укрыв жен и детей в избах. Магическая защита могла задержать любого врага — даже такого жуткого. За это время воины подоспеют отразить нападение.

Фернир получил сразу два сигнала. Пронзительный свист, слышимый лишь ему, — защитная магия избы, извещавшая о взломе. И сразу же — колющая боль в сердце, опасность для Истинной.

— Моя изба! — выкрикнул он и бросился первым, обнажая меч.

Воины клана ринулись за ним. Дверь избы Фернира болталась на одной петле. Он ворвался внутрь и увидел фигуру в черном с жутким хлыстом. Оружие дормаши. И Вирелла в углу.

Девушка схватила тяжелую лавку и метнула перед собой — откуда только силы взялись в хрупкой фигурке! Хлыст рассек дерево пополам, а Фернир выиграл заветные доли секунды.

Он метнулся между призраком и девушкой, рыкнув ей:

— За моей спиной! Стоять.

И принялся вращать Волчье Пламя, не давая хлысту настичь вожделенную жертву. Потрясение от вида собственного лица у дормаши не мешало ему выполнять воинскую работу. Кроме него, в избу проникли Эстран и Трейвор.

За порогом Грей прицелился из арбалета и всадил болт метко в спину призрака. Тот даже не пошатнулся. Как и не оборачивался к двум оборотням, наседавшим на него сзади. Его интересовала лишь добыча. И препятствие перед ней — кружащийся огненный меч.

Грей выпустил еще пару болтов, криком предупреждая оборотней. Те отскакивали с линии огня и освобождали принцу прицел. В избе все было порушено, стены испещрены черными дымящимися отметинами демонического хлыста.

Этот призрак и верно был сильнее того, с кем Фернир сражался в городе Виреллы. Удары арбалетных болтов и простых мечей ему были нипочем. И лишь когда Волчье Пламя рассекало его демоническую плоть, он злобно шипел. Но не отступал, так и наседал на Фернира.

Тот держался на ногах отчаянным усилием воли. За спиной — его Истинная. Его храбрая, сообразительная девочка. Она не застыла в оцепенении, увидев страшного дормаши с его лицом. Сумела защититься, да еще поднять тяжелую лавку.

Это его женщина. Его пара. И она не пострадает, пока он жив. А ему жить без нее ни к чему. Поэтому Фернир не отступит, пока в силах держать меч.

Вот только силы стремительно иссякали. В руках появилась дрожь усталости. И в этот миг время замерло. Стремительный враг застыл неподвижно. Как и друзья Фернира, и Вирелла. Но и он не мог нанести удар, не мог пошевелиться. А следом услышал голос:

— Здравствуй, Фернир, Последний из Обреченных.

— Кто ты?! — воскликнул оборотень, не в состоянии оглядеться по сторонам.

— Не стоит оборачиваться. Я перед тобой. В твоей руке.

С изумлением Фернир понял, что голос исходит из его меча.

— Волчье Пламя… здравствуй. Значит, ты живой?

— Пламя — сама жизнь.

— Что ты такое? Откуда ты явился ко мне?

— Ты знаешь, кто я и что я. Просто твоя память укрыла от тебя это знание. Тебе достаточно лишь вспомнить имя твоего родного племени. Десятилетия его называли — Обреченные. И ты — Последний из них. Но до ужасного бедствия у твоего клана было свое имя. Вспомни, Фернир. Последний своей крови.

Волк прикрыл глаза. Память всколыхнулась сама собой. Он и верно долгие годы — десятилетия не вспоминал о том. Как не вспоминал руки матери, голос отца, смех друзей и братьев. Все то, что приносило нещадную боль.

Сейчас воспоминания хлынули рекой. Но боли не было — словно его сердце окутывал незримый кокон, и не пропускал ранящие чувства.

— Искры Волчьего Пламени, — проговорил он.

— Ты вспомнил, — раздался голос живого меча. — Все вы были моими искрами. Я жил вами. Я был вами. И есть. Все твои родичи, все предки, вся кровь твоего рода во мне. Я возник, чтобы защитить тебя — последнего в роду. Твое предназначение — возродить наше племя. Зажечь наше Пламя.

Фернир нахмурился.

— У меня есть Истинная Пара. И она полукровка. Смески бесплодны. Я никогда не смогу возродить свое племя.

Тут оборотню показалось, что его меч фыркнул — прямо как человек, вроде Грея!

— Много ли ты знаешь Истинных Пар с полукровками? Отчего ты так уверен?

— Истинных — нет. Но простых пар с полукровками повидал. Все они бесплодны.

— А как ты думаешь, почему твоя Истинная — именно эта девушка? Не просто полукровка, а еще с наследием тех, кого ты называешь Проклятыми? Тебя не гневит такая несправедливость богов?

В магическом голосе меча звучала насмешка. Но Фернир не вспыхнул от злости или раздражения. А еще с изумлением обнаружил в себе ответ на вопрос родового духа.

Не гневит. Он и близко не чувствовал возмущения, протеста, роптания или гнева. Казалось бы, злая насмешка судьбы — так и сказала Вирелле эта треклятая Милора. Но Фернир совсем не испытывал сопротивления воле судьбы.

Все, что всколыхивалось в нем при мысли о Вирелле как об Истинной Паре, — желание уберечь и защитить от всех опасностей, которые сам же привнес в ее жизнь. Сожаление, что не смог дать ей спокойную жизнь в тепле и уюте, которых она заслуживает.

И… просто желание. Ее как женщины, как самки. И плевать, что она полукровка и никогда не сможет обратиться волчицей. Он все равно желает ее. Даже сейчас, даже в этот миг.

Меч будто прочитал все его чувства. Впрочем, так оно и было, ведь и живой клинок, и сам Фернир — часть единого целого. Искры Волчьего Пламени.

— Ни гнева, ни ярости. Так и должно быть. Твоя Истинная тоже неспроста появилась на свет. Она, как и я, дар тебе от высших сил. Желание восстановить баланс, нарушенный злодеянием истинно Проклятых. Тех, кто проливал кровь. Убивал невинных младенцев и призывал демонов в наш мир. Они и только они должны были нести кару — а не их невинные дети. Потому твоя Истинная и родилась с кровью того племени. Восстановить баланс в обе стороны. И поверь, ваш союз не будет бесплоден. Не для того вышние силы сотворили дары, чтобы не достичь своей главной цели.

Сердце Фернира озарилось радостью. Волчата. Его и Виреллы. Он и вообразить не мог такого счастья. Он думал лишь о ней, как о женщине, как о паре. Видел ее рядом с собой.

А дети… точнее, бездетность, в которую он верил. Он давно смирился с одиночеством. Был готов смириться и с бездетностью. Но дух рода обещает потомство. Волчат. Счастье, за которое любой волк готов