«Почему ты не сделал меня своей женой?» Таков был вопрос.

«Потому, моя прекрасная девственница, что я хотел соблазнить тебя, но провидение бросило между нами все возможные преграды».

С этой мыслью он отправился на поиски виски.

Выйдя из ванной, Сара увидела, что Дуглас исчез. Его не было ни в спальне, ни в гостиной. Она заплела волосы, почистила зубы, сложила одежду и убрала ее, а он так и не появлялся.

Разочарованная, она села на край кровати. Сара не спала рядом с мужем со времен Чейвенсуорта. Как глупо ожидать этого сегодня вечером.

Кровать была невероятно мягкая и настолько большая, что казалась островом. Матрас чуть прогибался в середине. Сара отметила про себя, что нужно поговорить с экономкой, чтобы добавили дополнительные ремни, и тут же остановила себя. Тут не Чейвенсуорт, и вряд ли персонал будет рад ее совету.

Закрыв глаза, она пожелала себе уснуть, хотя и оставила для Дугласа свет. Она будет думать о чем-нибудь приятном. Возможно, она вспомнит иллюстрацию в книге, закат над холмами, вихрь грозовых туч, Дугласа… нагого.

Нагой Дуглас. Вряд ли это видение поможет заснуть. Скорее потянет на размышления. Закрыв глаза, Сара сосредоточилась на воспоминаниях. Ступни у него были длинные и узкие, на ногах волосы, но не так много, чтобы прикасаться было неприятно. Торс… ее пальцы часто играли с легкими завитками волос на его груди.

Она могла бы сейчас подумать о вещах более приличных, но сомневалась, что это будет столь интересно.

Торс у него красивый, мускулистый. Руки четко очерчены, словно он в свое время занимался физическим трудом. Она никогда не думала, что плечи могут выглядеть так мужественно, но у него, конечно, были именно такие, да и шея тоже.

Ягодицы у него были удивительные, и Сара крепко зажмурилась, словно стараясь скрыть свои мысли. Должна ли она думать о мужских ягодицах? Возможно, нет, но это не просто мужчина, это ее муж. Скорее всего, жена имеет право думать о фигуре мужа. Почему нет?

Даже если это крайне неприлично, она не могла перестать думать об этом. Его ягодицы были округлые, тугие, и у нее было ощущение, что если по ним похлопать, рука отскочит, как от мячика. Повернувшись на бок, Сара задрала ночную рубашку и провела рукой по своим ягодицам. Они мягче.

Сара расправила рубашку, легла на спину и открыла глаза. Потолки в Килмарине были украшены фресками и розетками. Интересно, какая-нибудь невеста лежала здесь, размышляя о теле мужа? Или она первая?

В целом эти размышления были ей приятны. Но Сара тщательно избегала думать кое о чем, еще более притягательном, чем все его совершенства.

Ей было знакомо желание, когда красивый мужчина улыбался ей, или прилив жара, когда мужчина касался ее голой руки. Она считала нормальным и естественным обуздывать эти ощущения до замужества, а потом освободиться в границах брачного ложа.

Каковы правила этикета супружества во время траура? Должна ли она отказывать мужу шесть месяцев просто потому, что соблюдает траур по матери? Сара уставилась в потолок. Определенно — нет.

Дуглас мужчина не того типа, который станет ждать полгода, чтобы осуществить свои супружеские права. С другой стороны, он, похоже, не из тех, кто остается без женского внимания. Стоит только посмотреть, как горничные в Чейвенсуорте наперебой стремились обслужить его.

Не надо думать об этом. Сну придется подождать. Повернувшись на бок, Сара протянула руку туда, где спал бы Дуглас. Простыни были холодные, и она тут же замерзла.

Их отношения очень странные. Она никогда не думала, что у нее будет такой брак.

Сара перевернулась на спину, потом села, взбила подушку. Экономка в Килмарине могла бы добавить в подушки немного лаванды.

Как здесь тихо. Единственным звуком было ее дыхание. Нужно спать, а не любопытствовать, где Дуглас. Он не обязан постоянно находиться рядом.

В жизни ей редко доводилось быть одной, и сейчас было необычно осознать свое одиночество. Пожалуй, она единственный раз в жизни испытала это чувство, когда отправилась в Лондон. Нет, даже в Лондоне было ощущение надежды, потому что она знала, что скоро вернется домой, и это смягчало ее реакцию.

Здесь, в Килмарине, все по-другому. Разумеется, она снова вернется в Чейвенсуорт, но там уже никогда не будет по-прежнему. Разговор за обедом не выходил у нее из головы. Почему мама не общалась со своими родными? Почему Морна просто повернулась спиной к Шотландии?

Вместо того чтобы лечь, Сара выскользнула из кровати, накинула халат, прошла в гостиную и села на диван. Огонь в камине давно погас, но она не была в настроении зажечь его. И не хотела будить ради этого горничную. Ее отец не колебался бы. А Дуглас никого не потревожил бы, если мог решить задачу сам. Двое мужчин, которые оказали сильное влияние на ее жизнь. Одного она не выносила, другого с каждым днем уважала все больше.

Где он?

Тот день, когда она отправилась в Лондон, оказался для нее крайне удачным, Сара только-только начала это понимать. Каковы были бы последние недели без Дугласа? Слуги в Чейвенсуорте, возможно, организовали бы похороны, но никто не утешал бы ее по ночам, позволяя выплакаться. Никто не обогрел бы ее, когда она замерзала. Никто не укачивал бы ее у себя на коленях, пока она не засыпала. Кто сопровождал бы ее в этой поездке? Кто оберегал бы и защищал ее?

Что он просил взамен?

Обсерваторию и время, чтобы изготовить алмазы. Обсерваторию она неохотно отдала, но вряд ли он получил алмазы. Во-первых, из-за смерти ее матери и, во-вторых, из-за этой поездки в Шотландию. Не слишком хорошая она жена.

Ищет он утешения у кого-то?

От этой мысли Саре сделалось не по себе.

Вернувшись в спальню, она сбросила халат и легла. Кровать показалась еще более холодной, большой и пустой, чем раньше.

Сара лежала на спине и смотрела в потолок.

Почувствует ли она? Если он с кем-то еще, сможет ли она что-то сказать? Что она сделает? Как жены поступают в таких ситуациях?

Дверь открылась так тихо, что Сара не услышала бы этого звука, если бы дремала. В дверях замерла фигура.

— Я не сплю. Не нужно пробираться как мышка.

— Ах, Сара, дорогая, ты скучала по мне, — сказал Дуглас.

Она села.

— Ты выпил?..

— Только самую малость. Мир кажется необычайно приветливым после стаканчика доброго шотландского виски.

— Так ты этим занимался? Пил?

— Я устанавливал дружеские отношения, — слабо улыбнулся он. — Твой кузен, да и другие желают все знать о леди Саре.

— Да? И что ты им сказал?

Дуглас подошел к кровати.

— Что ты великосветская леди и самая потрясающая женщина. Я также сказал, что ты столь же решительна, как Доналд, очаровательна, как фея, и красива, как принцесса из сказки.