— Вас знают профессионалы всего мира, но это еще не повод,чтобы вас убивать…

— И так настойчиво за мной охотиться. Я бы даже сказал, сочевидно глупой настойчивостью. Почему они так нелепо подставляются? Вы незнаете ответа на этот вопpoc?

— Я сам об этом думаю. На их месте я бы давно взял билеты иулетел из Лиссабона,

— Но они этого не делают, — задумчиво произнес Дронго. —Теперь пойдем дальше. Кто-то принимает решение убрать Али Сармана, которыйзасветился рядом со мной. Мы вместе искали китайского делегата…

— Опять связь с Чжан Цзинем, — напомнил «Пьеро».

— Возможно. Но связь слишком очевидная. И китайцы не пошлибы на такой шаг без веских оснований. А какие причины могли существовать дляубийства Сармана? Только одна, и самая главная, — те, кто его убрал, былиуверены, что я приехал не один. Между прочим, разговаривая с вами сейчас, яневольно подвергаю вас риску. Если среди тех, кто находится здесь, есть ихлюди, они обратят внимание на нашу странную дружбу И если даже полиция нестанет интересоваться, почему мы оказались с вами вдвоем на стадионе, то «нашидрузья» этим фактом наверняка заинтересуются.

— Я вас одного больше не оставлю, — твердо заявил «Пьеро», —а насчет меня не беспокойтесь. После осечки на стадионе я только этого и жду.Пусть только сунутся ко мне в номер.

— Похвальная смелость. Но почему они так боятся меня и моеговозможного напарника? Ведь, казалось бы, «Сервал», сиди он тихо, ничем нерискует. Если он сделал пластическую операцию и прилетел на конгресс под чужимименем, вычислить его за оставшиеся два дня почти невозможно. Вместо этого он,наоборот, выдает себя своими слишком активными действиями. И тогда я спрашиваю— почему?

Напарник посмотрел на Дронго и пожал плечами.

— В нашей паре все распределено, — заявил он, — вы мозги, ая руки.

— Ну, не нужно так самоуничижительно, — попросил Дронго, — увас есть и хорошие мозги, иначе вы не работали бы «соло». И вас никогда бы непослали в паре со мной. Поэтому давайте без лишней скромности. У нас есть четкоочерченный круг подозреваемых. Кобден и Россетти вроде бы мало похожи на«Сервала», а американец к тому же — слишком известный человек. Две нашизнакомые, тоже никак не подходят под описание шестидесятичетырехлетнего бывшегополковника, их пока не трогаем. Остаются несколько человек. Двое были рядом с намиужине и, возможно, слышали про мой отьезд: Асплунд, который уже показал, чтоспособен на обман, проникнув на конгресс под именем своего брата, и кореец, прокоторого никто и ничего не слышал. Двое. Плюс этот загадочный вьетнамец изКампучии, который так неожиданно исчез сразу после того, как застрелилинапавшего на меня незнакомца. Трое. И еще это непонятое совпадение, — то, чтовы вместе с китайцами видели темнокожего человека. Хотя вы не уверены в этом.Но какой-то темнокожий румын здесь появился. И сразу попал в списокподозреваемых, составленный китайцами. Четыре основных подозреваемых у насесть. Добавим сюда еще четверых — тех, кто могли оказаться пособниками:Кобдена, Россетти, сеньору Машаду и сеньору Велозу. Итого восемь человек. Выхотите кого-то добавить?

—Нет. Но четверо последних — не наш контингент. Мы должнынайти «Сервала», а не тех, кто ему помогает. По описаниям на его похожи люди изпервой четверки. Хотя Эпалагэ я не видел, его еще нужно проверить. Остальныетрое похожи. Крупная голова и мощный торс, которые трудно спрятать илиизменить. И еще одна особенность, на которую мне советовали обратить внимание.У «Сервала» при его росте и телосложении была небольшая нога. Сорок второйразмер. Между прочим, у корейца и вьетнамца совсем небольшие ноги, ателосложение у каждого из них довольно атлетическое. Меня вообще удивляет этотвьетнамец, которого не знает даже министр здравоохранения Вьетнама.

— Заместитель министра, — поправил напарника Дронго, — но вобщем вы правы.

— У Асплунда нога большая, — вставил «Пьеро», — наверное,сорок пятый размер.

— Это еще ничего не доказывает, — возразил Дронго. —«Сервал» достаточно подготовленный профессионал и отлично знает, что мы будемобращать внимание на такие детали. Поэтому он может носить обувь гораздобольшего размера. Между прочим, Асплунд ходит тяжело ступая, словно его туфлиему слишком велики. Нужно повнимательнее разглядеть его обувь — возможно, онпытается ввести нас в заблуждение.

— Лучше позвонить в Интерпол и проверить отпечатки пальцев увсех четверых, — предложил «Пьеро», махнув рукой, — так было бы легче…

— И вызвало бы немедленный дипломатический скандал. Эти люди— делегаты конгресса медиков, представляющие свои страны. Вьетнамец приехал изКампучии и является гражданином этой страны. Кореец — из Северной Кореи.Представляете, какие гневные ноты они направят в адрес Лиссабона. Кроме того,Асплунд… Китайцы уверены, что он не тот человек, за которого себя выдает,  а его родной брат. Почему не приехал настоящий Асплунд и почему его решилзаменить брат? Можно подумать, что здесь раздают гранты на образование и науку.Или они считают, что без делегата от Фарерских островов решить проблемуатипичной пневмонии невозможно? Что-то я не слышал, чтобы он записался длявыступления в прениях.

— Сегодня ночью вы останетесь в моем номере, — решительнозаявил «Пьеро», — так будет надежнее. И пока мы не найдем ответа на все нашивопросы, я вас не отпущу в ваш номер.

— Кстати, я не собирался оставаться в своей комнате. У меняесть определенные планы на сегодняшнюю ночь…

— Опять сеньора Машаду? Или вы решили изменить ей сподругой?

— Только потому,  что вы спасли мне жизнь на стадионе, яудержусь от того, чтобы дать вам по морде. Запомните, я не из тех мужчин, ктоспит с подругами своих женщин. Если мне понравилась сеньора Машаду, то я нестану флиртовать с ее подругой. Ни при каких обстоятельствах. Это входит в мойличный моральный кодекс.

— Извините, — смущенно пробормотал «Пьеро».

— Ничего страшного, но больше даже не шутите на эту тему. Ядействительно собираюсь отправиться в номер к сеньоре Машаду и остаться там доутра, если меня не выгонят. Но если даже и выгонят, то я пойду не к ее подруге,чтобы устроить дешевую и пакостную месть, а к вам. Устраивает вас такой ответ?

— Кому еще известно, что вы не будете ночевать у себя вномере?

— Пока никому, кроме меня и вас. Возможно, Кобдендогадывается. И Эстелла. В общем посвященных не так уж много.

— Я бы не стал вас отпускать даже в номер сеньоры Машаду, —признался «Пьеро». — Ситуация становится все более опасной и неуправляемой. Ятоже считаю, что индонезийского делегата убили. Правда, пока нет никаких вескихдоказательств, но они могут появиться…

— Пойдемте в зал, нас уже ждут, — предложил Дронго. — Междупрочим, Россетти уверял меня, что Асплунд не врач. Он это сразу понял. А КимСен за все время ужина ни разу ничего не сказал. Либо не понимает языка, либовсе прекрасно понимает и молчит. По его глазам я понял, что скорее последнее.