В трубке раздались гудки отбоя связи, а мне оставалось только хмыкнуть и направиться к джипу, который в последнее время стал моим основным транспортным средством. Попрощавшись с Филином, я покинул нашу базу и спустя пятьдесят три минуты был у себя дома. Принимаю душ и бреюсь. На всякий случай дополнительно чищу зубы, переодеваюсь в гражданский костюм, под пиджак – верный ТТ-33 в кобуре, и в назначенный полковником срок я нахожусь перед воротами его особняка. Хотел нажать на звонок, но не успел, так как мощные железные ворота открылись сами, и со двора выкатился такой же, как и у меня, автомобиль. За рулём сидел сам Ерёменко, что характерно, в парадной шинели и выбрит до синевы. Ни дать ни взять – идеальный офицер ГБ, хоть сейчас на пропагандистский плакат его срисовывай.

– Запрыгивай, – кивает он на сиденье рядом с собой.

Меня упрашивать не надо, я расположился на удобном кожаном сиденье, плотней запахнул пальто, всё же осень, хотя и южная, а холодным дождём столицу уже частенько поливает, да и ветерок от реки свежий.

– Чего на машину верх не натянешь, Иваныч? – задаю я полковнику вопрос.

– Чёрт его знает! – Машина выруливает на набережную и поворачивает налево, в сторону парка Победы. – Нет привычки с крытым верхом кататься. Всё время нападения ожидаю, никуда не тороплюсь, и если что, готов на ходу выпрыгнуть и бой принять.

– Понятно.

– Как у тебя дела? – спрашивает Ерёменко.

– Неплохо, отряд укомплектован, тренировки идут, а на чайных плантациях по весне ожидается первый урожай.

– Откуда урожай, ведь саженцев и семян всего ничего удалось добыть? – удивляется он.

– Дичка выручила, её со старых времён много уцелело, так что как только смонтируют пресс и будут готовы сушильные корпуса, так сразу работа и пойдёт. Поначалу ничего хорошего не ожидается, третий сорт, но и то, что удастся собрать, доход принесёт вполне приличный и окупит первоначальные затраты на рабочих, механизмы и стройматериалы.

– Помощь нужна?

– Нет, сам справляюсь, да и парни мои не зевают. Ветер на чайной плантации. Разлука с караванщиками в Ростове. А Калуга в Гвардейском денежки считает и вместе с Филином за отрядом присматривает. – Оглядываю улицу, по которой едет джип полковника, и спрашиваю: – Иваныч, а мы, собственно, куда направляемся?

– К Симаковым в гости, – ухмыляется он.

– Нехило. А зачем?

– Нас Илья вызвал. Будет тебе первую боевую задачу нарезать.

– А Астахов?

– Отряд Астахова уже третий день в работе.

– Нормально, а я про это и знать ничего не знаю.

– Иногда лучше чего-то не знать, Саня. Так и на душе спокойней, и для здоровья очень хорошо.

– Командир, а то, что мы вот так, едем напрямую приказ получать, это ничего? А как же секретность?

Полковник снова ухмыльнулся:

– Секретность и тайна – это для рядовых граждан и тех, кто в силу законов верит, а кому надо, тот уже всё знает. Твои воины леса вокруг своей базы обходят?

– Да, конечно.

– Ничего странного не находили?

– Нет.

– Значит, разведчики и наблюдатели ГБ работают хорошо и следов за собой не оставляют.

– И как давно нас пасут?

– Вторую неделю, а работают люди из личной группы Терехова.

– Наверное, генерал злится, что появилась новая служба, которая его контору дублирует?

– Как ни странно, нет. Не сказать, что он доволен созданием нашего отдела и ротами неподконтрольных ему бойцов, однако всё понимает правильно. Присматривать за нами будет, чтобы не зарывались, но и палки в колёса обещал не вставлять. Представляешь, мы с ним пообщались, и он сказал, что стареет и видит меня своим преемником. Как думаешь, он был искренен?

– Кто его знает? Терехов – интриган старый и такой актёр, что, когда ему это потребуется, может даже и прослезиться.

– Вот и мне так кажется, что лицемерит глава госбезопасности.

Джип свернул с набережной Кубани направо, и мы подъехали к блокпосту и КПП, которые преграждали дорогу на большой полуостров, глубоко вдающийся в реку. Это первая линия охраны диктатора. Раньше здесь находился парк имени 30-летия Победы, военный музей, турбаза и гостиница. Сейчас на месте всего былого благополучия, от которого после мародёров ничего не осталось, разбит новый парк, а в самом его центре построен настоящий замок, в котором Симаков-старший и проживает. Разумеется, обитает он здесь не один, а со всеми своими домочадцами и самыми верными слугами, привезёнными из Приморо-Азовского района. И в общем, как люди говорят, вокруг самое настоящее средневековье, только с минными полями, пушками, миномётами и пулемётами.

Охранники попросили нас выйти из машины. Быстро и профессионально провели личный досмотр, проверили автомобиль и пропустили дальше. За первым КПП метров через сто пятьдесят стоит второе, и процедура повторяется. Мы не спорим и не возмущаемся, так всё и должно быть, на своей территории личные охранники клана Симаковых полные хозяева.

Пройден второй досмотр, снова двигаемся вперёд и через двести метров останавливаемся возле замка. В этом месте я никогда ранее не бывал и, покинув джип, с любопытством осмотрелся. Действительно, всё как положено, башни-донжоны, на каждой флаг Конфедерации, мощные стены, перед ними ров, тяжёлые, окованные железом ворота, на входе каменные статуи вздыбленных коней и очень серьёзная охрана в чёрных кевларовых бронежилетах, касках-сферах и с автоматами в руках.

Направились внутрь, и охранники вновь устроили нам личный досмотр. Всё происходит как-то буднично и очень быстро: нас просветили опытным взглядом, охлопали ладонями по телу, прошлись металлодетекторами по одежде, и, оставив личное оружие на посту, мы проходим во двор замка.

Не успел я полюбоваться основным зданием, монументальным четырёхэтажным строением из какого-то серого горного камня, как тут же перед нами появился невысокого роста пожилой человек в самой настоящей, богато украшенной золотым шитьём ливрее. Он молчит, но и одним своим пытливым взглядом задает молчаливый вопрос: какого вы сюда припёрлись, хотя наверняка в курсе происходящего. Однако человек на работе, и следует озвучить, почему мы здесь.

– По личному приглашению Ильи Симакова, – бросает полковник, и, удовлетворённый ответом, замковый служитель ведёт нас во внутренние помещения, предназначенные для хозяев всего этого великолепия.

Неспешно перемещаемся из комнаты в комнату, из зала в зал, кругом чистота и порядок, каждое помещение выполнено в своём особом стиле, в каждом поклеены обои своей особенной расцветки. В окнах витражи, а вся мебель – под старину, и вокруг серебряные подсвечники с вкрученными в них электролампами. Оля-ля! Вот это-то я зашёл в гости, и не к кому-нибудь, а к самому диктатору!

Поднимаемся на второй этаж, распахиваются широкие двустворчатые двери, и мы попадаем в библиотеку, самую большую, какую я только в своей жизни видел. Эх, вот где было бы интересно зависнуть на недельку-две-три. Но дело важней личных пристрастий, и вслед за Ерёменко, чувствующим себя здесь почти как дома, я иду в глубь помещения и оказываюсь в самом центре этого хранилища древних знаний.