Все перевернуто вверх дном: личные вещи, книги и диван.

– Нет, нет…

Не смогла идти, ноги подкосились и она медленно осела на пол, прямо в кучу старых вещей. Раздирая кожу о доски и цепляясь ногами за все тряпье, что попадалось на пути, доползла до тайника. Доски были вырваны, а ниша, в которой хранились деньги, пуста.

Всё. Больше ничего нет. То, ради чего она преступила закон и несколько лет работала, как проклятая, в руках каких-то ублюдков. У неё ничего не осталось, ни копейки денег, ни сил, ни желания дышать. Микки рухнула на пол рядом с тайником и завыла: тихо, утробно, страшно.

– Диана, – бледный как смерть Тим вошел в комнату и бросился к ней. – Что случилось?

Тряхнул за плечи и попытался приподнять, но она безвольной куклой осела обратно на пол. Слезы потоком текли по лицу и капали на испачканное в пыли пальто.

– Микки, черт тебя дери! – рявкнул он. – Что произошло?

Она замерла и озадаченно моргнула, приходя в себя.

– Деньги, – выдохнула тихо, – они забрали все, что было. Взятка за Аню.

Он просто обнял. Зарылся рукой в растрепанные волосы и силой притянул к себе, заставляя спрятать лицо у него на плече. Сил сопротивляться не осталось, остались лишь слезы.

И осознание того, что больше у нее нет выхода. Ключ к спасению Ани только один – Зверь.

Она смутно осознавала, что происходило дальше. Люди в белых халатах, успокоительное и слова: “Ваш отец мертв” жгучим ядом в кровь. Нужна помощь – это все, что Диана смогла сказать в телефонную трубку Гиене.

Славик приехал один, до утра они с Котиковым убирались в ее комнате, что-то обсуждали и перебрасывались злыми взглядами, а потом Тимофей ушел. Коротко поцеловал ее в лоб и скрылся за дверью, чтобы исчезнуть…

Два дня шумной тишины. Это когда снаружи что-то происходит, тебе задают сотню вопросов. куда-то тащат и заставляют что-то делать, но внутри тебя лишь тихая апатия. Эмоций нет, выхода нет.

Похороны. Гиена, бегающий вокруг: он организовал и похороны, и поминки, и оповестил всех, кого нужно. Фальшивые соболезнования соседей, директора школы и его жены. Слезы Ани и крепкие объятия. Утешения от Тамары и конская доза успокоительных.

Очнулась Микки только тогда, когда после похорон порог ее квартиры переступил Акела.

– Волчонок, прости, меня не было в стране. Гиена сделал все как надо?

– Да. Спасибо за помощь, деньги и вообще. Ты узнал, кто это сделал? За что? – смотрела на него пустыми, за три дня выгоревшими глазами. – Узнал. Иначе бы не пришел.

– Ты права. Твой отец задолжал много денег серьезным людям. Они пришли вернуть долг, но отдавать ему было нечем. В итоге те решили найти деньги сами.

– Хорошо искали. Молодцы. На такую сумму он не напил бы и за сорок лет.

– Они не считали, просто хватали все, что могли, – Акела взял короткую паузу. – Ты должна знать. Это Зверь. Он каким-то образом узнал, что у тебя есть большая часть суммы на взятку и… ему показалось, что ты хочешь соскочить.

Два взгляда встретились. Акела слегка хмурился, в его обычно холодных глазах тлело беспокойство, Микки же полыхнула гневом вперемешку со страхом. Он узнал. Это она во всем виновата. Она и ее влюбленность в человека, который просто исчез из школы, из телефонной сети, из ее жизни. Оставил ее одну, будто и не было его никогда.

– И?

– Он лишил тебя такой возможности. Так что деньги мы вернуть не сможем, – он скинул с плеча объемную сумку, на которую Микки сперва не обратила внимание. – Здесь вся техника, которая нужна тебе для рисования. Боюсь, пока это все, чем я могу помочь.

– Что мне делать? Он исчез. Котиков не выходит на связь уже три дня. Как я смогу его привести в нужное место? До праздника осталось всего два дня.

– Ну, ты знаешь, где он живет…

***

Чешир

Тимофей знал, что станет он в будущем врачом или нет, он навсегда запомнит один момент: как склоняется над раненым человеком, измеряет пульс и не чувствует ничего. Сердцебиения нет. Проверил – дыхания тоже нет. Мертв. Сказать Диане, что ее отца больше нет он не смог. Это сделал приехавший на скорой доктор.

До этого дня Тим никогда не видел, как Микки плачет. Она всегда была сильной, её не смогли сломать боль, стычки с одноклассниками и полицейский участок. Но тем вечером в девушке будто что-то надломилось и это выглядело по-настоящему страшно. Диана рыдала до тех пор, пока не приехала скорая, а после просто сидела на полу и смотрела в одну точку, как заколдованная.

Он был рядом сколько мог, даже терпел приехавшего помогать Славика. Тот постоянно пытался его уколоть, хоть и действовал быстро: связывался с какими-то людьми, договаривался о документах и деньгах.

В эти минуты Тимофей ненавидел себя за слабость, за то, что он не может ничего сделать. Он не знает, что делать в такой ситуации, ведь ему всего семнадцать. Что такой как он может предложить Микки? Только свою любовь, бесполезные вздохи на скамейке и вечные прятки от отца. Ну и тот конверт с деньгами, что спрятан в столе.

Точно!

– Я скоро вернусь, нужно сбегать домой и забрать твои вещи.

Гиена зло сжал кулаки, когда Тим подошел и обняв девушку, коротко поцеловал в лоб. Он поможет, хоть так. Принесет конверт с деньгами, купит то, что необходимо Диане на первое время и, если что-то останется, поможет оплатить похороны.

Бежал по обледеневшей дороге так быстро, что пару раз чуть не шлепнулся на задницу. Три лестничных пролета и дом. Влетел в прихожую и замер.

– Явился?!

Отец сидел на софе и крутил на пальце лифчик, который Микки оставила у них в душе. Все её вещи были свалены неровной кучей в углу комнаты, где обычно ставили полный мусорный пакет перед тем, как выбросить.

– Ты же собирался работать всю ночь? – ляпнул Тим и чуть сам не прикусил себе язык.

– Поэтому ты расслабился и решил притащить в дом девку? – голос отца бил сталью. – Я вернулся. Знаешь почему? Мне не для протокола сообщили, что ты забрал ее сегодня из полицейского участка. Думал, сможешь это скрыть? А еще мне звонил Иваков. Карина в депрессии, говорит, что ты ее бросил и опозорил перед всем классом. И снова из-за кого? Из-за этой Микки…

Тим сообразил раньше, чем отец закончил речь, и рванул к двери. Плевать на деньги, он должен вернуться. Но в дверном проеме его встретили два ухмыляющихся двухметровых мужика с оружием.

– Я надеялся на твоё благоразумие, сын. Но раз ты решил в семнадцать лет устроить подростковый бунт, мне есть чем ответить. Теперь ты под домашним арестом. Я уже нашел школу закрытого типа, доучиваться будешь там, подальше от пагубного влияния этой девки.

– Ты ничерта о ней не знаешь! – рявкнул Тим и бросился на мужиков, пытаясь проскользнуть мимо, но его легкой поймали под руки, чуть приподняв над полом. – И обо мне ты ничего не знаешь!