Он посмотрел на потолок. В четырех милях наверху его ждали родители – казалось, невообразимо далеко. От этой мысли его охватил приступ страха, но он все равно пошел дальше. Капитан Джордан поручил ему миссию, и у него не было никакого желания ее провалить. Дайвер похлопал себя по карману, в котором лежали подарок для Магнолии и карточка ИТК.

На следующей площадке обнаружилась еще одна дверь, тоже с вывеской.

– Девяносто восьмой этаж? – спросил он. – Этого не может быть.

– Если этажи считаются снизу, то нам еще топать и топать, – ответила Магнолия и поднесла к глазам запястный монитор, – а чтобы обыскать здесь все и подняться наверх, осталось всего два часа.

– Но для осмотра девяноста восьми этажей понадобится не один день.

Он посветил на дверь. Повсюду, куда доставал луч, тянулось пустое пространство. Магнолия перешагнула через ящик и заглянула в комнату. Внутри, в нескольких футах от порога, валялась искореженная, зазубренная дверь. Покрывавший ее слой пыли позволял предположить, что здесь уже давно не было никаких чудовищ, и сводил к нулю шансы обнаружить кого-то в живых из людей.

Выписывая по помещению зигзаги, лучи их фонарей упали на шкафчики в дальнем конце помещения. Там на крючьях висели скафандры, а к стене были пристроены стеклянные перегородки. В них он узнал камеры очистки наподобие тех, которые имелись в пусковом отсеке «Улья» и служили для обеззараживания вернувшихся с поверхности дайверов.

– Смахивает на армейский пункт сбора, – сказала Магнолия, – проверь ящички, а я посмотрю, нельзя ли включить вон тот компьютер.

Она побежала к голографическому компьютеру, стоявшему на столе у противоположной стены. Роджер неторопливо пересек помещение. Прижимая к груди винтовку, он сначала осмотрел костюмы. Они напоминали те, что носили хеллдайверы, но отличались более крупными шлемами и более плотной набивкой прослойки.

Затем он подошел к шкафчикам и протер перчаткой внутреннюю поверхность двери. К металлу была скотчем приклеена выцветшая фотография мужчины с ребенком на руках.

Роджер смахнул с нее пыль и улыбнулся. На заднем плане снимка возвышалась плотная зеленая стена деревьев. Человек, пользовавшийся ящичком, когда-то гулял по лесу. По самому настоящему лесу с настоящими, живыми деревьями!

Когда до Роджера дошло, что это означает, его улыбка погасла. Если мужчина на фотографии видел настоящий лес, значит помещением никто не пользовался как минимум двести лет.

Магнолия поманила его к висевшему на стене монитору. Роджер вернул фотографию на место и помчался к ней.

Она уже успела протереть клавиатуру и теперь тыкала в западавшие клавиши. Над столом взлетело голографическое изображение бункера. Роджер подошел к двери в помещение, выглянул наружу, выставив вперед винтовку, и только после этого вернулся к трехмерному плану подземного бункера. Первые несколько уровней представляли собой проходы под землей и бетоном – те самые коридоры, которые Магнолия с Роджером прочесывали последний час. Один из них уходил от бункера в сторону, а потом пересекался с лестницей и лифтом, поднимавшимися к крыше укрытия, которую они видели снаружи. Еще одна лестница уходила вниз к станции очистки воды и залу с генераторами.

– По этой дороге Уивер отправился на поиски Бочки, – сказал Роджер.

– Ну да, а мы с тобой вот здесь, – ответила она, указывая на бункер, – Тринадцатый жилой блок ИТК, впоследствии известный как Бастион Хиллтоп. Как ни крути, а здесь, похоже, действительно девяносто восемь этажей.

Магнолия вбила другую команду, и голограмма показала им только этот блок.

– Черт, когда-то здесь были плавательный бассейн, теннисный корт, тир, роскошные апартаменты, семенной фонд, ферма…

– И криогенная лаборатория, – добавил Роджер.

Магнолия показала на точку несколькими уровнями ниже от них и сняла с плеча винтовку.

– Восемьдесят первый этаж. Нам лучше поторопиться.

– Погоди, – ответил Роджер.

По его телу прокатилась холодная волна адреналина, он закусил губу. Перед прыжком он пообещал себе найти время, чтобы преподнести Магнолии сделанный им подарок и открыться в своих чувствах. Но это было еще до того, как он понял, что их сбросили на объект, битком набитый чудовищами. Эндрю пропал и, скорее всего, погиб, а их от цели отделяло два десятка этажей.

– В чем дело? – спросила она, недоуменно посмотрев на него. – Ты в порядке? У тебя какой-то… э-э-э… странный вид.

– Да, со мной все хорошо. Просто… не обращай внимания. Пойдем уже.

– Прости, – сказала она и неожиданно положила ему на плечо руку.

– За что?

– За то, что вела себя с тобой как последняя сука. Я ценю, что ты решил меня отыскать. Это многое значит.

– Ради тебя можно совершить и сотню дайвов, – сказал Роджер.

За щитком шлема Магнолии зажглась улыбка, и Роджеру показалось, что он уловил намек на румянец.

Девушка засмеялась и сказала:

– Только сотню?

– Ну хорошо, миллион. Но потом уж выкручивайся сама.

Она кивнула в сторону выхода.

– Давай-ка лучше пойдем, пока тебе не пришлось это доказывать.

__________

В последний час Джордан пытался успокоить Катрину, убеждая, что они приняли правильное решение, но она все больше молчала. Поскольку она избегала смотреть ему в глаза, он понял, что дело было не только в злости. В ее душе что-то сломалось, и он не знал, как это починить.

– Катрина, – прошептал он, – прошу тебя, посмотри на меня.

Она подняла глаза, но тут же отвела их в сторону.

Руки Джордана сжались в кулаки. Почему она его не слушает?

– Вопрос больше не в том, хочешь ли ты, Катрина, выпустить этого ребенка в этот мир. У нас есть долг перед человечеством, и мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы наше дитя было здоровым.

Она положила руку на живот и вздохнула.

– Я знаю, но если откровенно, то…

Джордан сложил на груди руки и сказал:

– Ну, продолжай…

– Когда после электрической бури, выведшей из строя рули, мы потеряли Магнолию, я подумала о том, как все вокруг зыбко. Какое-то время все было хорошо, но долго так продолжаться не может. От команды, которую мы отправили на поверхность, известий тоже не поступало.

– Не думаю, что мы их получим, – сказал он.

Катрина резко вскинула на него глаза.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Электрический шторм заблокировал все каналы связи с ними, – ответил Джордан, внезапно осознав допущенную ошибку.

– Но ведь время не стоит на месте. Это касается и их, и нас – всех и каждого.

– Время не стоит на месте вот уже двести шестьдесят лет, а мы все еще держимся в воздухе, – сказал он.