– По праву законной сделки. Мы были младшим домом и хотели упрочить свое положение. Железная дорога предложила достаточную для этого сумму – при условии, что мы примем на себя проклятие.

– Ясно.

– Однажды ночью мне было видение – мартлет, безногая птица, что не может ни спуститься на землю, ни присесть на ветку. Это означало, что мой рок близок: так уже случалось прежде – сначала с отцом, а потом и с матерью. Я не могла ни избежать своей судьбы, ни смириться с ней. Три дня я билась над дилеммой. А потом поняла: успею умереть до того, как исполнится проклятие, – и титул перейдет к Нарциссе, жертвой станет она. А я переправлюсь через Лету и смогу переродиться. Имя, тень и «я» вырвут из сестры и привяжут в ином мире, а ее тело и искра жизни останутся в нашем… Но она меня перехитрила. Духохирурги сделали свое дело. Изготовленное для меня в кузнях плоти тело, по всей видимости, родилось бездушным и отправилось в Стеклянный Дом. А я – вот она. Теперь ты знаешь все.

– Трогательная и грустная история. Она дала мне много пищи для размышлений, – сказала Кошка. – Но почему же слуги Нарциссы решили, что мне нужно ее услышать?

И Эхлоя рассказала ей.

– Судя по выражению лица, вы узнали что должно, – заключил Родольф. – Мы верим, что вы не пойдете против своей чести.

Он и еще трое хайнтов растаяли в воздухе, осталась одна Королевна. Она молча дождалась, когда Кошка вытащит тело Эхлои из гроба и взвалит себе на спину, а потом сказала:

– Сарай сразу увидишь – он рядом со скалой. Дверь никогда не запирают. Полку я освободила. Туда и положишь труп.

Кошка, пошатываясь, вышла в коридор. Королевна вышла следом, закрыла дверь и растаяла.

Свет погас.

– Ах же ты сучка поганая, – пробормотала Кошка.

До лестницы она добиралась долго и с трудом, а потом так же медленно поднималась на поверхность, всю дорогу шепотом костеря Королевну на все лады.

Когда дело было сделано, Кошка зашла в свою комнату и переоделась в чистое. А потом вернулась на пост у постели умирающей Нарциссы, в комнату, где время остановилось.

Снаружи перед дверью ждала тьма-тьмущая духохирургов. Все они были тощими альбиносами, и все – и мужчины, и женщины – носили одинаковые белые костюмы, белые перчатки, белые цилиндры и очки с молочно-белыми стеклами. Один за другим они сняли перед ней шляпы – хлоп! хлоп! хлоп! хлоп! – будто вереница механических игрушек.

Кошка прошла мимо, не удостоив их даже взглядом. Она понимала, как это грубо, но не могла ничего с собой поделать. Когда она вошла, Нарцисса как раз говорила:

– …не приложу, с чего это ты вдруг строишь из себя бестолочь. Я всего-то и хочу, Грималка, чтобы мое имя записали на Стене Мучеников. Проще простого. Чего тут непонятного?

– Я все поняла. Ты надеешься получить после перерождения более высокий статус. Но свободных мест, знаешь ли, не так уж и много.

– Тройные узы связывают меня с железной дорогой – право рождения, договор и вскорости смерть. Я заслужила место на Стене.

Грималка напустила на себя задумчивый вид:

– Дай-ка я вот о чем спрошу: почему ты не написала мне рекомендательное письмо, когда я подала заявление на повышение?

– Как почему – а что мне было с того?

Губы Грималки, скривившись, сложились в нечто, отдаленно напоминавшее улыбку.

– Именно. Я хочу денег. Много денег.

– Там на столике чек. Возьми его и скажи, достаточная ли это сумма.

Грималка внимательно изучила чек, а потом порвала его пополам. Обрывки плавно опустились на пол.

– Эддеркопп говорил, что этого может не хватить. В ящике того же столика лежит еще один чек.

Грималка открыла ящик. Глянула на чек, сложила его, спрятала в карман пиджака, а карман застегнула.

– Пойдет. Место твое.

– Хорошо. – Нарцисса повернулась к Кошке. – Кошка, милая, отец и мать давно мертвы. Братьев и сестер у меня нет. Если я никого не усыновлю, Дом Сиринкса умрет вместе со мной. А лишь Дом Сиринкса и не дает Аверну низвергнуться в анархию. – Она взяла Кошку за руку и слабыми пальцами погладила ее ладонь. – Моя дорогая, бесценная, сладчайшая Кошка, не могу вообразить никого, кто больше тебя заслуживал бы этой чести. Советник Эддеркопп подготовил все бумаги. Я хочу принять тебя в семью и сделать своей законной сестрой и наследницей. Хочу, чтобы после моей смерти ты стала главой Дома Сиринкса.

Кошку будто дубиной огрели.

– Я… Я… я не могу.

Темные глаза впились в нее из глубины зияющих в черепе провалов. Силы Нарциссы таяли, и чары уже не могли полностью скрыть ее плачевное состояние. Но в голосе не было и тени мольбы.

– Ты должна.

Набрав в легкие побольше воздуха, Кошка сказала:

– Мы побеседуем наедине.

Грималка едва заметно кивнула, повернулась и вышла. Медики тоже удалились. Джози не двинулась с места, и Кошка велела:

– Вы и так слишком много знаете. Иди.

Хайнтка растаяла.

– Я не могу принять твое предложение. Я дезертир и убийца дракона.

– Над главой старшего дома не властны никакие законы. Тебе, несомненно, об этом известно.

– Известно. Но… – Кошка собралась с силами и глубоко вздохнула. – Я надеялась этого избежать. Жаль, что не вышло.

– О чем это ты?

– Я беседовала с твоей сестрой Эхлоей, и она обо всем мне рассказала.

Нарцисса изумленно вытаращила глаза.

– Приемная сестра нужна тебе лишь для того, чтобы спихнуть ей титул и обязательства своего дома. Эхлоя слабеет, и железнодорожникам нужна новая жертва на замену. Этой жертвой должна стать ты, глава Дома Сиринкса. Если только не успеешь пригреть какую-нибудь злосчастную неудачницу, сделать ее своей наследницей и умереть, пока в тебя не вцепились духохирурги. А тут как раз я подвернулась. Как кстати. Но чтобы твой маленький план сработал, нужны мои подписи на бумагах. И поставить их я должна добровольно, так?

На лице Нарциссы отразился такой ужас, что вид этот при любых других обстоятельствах можно было бы счесть душераздирающим. Но Кошка только сильнее разозлилась:

– Так что провалился твой хитроумный планчик. Духохирурги вырежут твою душу, оставив одну лишь искру. Тело останется здесь, не живое и не мертвое. Где-то на свет появится лишенное сознания существо – то, в котором ты должна была переродиться. Наверное, его отправят в Стеклянный Дом, чтобы пересадить туда другую душу. А может, просто умертвят и выкинут. Важно лишь то, что ты займешь место Эхлои, а ей позволят умереть.

– Сестренка, ты не можешь обойтись со мной так жестоко.

Кошка поняла, что ее колотит от ярости.

– Именно это ты собиралась проделать со мной. В чем же разница?