Гуля очень быстро стала огромной и сильной. Спустя некоторое время матери случилось попросить дочь отнести ее предполагаемому отцу, который в то время был в поле, четыре лаваша и тарелку творога. По пути на поле гуля сожрала весь хлеб и творог, придя к пахарю, проглотила и его, и пару запряженных волов. Потом она вернулась домой и сказала матери:

– Я проглотила четыре хлеба с творогом и пахаря с волами. Хочешь, теперь я съем и тебя с квашней?

– Давай, – улыбнулась мать, решившая, что ее драгоценное дитя шутит.

Гуля тут же сожрала мать, тесто и квашню. На следующее утро она отправилась к своей бабке, которая в то время пряла пряжу, и сказала:

– Бабушка, я проглотила четыре хлеба с творогом, пахаря с волами и пекаря с тестом. Хочешь, теперь я съем и тебя с прялкой?

– Давай, если хочешь, дитя мое, – только и успела ответить старушка, потому что гуля в мгновение ока проглотила ее вместе с прялкой.

Затем Хануфси направилась за пределы деревни и встретила по пути умудренного годами старца, сидящего, по обычаю местных стариков, на навозной куче. В руках у него был обоюдоострый кинжал, но гуля этого не заметила. Поприветствовав его, она сказала:

– О шейх, я проглотила четыре хлеба с творогом, пахаря с волами, пекаря с тестом и бабку с прялкой. Хочешь, теперь я съем и тебя?

На этот раз ее собеседник оказался мудрым и опытным. По разговору смуглянки он сразу сообразил, с кем имеет дело. Он сказал:

– Хорошо, доченька, глотай меня, если тебе так угодно.

Но как только гуля приблизилась, он заколол ее кинжалом. Потом он вспорол ей брюхо и… о, чудо! Оттуда появились целы и невредимы четыре хлеба с творогом, пахарь с волами, мать с тестом и бабка с прялкой.

С тех пор люди научились не сидеть по вечерам на крыльце[154] и не говорить ни с одним живым существом, если это не человек, не указывая на него при этом жестом.

А вот другая популярная история, которая иллюстрирует, почему не следует звать животное по имени, не показывая на него пальцем.

У одной молодой крестьянки выдался как-то раз такой суматошный день, что лишь поздно вечером она улучила время испечь хлеб. К тому времени, когда она замесила тесто, спустилась ночь и все вокруг окутала такая темень, что хоть глаз выколи, поэтому женщина побоялась в одиночку идти к деревенской печи и начала слезно просить мужа проводить ее.

Но тот лишь посмеялся над ее страхами и в тот момент, когда жена уже пустилась в путь, крикнул, обращаясь к привязанному неподалеку козлу: «Эй, козел! А ну-ка, забери мою жену!» Он хотел всего лишь пошутить, и каково же было его удивление, когда его жена не вернулась. Муж сходил к деревенской печи, но и там ее не нашел. Он опросил всю деревню – никто не видел его жены. Он заглянул в каждый дом, обыскал всю округу, но все напрасно. Бедный муж, отбросив мысль о том, что его жена могла убежать с другим мужчиной – ведь он знал, что сердце ее принадлежало ему, – не мог объяснить причину исчезновения своей супруги ни себе, ни соседям, которые стали поговаривать, будто он сам убил ее, покарав за неверность.[155]

Однажды, когда осиротевший муж пахал землю, к нему подошел пожилой дервиш и завел с ним беседу. Крестьянин принялся оплакивать свою исчезнувшую жену.

– Сколько ты мне заплатишь, если я подскажу тебе, как ее вернуть? – поинтересовался старик.

– Бери эту упряжку волов, – с готовностью ответил крестьянин.

– Какой мне в них толк, – усмехнулся отшельник. – Лучше дай мне чего-нибудь поесть, и я буду доволен.

Крестьянин завел дервиша в дом и поставил перед ним все лучшее, что у него было.

– Я уверен, что твою жену похитил злой джинн, которому ты дал власть над ней своей глупой шуткой.

Поэтому советую тебе сегодня вечером пойти в такую-то пещеру в такой-то долине, ибо это излюбленное место встречи джиннов, обитающих в здешних местах. Как только увидишь после захода солнца освещенную пещеру, смело заходи внутрь и требуй у хозяев вернуть тебе жену, – наказал дервиш.

Крестьянин сделал все так, как ему было сказано. В тот же вечер он притаился у назначенной пещеры и, лишь только увидел, что в ней загорелся свет, попросил помощи у Аллаха и смело вошел внутрь. В пещере в тот момент повелитель джиннов собрал своих подданных на совет. Крестьянин, ничуть не испугавшись, потребовал вернуть ему жену. Казалось, его властный тон ничуть не удивил и не задел властелина демонов, напротив, он спокойно поинтересовался у своих подчиненных, не видел ли кто жену этого крестьянина.

– Я видел ее в нашей стороне, в районе Кавказских гор, на такой-то горе, – отозвался один джинн.

– Сколько тебе понадобится времени, чтобы принести ее сюда, Верблюд? – спросил монарх.

– Кавказские горы далеко отсюда, думаю, путь туда и обратно займет года три, – ответил джинн.

Тогда повелитель джиннов обратился к другому джинну, которого звали Конь, и спросил, сколько тому понадобится времени на то, чтобы доставить в пещеру жену крестьянина. Конь ответил: «Три месяца». Когда же главный джинн задал тот же вопрос третьему джинну по имени Ветер, то услышал ответ «Три недели». Все остальные джинны тоже по очереди называли сроки, в которые они готовы были выполнить данное им поручение. Наконец повелитель джиннов, обратившись к крестьянину, попросил его подробно изложить все детали тех обстоятельств, при которых была похищена его жена, особенно его интересовали последние слова крестьянина, обращенные к ней. Тогда муж сознался, что бездумно передал свою жену «Козлу». Услышав эти слова, повелитель джиннов тут же приказал джинну с таким именем немедленно возвратить женщину ее законному супругу, что и было исполнено.

Как-то раз один пастух загнал свое стадо овец на ночлег в овчарню, а сам отправился ночевать в пещере. Среди ночи его разбудил шум. Открыв глаза, пастух увидел, что в пещере заседает целая толпа джиннов. Боясь им помешать, да и просто из любопытства, он снова прикрыл глаза и притворился спящим.

Тем временем главарь банды отправил нескольких посыльных раздобыть чего-нибудь поесть, и, как только те вернулись с богатой провизией, вся компания принялась уплетать ее за обе щеки.

Среди множества яств было круглое блюдо с пахлавой, вокруг которого и собралась под конец ужина вся ватага.

Тут одна молоденькая девушка предложила разбудить спящего пастуха и пригласить его к ужину. Однако все остальные возразили, сославшись на то, что пастух решит благословить еду, заставив их тем самым испариться и бросить все, что им удалось с таким трудом стащить из домов людей, не привыкших произносить имя Аллаха. «Давайте положим побольше еды на отдельную тарелку и поставим ее около пастуха. Пусть поест, когда проснется. К тому времени мы уже уйдем и его благословения будут нам не опасны».