Она добрых пятнадцать минут слонялась по кухне, подогревала чайник и думала о ночном разговоре. Сейчас все это казалось глупым, и Женя даже покачала головой, грустно усмехнувшись — ничего у них не выйдет. Три идиотки, вообразившие себя детективами…

Утро было серым, небо нависло над землей так низко, что Жене показалось — она никогда не сможет выйти на улицу, потому что небо как раз в это время соприкоснется с землей и поглотит ее, Женю. Хотя какая разница — итак поглотит… В Ольгиной квартире на последнем этаже.

Выйти ей надо. Она должна сегодня увидеть Александра…

Зачем? Потому что… потому что…

Она не знала. Наверное, потому, что он помогал ей забыть кошмар происходящего.

Она засыпала коту корм, потрепала его по шерсти — он только потянулся во сне, недовольно приоткрыв глаз.

— Так… Тебя уже накормили, — поняла Женя. — Теперь мы хотим спать. Ладно, Кот. Паршивец. Изменник…

На пороге появилась Люська, замотанная в Ольгин халат.

— Какие же вы огромные бабы, — недовольно проговорила она. — А душ, кстати, гадкий… Холодный.

— Ты нарочно говоришь, — сказала Женя. — Чтобы я туда не спешила. Потому что тебе скучно пить кофе в одиночестве…

— Догадливая… Только душ и в самом деле холодный… Плохо живут частные детективы, скажу я тебе. Хуже даже, чем фрилансеры. Вот я, например, фрилансер. Живу от гонорара до гонорара. Слушай, кстати, как ты думаешь, из меня не выйдет психоаналитика?

— Выйдет, — засмеялась Женя. — Психоаналитиком может стать каждый, обладающий способностью выслушать и дать какой-нибудь совет. Даже глупый.

— Главное, чтобы в доме была кушетка, — кивнула Люська.

— При чем тут…

— Ты, Лескова, темная. Ты не смотришь фильмы. Там всегда пациент валяется на кушетке… И рассказывает, какие у него проблемы. Типа расслабляется…

— Ладно, я все-таки пошла под душ, — сказала Женя. — Только где Ольга?

— Ушла, — кратко сообщила Люська и налила кофе.

— Это я и сама поняла. Куда ушла?

— Выяснять, кто проживает на Мамонтова, — сказала Люська. — Иди принимай свой душ. А то мне придется пить такое количество кофе, что здоровье мое пошатнется.

Женя не могла понять, как душ связан с Люськиным здоровьем, но все-таки послушно отправилась в ванную.

Она пустила воду, зажгла колонку. Встала под душ и вскрикнула. Вода в самом деле была холодной. Ветер, поняла Женя. Во всем виноват ветер. Он просто задувает колонку, дом-то старый…

Ну и ладно, подумала она. В конце концов, для здоровья очень даже полезно. Именно прохладный душ.

Много времени, правда, она провести под таким душем не смогла, зато почувствовала себя очень бодрой и окончательно проснувшейся.

Она долго чистила зубы и только спустя еще пятнадцать минут появилась пред Люськиными очами.

— Ну как? — осведомилась та, наливая ей горячий кофе. — Взбодрилась?

— Д-да, — проговорила Женя, кутаясь в халат. — Как же она тут живет?

— Это, друг мой, и приоткрывает нам завесу над тайной — как нашей Олечке удается так сногсшибательно выглядеть? Во-первых, постоянная борьба с собой. Сила воли воспитывается идеально. Тебе так хочется горячую воду, а колонка-то старая! Приходится смириться. Во-вторых, холодная вода весьма полезна для кожи и жизненного тонуса. Не зря же все врачи рекомендуют прохладный душ. Кстати, она там торчала почти час. Значит, привыкла уже и вполне комфортно там себя чувствует…

Женя наконец-то согрелась и с удивлением поняла, что на самом деле чувствует себя так хорошо, как будто спала всю ночь, прекрасно выспалась и никаких невзгод за своими плечами не тащит. Она ощущала себя так, словно выкупалась в море, свежей, бодрой, и — счастливой…

— Надо обязательно завести себе колонку, — решила она. — Старую.

— Не стоит, — возразила ей Люська. — Просто пускай холодной воды побольше… Вдруг тебе захочется иногда понежиться под горячим душем? Кстати, я тоже отправляюсь по делам. Так что ты целый день обречена на одиночество. Опять погрузишься в депрессию?

— В каком смысле?

— Тебя можно одну-то оставить?

— Можно, — сказала Женя. — Слушай, я и в самом деле даже душевно чувствую себя гораздо лучше, чем вчера.

— Я всегда говорила, что иногда маленький дискомфорт может помочь выползти из депрессии, — удовлетворенно кивнула Люська. — Пожалуй, я все-таки стану психоаналитиком. Нельзя допустить, чтобы моя светлая голова служила только трем людям. Тебе, мне и Ольге. Пусть все человечество порадуется.

Она допила кофе и встала.

— Мне пора, прости, дружок…

— А ты куда?

— Любопытство сгубило кошку, — назидательно молвила Люся. — Кстати, о кошках — не забудь покормить кота. Если соберешься уходить, запри дверь. И оставь записку, когда вернешься. Но лучше бы ты посидела дома…

— Я подумаю, — пообещала Женя.

Люська помахала ей рукой и удалилась.

Женя послонялась по комнатам без дела, включила телевизор. Тупо пощелкала пультом — ей не везло, по всем каналам показывали сплошную рекламу. От рекламы Женю подташнивало, и она подумала: Люська бы непременно объяснила такое Женино неприятие «классовой ненавистью». То есть Женю раздражала не сама реклама, а то, что «агрессивное меньшинство» так упорно продолжает навязывать остальным свой стиль мышления.

Она выключила телевизор и села в кресло. Какое-то время она сидела, мрачно уставившись в одну точку, а потом прошептала:

— Нет. Я так не выдержу. Вернется мое дурное настроение. Нет. Мне надо выйти на улицу. Мне надо прогуляться. Мне надо…

Она не договорила. Кот проснулся и теперь смотрел на нее внимательно, точно подсказывал ей продолжение фразы.

— Да, Кот. Мне надо пойти к нему… — Усевшись перед котом на корточки, она продолжала убеждать саму себя в правоте: — Он же может черт знает что подумать. Я пропала. Меня нигде нет. А вдруг он услышит про труп в моей квартире? Подумает, что это меня убили… И вообще мысли появятся ужасные. Нет, Кот, я не могу этого допустить! Он ведь мне тоже помог, правда? Значит, я должна… Мне необходимо…

Она больше не могла найти слов для более-менее связных оправданий. Поднялась и начала одеваться — немного лихорадочно, точно боялась собственной решимости и одновременно — возможности отступления.

Потом подлетела к коту, снова присела на корточки и прошептала:

— Только ты не подумай чего, Кот… Я в него и не думала влюбляться! Слышишь?

Кот только недоверчиво зевнул ей вслед.

* * *

Дом на улице Мамонтова Ольга проискала тридцать минут. Когда она отправлялась на «дело», она была уверена, что быстро найдет его — адрес-то есть, домов там не много, так что какие проблемы?