Ну, привет, сынок, — недружелюбно сказал отец. — Денег на твою дурь нет.

— Я не за этим.

Сзади раздался голос матери, Нины Александровны:

— Да ты что, Тимоша, сына родного на пороге держишь! Пусть заходит!

Отец неохотно распахнул дверь. Юрий молча обнял мать и быстро сказал:

— Я завязал, лечиться начал.

— Это хорошо, — вздохнула мать, утирая слезы кончиком полотенца, которое держала в руке — видимо, вышла с кухни.

— Ты много раз лечился, все без толку, — нахмурился Тимофей Сухачев.

— На этот раз хорошая клиника, новая. Да и все, хватит.

— Что же мы на пороге стоим? — всплеснула мать руками. — У меня на плите котлеты жарятся, пойдем.

Все прошли на кухню. Юрий налил воды из-под крана, вытащил из кармана пластиковую банку красного цвета с мелкими таблетками. Кинул в рот одну, запил.

— Помогает? — спросил отец.

Сын поморщился, вздохнул:

— Ну да, сильно не ломает. А еще раз каждый надо на укол ходить в клинику и на обследование.

— Как университет?

— Собираюсь восстановиться. Только теперь бюджета не видать, а учеба дорого стоит. Пойду работать программистом.

— Живешь все с этим наркоманом, как его, Валерой?

— Пока да. Если не завяжет, придется переезжать.

— Да что вы о наркоте! — сказала мать, раскладывая котлеты. — А как твоя девушка, Вера?

— Учится. Мы с ней год, как расстались.

— Жалко, — вздохнула Нина Сухачева, — хорошая девушка. Может, все еще сложится?

— Я у нее сережки золотые украл. И кольцо. Мамино. — Юрий ковырнул котлету, не чувствуя аппетита.

— Ну и дурак.

— Сам знаю.

Мать налила компота.

— Вижу, еда не идет, хоть попей.

— Я, наверное, спать пойду.

— Днем? — удивилась мать.

— Состояние такое. Не ломки, но все, как в тумане.

— Хорошо, я постелю тебе.

Мать постелила в отдельной комнате. У родителей трехкомнатная квартира, мама хотела двоих, а может и троих детей. Но в начале беременности оказалась с отцом в Заполярье, застудилась. Юрий чудом родился здоровым, но больше детей она иметь не могла. Всю любовь вложила в единственного сына. А он вот как отплатил. Парень глубоко вздохнул, утыкаясь в подушку, и провалился в тревожный нездоровый сон. Ночью много ворочался и что-то бормотал.

Утром стало легче. Юрий выпил две таблетки, позавтракал и собрался ехать.

— Уже? — удивилась мать.

— Есть дела. — Он посмотрел на отца, который сосредоточенно размешивал чай. — Вы простите непутевого сына. Дурак был, круглый дурак.

Отец поднял глаза на сына:

— Не ожидал от тебя таких слов. Но одними извинениями не отделаешься.

— Я знаю. Постараюсь исправить, что смогу.

Мать всхлипнула. Юрий обнял ее:

— Не плачь мам, все будет хорошо.

Вычислить наркокурьера не составило большого труда — тот всегда делал закладки во дворе. Сухачев занял пост наблюдения в окне подъезда в десять часов вечера. Состояние поганое. Тошнило, скакало давление. Он выпил таблетку, предписанную Михаилом и еще одну, выданную для экстренных случаев.

Через час на детской площадке появился подросток, закутанный в толстовку с поднятым капюшоном. Покрутился вокруг клумбы и быстро вышел с площадки. Там его уже ждал Юрий. Он быстро схватит курьера за руку.

— Чего надо? — пацан попытался вырваться. На вид не более четырнадцати лет. Или даже меньше — уж очень мелкий и вертлявый.

— Кладмен? — прямо спросил Юрий.

— Офигел? Руку пусти, а то скажу, кому надо.

— Ага, значит, не ошибся. Говори адрес куратора или сдам в полицию!

— За что? Я шел мимо…

— Кончай туфту гнать! — громко прикрикнул Юрий. — Я записал на камеру твою закладку в автошине с красными цветами. Ты же идиот, место не меняешь. А еще первое, что надо делать, когда тебя хватают, выкидывать из карманов всю наркоту.

Подросток схватился за карман толстовки, но Юрий выкрутил руку.

— Сейчас я звоню в полицию, и говорю, что поймал наркокурьера с поличным. Им пять минут до нас. Того, что у тебя в карманах, хватит на «народную» статью.

Подросток резко ослабился и сел прямо на землю.

— Дяденька, не надо в полицию! Меня же убьют, как только оттуда выйду! Или даже там! И адреса я не знаю никакого, мне бабка дает вместе с яблоками.

— Как тебя зовут?

— Вася.

Юрий, держа выкрученную руку подростка, пошарил по его карманам. Обнаружил яблоко, моток скотча и россыпь мелких магнитов. Наркотиков нет: то ли закладка последняя, то ли успел выкинуть. А еще он почувствовал мокрые штаны Васи — тот обоссался.

— Какая бабка?

— У метро яблоками торгует. Если в синем платке — можно подходить, только пароль нужно знать, его в чат присылают. Говоришь, и она дает, что надо. А если в красном — место запалено или товара нет.

Юрию стало жаль подростка. Он отпустил «задержанного», дав ему на прощание пинка:

— Беги и больше здесь не появляйся!

Вася быстро исчез за углом. Юрий заглянул к Валерию, тот спал прямо на кухне. В холодильнике явно для него лежал «десятикубовик» с коричневой жидкостью. Парень некоторое время смотрел на шприц, потом решительно закрыл дверцу. Тошнило. Он сходил в туалет и несколько минут обнимался с унитазом. Рвало с кровью. А еще сильно болело где-то в боку. Кое-как вымылся, глянул в зеркало. Стало страшно за свою жизнь, хотя и это чувство уже притупилось. Оставаться здесь нельзя. Юрий поехал в общежитие.

Три столпа — Александр, Всеволод и Олег собрались обсудить новости и проработать политику Общества Небесного Искупления. Дом Культуры, которым ОНИ раньше владело целиком, теперь арендовали разные организации, оставив «ангельскому обществу» центральный зал и несколько помещений. Впрочем, теперь и в зале проходили концерты, театральные постановки и даже собрания «Свидетелей Иеговы».

— До нас дошли слухи, — сказал Олег, он же Небесный Ангельский Учитель, разливая белый чай в белые чашки с золотой каемкой, — что Ангел не один на Земле.

— Мы знали это и раньше, — пожал плечами Александр, он же Верховный Ангельский Служитель. — Падших ангелов много, только они ведут тихую земную жизнь, как все люди.

— Не все, не все, — возразил Олег. — У кого-то еще остались силы.

— Таких быстро находят, — сказал Всеволод, он же Хранитель Ангельских Крыльев, — изредка мы, простые люди, но чаще всего слуги дьявола.

Все трое