— Почему вы не хотите нам помочь? — спросил тот. — В чемдело? Разве вам не объяснили причины наших действий?

Ким Сен молчал. Он смотрел на сотрудника Интерпола и молчал.

— Вы меня понимаете? — не выдержал ди. Маседу. — Вы ведьговорите по-английски?

— Немного, — ответил кореец, — но я не хочу давать своиотпечатки.

— Это не зависит от вашего желания, — резко заявил ДиМаседу, — вы обязаны подчиниться нашим требованиям.

— Почему? — спросил Ким Сен. — Что я сделалпротивозаконного? — Английским он владел совсем неплохо.

— Ничего. Никто вас ни в чем не обвиняет. Но в отелесовершено преступление, и мы обязаны всех проверить.

Кореец задумался. Затем покачал головой.

— Нет, — твердо сказал он, — я не хочу.

Ди Маседу взглянул на Дронго и пожал плечами.

— Ничего не понимаю! — сказал он. — Может, ты попробуешь сним поговорить?

Дронго поднялся и подошел поближе.

— Вы врач по профессии? — уточнил он.

— Да. Я занимаюсь инфекционными болезнями, — ответил КимСен, — и считаюсь одним из лучших специалистов в своей стране. Можете послатьзапрос в Пхеньян.

— Не стоит, — успокоил его Дронго. Он заметил, что у КимСена немного дрожат руки, — его собеседник явно нервничал. — Никто несомневается в вашей квалификации. Вы закончили институт в Пхеньяне?

— Нет, в Москве, — ответил кореец.

— Вы знаете русский? — уточнил Дронго.

— Конечно, знаю. И очень хорошо. Я защищал докторскуюдиссертацию в Москве.

— Почему вы отказываетесь? — Дронго неожиданно перешел нарусский язык, и кореец вздрогнул, испуганно посмотрев на него.

— Откуда вы знаете русский? — спросил Ким Сен. — Вы ведьсотрудник ВОЗ? Или Интерпола?

— Я тоже учился в Москве, — не стал вдаваться в подробностиДронго. — Так почему вы боитесь сдать на проверку свои отпечатки? Вы понимаете,что своим отказом ставите себя в незавидное положение. Они будут считать, чтоименно отпечатки ваших пальцев остались в номере, где произошло преступление.

Тишкин подошел ближе. Он заинтересовался разговором.

— Я не дам снять отпечатки своих пальцев, — снова сказал КимСен.

— В таком случае вас арестуют как человека, подозреваемого впреступлениях, и снимут отпечатки пальцев принудительно, — устало пояснилДронго. — Неужели вы ничего не поняли? В отеле произошло убийство.

— Убийство? — переспросил Ким Сен. Он растерянно оглянулсяпо сторонам. — Вы говорите правду?

 — А вы считаете, что столько сотрудников полиции, Интерполаи португальской армии собрались вокруг отеля только для того, чтобы пошутитьнад вами?

Ким Сен задумался. Затем тихо и неуверенно произнес:

— Если так нужно… Я не знаю…

— Вас что-то пугает? — догадался Дронго.

— Да… — ответил кореец, — но я хотел бы поговорить с ваминаедине. Вы меня понимаете? — По-русски он говорил тоже довольно хорошо.

Дронго обратился к ди Маседу:

— Ты можешь найти нам отдельную комнату для разговора?

— Думаешь, так нужно?

— Полагаю, что да. Нашли этого Асплунда?

— Пока нет.

— Тогда найди нам комнату. Это сейчас самое важное.

Ди Маседу попросил дать ключи от одного из соседних номерови передал их Дронго.

Когда они с корейским делегатом остались одни и Дронго запердверь на ключ, Ким Сен, оглядевшись по сторонам, вдруг спросил:

— Вы уверены, что за нами не следят или не прослушивают этукомнату?

— Это не полицейское управление, — пояснил Дронго, — аобычная пятизвездочная гостиница. Здесь нет такой аппаратуры. Что вы хотели мнесказать?

— Я специалист по эпидемиям, — начал рассказывать кореец, —по массовым инфекционным заболеваниям. И такие специалисты в нашей стране имеютопределенный статус. Вы меня поняли?

— Не совсем.

— Мне разрешили вылететь в Лиссабон только потому, чтоопасность атипичной пневмонии стала слишком очевидной, — пояснил Ким Сен.

Дронго внимательно посмотрел на своего собеседника.

— Специалист по эпидемиям… — медленно повторил он, покачиваяголовой, — вы — специалист по биологическому оружию? Верно?

Кореец молча кивнул. Он не произнес ни слова.

— И вы опасаетесь, что ваши отпечатки будут использованы вдальнейшем как свидетельство вашего сотрудничества с представителями западныхспецслужб. — Теперь Дронго не спрашивал, ему все стало ясно.

Ким Сен не стал даже кивать. Однако его вид говорил оготовности к дальнейшему разговору.

— Куда вы пропали после ужина, — спросил Дронго, — васискали по всему отелю?

— Ходил на площадь, — честно ответил Ким Сен, — смотрел назакат солнца. Здесь очень красивый закат. Солнце уходит в океан, как будторастворяется в нем. Если помнить, что находишься на самом краю Европы, в этомзрелище есть нечто романтическое и грустное одновременно. Потом просто гулял погороду.

— Вы хорошо говорите по-русски, — отметил Дронго, — может, вМоскве вы учились не только в медицинском? И кроме того, что защитилидиссертацию, еще и стажировались там в каком-нибудь биологическом центре?

Ким Сен вздрогнул, но ничего не ответил.

— Как возникла эта атипичная пневмония? — спросил Дронго. —Это действительно новая разработка биологического оружия?

— Я ничего не знаю, — нервно ответил кореец, — и не нужно нио чем меня спрашивать.

Но Дронго настойчиво повторил вопрос:

— Вы поэтому приехали? В Пхеньяне считают атипичнуюпневмонию новым биологическим оружием китайцев?

— Мы пока ни в чем не уверены.

— И поэтому вы не соглашаетесь на дактилоскопическуюэкспертизу?

Кореец снова промолчал.

— Сделаем так, — предложил Дронго, — чтобы никто вас ни вчем не подозревал, вы дадите свои отпечатки пальцев мне. Я всего лишь бывшийэксперт Интерпола, частное лицо. Тогда в дальнейшем вы сможете на любомдетекторе лжи смело признаваться, что никогда не давали своих отпечатков ниодной правительственной структуре Запада. Вас устраивает такой вариант?