Снаружи консьерж открывает дверь машины: — Мистер Эдвардс, ваш водитель здесь.

— Спасибо.

Я даю молодому парню чаевые, затем нажимаю на экран безопасности, чтобы поговорить с Кайлом.

— Куда, сэр?

Я должен все исправить. Я должен сделать это для нас — больше никакой нерешительности. Я должен следовать своим инстинктам и поступить должным образом.

— В «After Dark», пожалуйста.

Семнадцатая глава

Чарли

Десятиминутная поездка на такси до «After Dark» тянется, кажется, целую жизнь.

Чувство вины, предательство и минутная слабость — все это давит на мои плечи, как свинцовый груз. Это был всего лишь поцелуй. Он ничего не значит, и он был инициатором. Я отстранилась. Поэтому я не должна чувствовать себя виноватой. Правда, Чарли?

Я изучал право в Йеле. Насколько глупой я могу быть? Проблема не в моем мозге. Проблема в моем сердце, которое тянет его за собой, направляя в неверном направлении. Я практически слышу, как GPS в моей голове говорит мне сделать разворот как можно скорее.

Эрику не требуется много времени, чтобы нарушить неловкое молчание. Он говорит тихо, в то время как Эмма сидит впереди и громко разговаривает по телефону.

— Ладно, Чарли, ты собираешься рассказать мне о Лексе? Это ожидание убивает меня.

Я слышу предвкушение в его голосе, но я просто хочу забыть о том, что сегодня произошло. Эти эмоциональные американские горки становятся утомительными, я истощена поворотами и отчаянно хочу сойти с них.

Каждый раз, когда я вижу Алекса, вспышка гнева поглощает меня целиком. Злость за то, что он оставил меня, за то, что выбрал ее, но в основном потому, что мое сердце жаждет его, забыв о гигантском шраме, который он оставил посередине.

Этот поцелуй ее даёт мне покоя. Отчаянье, которое он вложил в него до сих пор в моих мыслях. Потом меня захлестнуло чувство вины, и теперь я снова вернулась к началу.

— Нечего рассказывать. Мы встречались в средней школе.

— Так, когда ты говоришь «встречались», ты была влюблена в него? Почему вы расстались?

Это тот тип разговора, который должен проходить за бутылкой текилы, бесконечными упаковками Hershey's и коробкой салфеток, а не на заднем сиденье такси. Эрик не сдается, всегда упрямый и нетерпеливый, поэтому я даю ему лучший ответ, какой только могу, но, зная его, он продолжит задавать свои вопросы.

Стоя лицом к окну, я сглатываю твердый комок в горле, мои плечи опускаются, пока я вожусь со своим клатчем.

— Я думала, что влюблена в него, но я была еще ребенком. Я не знала, что такое любовь. Мы расстались, и я пошла в колледж.

— Хорошо, но, милая, он просто великолепен. Разве ты не хочешь снова потрогать его задницу?

Вот так. Эрик склонен становиться Королевой Латифой, когда выпьет слишком много шампанского. Это только начало.

— Рик, он, может, и великолепен, но послушай, он просто еще один крупный руководитель. Его эго настолько велико, что имеет свой собственный запас воздуха и должно сопровождаться правительственным «предупреждением», и, откровенно говоря, любая женщина — это всего лишь зарубка на его поясе. Такие парни не задерживаются. О, и не забываешь ли ты об очень важном факторе… привет! — напомнила я ему, сверкнув кольцом перед его лицом.

— О да… но ты уверена в этом?

— Что это значит?

— Я хочу сказать, что каждый раз, когда ты рядом с ним, твои таты прыгают от радости, а твой бобер поет «Celebration», и я клянусь, я почти слышу, как евангельский хор поет «Hallelujah».

— Честно говоря, Эрик, как тебе удается придумывать такие вещи? — я смеюсь, пытаясь разрядить обстановку.

Эрик отвлекается, делая селфи со своим телефоном. К счастью, тема официально закрыта.

After Dark — это новый клуб, который появился на сцене ночной жизни в районе Мясокомбината. Несколько человек стоят в очереди, и, по словам Эрика, это новое «то самое» место. Высокопоставленные знаменитости называют его своим новым местом для отдыха, и Эрик с этим согласен.

Беспокоясь, что нас не пустят, я предлагаю найти другое место, где можно выпить.

— Эрик Кеннеди, партия из трех человек.

Здоровенный охранник открывает веревку, пропуская нас внутрь. Как Эрик смог это провернуть? Я знаю, что люди неделями пытались попасть внутрь, так как список длинный и выдающийся.

Мы проходим мимо ограждения и входим в клуб.

Эрик находится в состоянии сильного возбуждения, он поднимает подбородок и уверенной походкой входит в клуб.

Клуб огромный по сравнению с другими, в которых я бывала. На нижнем уровне находится танцпол, освещенный акварельным цветом. Уровень бельэтажа, где мы стоим, огибает танцпол. По кругу стоят черные кожаные кабинки, каждая из которых занята посетителями. Прямо напротив входа находится длинный и переполненный бар, но, тем не менее, нам нужны напитки, чтобы помочь мне забыть о моей запутанной личной жизни.

Мы следуем за Эриком к бару. Я жестом подзываю бармена, что совсем не сложно, так как он уже смотрит на меня, или, лучше сказать, он смотрит на мою грудь. Это платье — настоящий магнит для мужчин, поэтому я немного стесняюсь этих молодых парней.

Перед глазами мелькает образ руки Лекса, лежащей на моей груди, точнее дюйме от изгиба моей груди. Мне нужно напиться. Текила не успевает подойти достаточно быстро, бармен расставляет рюмки и наливает в них ликер.

После того, как мы выпиваем первую порцию, я заказываю вторую, не обращая внимания на жжение в горле. Они должны продолжать поступать, если я хочу стереть из памяти всю эту ночь и каждый образ Лекса, прикасающегося к моему телу.

К третьей порции Эрик покидает нас. Как и было предсказано, какой-то горячий парень уводит его, и, насколько я знаю, он, вероятно, связан в задней комнате. Не жалуюсь, конечно, Эрик извращенец, когда он пьян, и он никогда не боится поделиться подробностями на следующее утро.

— Слушай, Чарли, я не хочу тебя расстраивать, но если тебе когда-нибудь понадобится поговорить, ты же знаешь, что я здесь, верно?