка оборвалась. Он полетел вниз, в темноту. Упал на поросший холодной и скользкой травой склон, покатился по нему вниз. Остановился, врезавшись в большой куст.

Попытался встать, но правую лодыжку пронзила боль, такая сильная, что Радлов едва не заорал.

– Не хватало только перелома… – просипел он, ощупывая пострадавшую конечность.

Судя по вздувшейся у щиколотки здоровенной гематоме, Семен заработал как минимум вывих. Подняться сумел, только придерживаясь за ветви. Снял с шеи чемодан и, сориентировавшись, заковылял вниз по склону.

Он задумал обогнуть замок и углубиться в тянущийся к северу лес. Следы бегства скоро обнаружат, но никому не придет в голову, что беглый историк отправится в дикую чащу, а не в поселок.

Через полсотни шагов боль в ноге поутихла и Радлов смог пойти быстрее. Когда от замка донесся выстрел, и сразу же за ним еще один, приостановился и глянул назад, но не увидел ничего, кроме силуэта Высокой башни на фоне неба. Выругавшись под нос, Семен двинулся дальше.

Помочь тем, кто остался в Кршивоклате, он не мог ничем.

20 мая 2035 года

Окрестности Кршивоклата

Рассвет наступал с болезненной неторопливостью. Словно белесая паста, он тек между деревьев, превращая их из черных силуэтов в нечто трехмерное. Закрывавшие небо облака светлели, а птицы приветствовали светило так же, как и тысячи лет назад – пением и свистом.

В лесу, где Семен провел ночь, ничего не изменилось со времен охотившихся тут древних чешских королей.

Первую половину ночи Радлов просто шел, не разбирая дороги, желая оказаться как можно дальше от Кршивоклата. Несколько раз ему начинало казаться, что за спиной трещат ветки, перекликаются голоса. Тогда он испуганно замирал, ожидая, что из чащи явится погоня.

Часам к двум силы закончились, а поврежденная во время прыжка нога заболела вновь. Голова начала кружиться от боли и голода, и Семен стал искать подходящее для ночлега место.

Фонарика не было, так что он просто нашел более-менее сухой участок земли под раскидистым деревом. Сел на вытащенный из чемодана костюм и прижался спиной к стволу. Уснуть поначалу не смог – лодыжку будто палило огнем, холод сильнее и сильнее вгрызался в тело.

Ближе к утру дождь прекратился, а ветер ослабел. Радлов провалился в неглубокую дрему. Ему приснилась квартира в Нижнем Новгороде, родной институт, почему-то очень мрачный, с завешенными окнами. И факельное шествие по проспекту Солано, страшное и унылое…

А затем Семена разбудили птичьи вопли над самой головой. Он вздрогнул, покрутил затекшей шеей:

– Ну что, с добрым утром?

Голос прозвучал хрипло. За ночь в горле обосновалась какая-то инфекция, в носу объявились сопли. Резь в животе намекнула, что он ничего не ел с самого обеда, а ноющая спина – что привыкла к куда более комфортной кровати.

– Э… и что дальше? – спросил Семен сам себя. – Умереть тут, в лесу, от голода и холода? Или пойти и сдаться АСИ? Или… – он хмыкнул. – Бросить им вызов в одиночку? Что у меня для этого есть?

В чемодане обнаружились папки из архива, два компака – один его собственный, другой – тот, что дала Яна. Инъектор с вставленной в нее ампулой, смена белья, а также набор бритвенных принадлежностей.

И никаких следов оружия, еды или лекарств.

– Да, негусто, – проговорил Радлов. – Я один… – хотя, – он залез в карман костюма, на котором сидел, и вытащил визитную карточку – прямоугольник серого пластика со сверкающим крестом на одной стороне. – Матей за дядю и в огонь, и в воду…

Это было правдой. Но в то же время Семен понимал, что втянуть еще кого-нибудь в эту неприятную историю будет настоящей подлостью. И так при мысли о том, что пострадала Яна, хочется повеситься на ближайшем суку. Значит, придется рассчитывать в основном на себя, на вывихнутую лодыжку, хилые мускулы и запертый в ноющей голове мозг…

Вопрос в том, как применить все это? Попытаться сбежать? Это будет поступком разумного труса. Ну а что если… попытаться уничтожить то, с чего начались проблемы – архив Михнова дворца с его рецептом создания сверхчеловеков. Сжечь бумаги, разбить ампулу, чтобы АСИ не за чем было охотиться.

Ага, и разбить собственную голову, дабы сделать недоступной хранящуюся там информацию.

В мыслях вернулся к тому, над чем раздумывал вчера, лежа на мягком диване. Тогда идея уничтожить бесценные с точки зрения истории материалы показалась дикой, сейчас – вполне здравой.

– Лучше начать прямо с себя, – Семен закашлялся. – Чтобы не мучаться и не доставить Ашугову удовольствия прикончить меня. И зачем им далась эта сыворотка? Ведь есть имплантанты…