— Я тоже тороплюсь! — ответила женщина и дала знак шоферу ехать дальше.

Не успел тот дать газ, как Фандор, распахнув дверцу, приказал ему:

— Вылезайте!

И поскольку шофер медлил, он схватил его за шиворот, выбросил на мостовую и сел на его место. Испуганная дама выскочила с ребенком из машины, громкими криками призывая на помощь. Конечно, в иных обстоятельствах Фандор никогда по позволил бы себе действовать таким образом, но ему дорога была каждая минута.

Между тем к машине уже бежал полицейский, привлеченный криками дамы и шофера. Но журналист дал газ, и машина, едва не сбив с ног блюстителя порядка, рванулась вперед. Фандор слышал, как над ухом у него просвистела пуля. Чудом избежав столкновения со встречным фиакром, он выскочил на авеню Гранд Арме и помчался в сторону центра. Фандор был отличным водителем, но на этот раз он нарушал все правила уличного движения. Прохожие и экипажи только шарахались в сторону при виде обезумевшего такси, мчавшегося по улицам с сумасшедшей скоростью.

Поравнявшись со зданием республиканской гвардии, расположенным рядом с Дворцом правосудия, Фандор резко затормозил, кубарем скатился с сиденья и взбежал по лестнице. Здесь располагалась муниципальная лаборатория, где у него были друзья. Он обратился к химику-эксперту, компетентность которого была ему хорошо известна:

— Пожалуйста, скорее, сделайте анализ жидкости, которая была в этом стакане! Я предполагаю, что это какое-то сильное снотворное… Это чрезвычайно важно!

В лаборатории Фандора хорошо знали и как журналиста, и как друга, комиссара Жюва. Поэтому ему не стали задавать лишних вопросов. Эксперт приказал помощнику немедленно принести различные реактивы со странными названиями. Разбив принесенный журналистом стакан на кусочки, химик поместил их в разные сосуды, куда влил разные реактивы. Наблюдая за происходившими там реакциями, он хмурил брови.

— Странно! — пробормотал он. — Картина не типичная… Вы уверены, что речь идет о снотворном?

— Абсолютно уверен! — сказал Фандор.

Химик приказал принести новые реактивы, которые он стал комбинировать в новых сочетаниях. Прошло не менее часа. Наконец ученый заявил:

— Да, это действительно снотворное! Но чрезвычайно редкое. В вашем стакане была смесь белладонны с одним экзотическим китайским ядом, название которого вам ничего не скажет… Никогда, насколько мне известно, никто во Франции не пользовался таким сочетанием…

— А каким могло бы быть воздействие такого лекарства?

— Оно вызывает горячку, высокую температуру, сопровождаемую бредом, а затем погружает пациента в состояние мнимой смерти…

— Мнимой смерти? Какое счастье! — воскликнул Фандор к великому недоумению химика. — А как долго может длиться такое состояние?

— Это зависит от дозы… Дней до трех-четырех…

— Спасибо! Спасибо! Вы не можете себе представить, как я вам благодарен!

Выбежав из здания, Фандор предпочел не садиться в оставленную им машину, а взял проезжавшее мимо такси.

— В церковь в Вожираре! — приказал он шоферу.

В машине он потер руки от удовольствия. Ситуация теперь была ему ясна. Фантомас воспользовался легким ранением, которое Дельфина нанесла Элен, чтобы осуществить один из своих самых фантастических замыслов. Он допустил бракосочетание Элен и Фандора, но лишь для того, чтобы тут же похитить молодую женщину! Он дал ей таинственное зелье, которое погрузило ее в состояние летаргического сна. Он хотел, чтобы все считали Элен мертвой, и тогда, если он выкрадет ее из склепа, никому не придет в голову ее разыскивать. «Но я его перехитрю, — думал Фандор. — Я выкраду ее из гроба!»

Возле церкви он вышел из такси. На углу находилось небольшое кафе. Фандор сел за столик и приказал принести себе дежурное блюдо.

В кафе сидели завсегдатаи особого рода: в основном это были могильщики и служащий бюро похоронных услуг. Фандор огляделся, казалось, он кого-то искал… Время было обеденное, и в кафе заходили все новые посетители. Наконец журналист увидел того, кто был ему нужен. За соседний с ним столик сел высокий, унылого вида мужчина, одетый как служащий похоронного бюро — в черный костюм с черным галстуком и с черным цилиндром на голове.

— Привет, Бидуй! — громко воскликнул Фандор, хлопнув этого человека по плечу.

Тот вытаращил глаза:

— Простите, кто вы такой?

Журналист, быстро склонившись к нему, прошептал:

— Ну же, узнайте меня! Это приказ Жюва!

— Вот так встреча! — закричал на все кафе человек, которого Фандор назвал Бидуем. — Это ты, Фелисьен Монвер?

— А то кто же? — ответил Фандор.

— Это мой кореш по военной службе! — громко продолжал Бидуй, явно для сведения окружающих. — Ты здорово изменился, Фелисьен! Раньше у тебя были усы.

— Скорее кончайте обедать, есть срочное дело, — прошептал Фандор и добавил громко: — Ну, как идут дела?

Некоторое время сотрапезники болтали о том, о сем, потом Бидуй спросил, не разжимая губ:

— Пошли?

— Пошли… — так же ответил ему Фандор и громко добавил: — Не пройтись ли нам, дружище? Это полезно для пищеварения…

Завернув за угол, Фандор остановил такси и сел в него вместе со своим спутником.

— Я последовал за вами, месье, — заговорил Бидуй, едва машина тронулась, — потому что вы сослались на приказ Жюва… Но кто вы такой на самом деле? Надеюсь, я не попал в западню?..

— Я Жером Фандор, журналист из газеты «Столица» и друг Жюва.

— Этого достаточно… Я много слышал о вас и рад с вами познакомиться!

И похоронщик пожал Фандору руку. Но его длинное бледное лицо сохраняло при этом скорбное выражение.

Спутник журналиста не всегда был похоронщиком и не всегда именовался Бидуем. В прежние времена он был одной из самых заметных фигур аристократического квартала Сен-Жермен и носил имя графа де Састо. Совсем молодым он стал наследником большого состояния, но очень быстро все промотал на женщин и на игру. Двери богатых домов и великосветских гостиных захлопнулись перед ним. Тогда он нашел в себе силы коренным образом изменить свой социальный статус и начать новую жизнь. Граф де Састо исчез, а вместо него появился некий господин Миле, скромный служащий префектуры полиции. Однако не так-то просто переделать свою натуру! В нарушение всех законов субординации мелкий служащий влюбился в жену начальника префектуры, более того, — стал добиваться ее взаимности и раскрыл ей свое настоящее имя. Разразился громкий скандал, и служащий был уволен. Бывший граф впал в глубокое отчаяние и готов был покончить с собой, когда случай свел его с комиссаром Жювом, который предложил ему служить под его началом в качестве инспектора полиции.

— Это нелегкая работа, — сказал ему Жюв, — и поначалу она, возможно, вам не понравится. Но вы образованны, умны, и, приложив усилия, сможете сделать карьеру.