В доме… Нина почувствовала, как стены сжимаются вокруг нее.

— Никогда там не была. Насколько мне известно, это бедный район.

— Ладно, будем ждать новостей.

Капитан Стюарт оказался низеньким темноволосым человеком с жидкими усиками и острым взглядом. Фрэнк провел его в гостиную.

— Капитан Стюарт, миссис Трулав.

— Пожалуйста, садитесь, капитан, — пригласила Нина.

— Вы не англичанка, миссис Трулав? — поинтересовался капитан, но, судя по всему, для него это не было неожиданностью.

— Я русская.

— Ага. Миссис Трулав, позвольте выразить вам глубочайшие соболезнования по поводу постигшей вас утраты. У меня к вам всего несколько вопросов, так что я не отниму у вас много времени. Насколько я понимаю, родные капитана Трулава проживают в Челтнеме?

— Да. Но они еще не знают о том, что случилось.

— Мы пытались до них дозвониться, — вмешался Фрэнк, — а также отправили телеграмму. Похоже, миссис Трулав со своей дочерью в отъезде.

Капитан достал из верхнего кармана блокнот и карандаш.

— Если вы дадите мне их адрес, я свяжусь с нашими людьми в Челтнеме и пошлю кого-нибудь разузнать. — Он записал что-то в блокноте. — А вы, мистер Чаплин, хорошо знали капитана Трулава?

— Миссис Трулав и моя жена — хорошие подруги. А мы с Ричардом учились в одной школе — в Шерборне.

Нина быстро взглянула на Фрэнка, но он не спускал глаз с капитана.

— Шерборнцы отлично играют в регби… Когда похороны, миссис Трулав?

— Мы не можем назначить дату, пока не поговорим с родными Ричарда.

— Да, конечно. — Капитан все еще держал блокнот открытым. — Я должен задать вам несколько вопросов. Возможно, что и у вас есть вопросы, на которые вы хотели бы получить ответ.

— Миссис Лэнг сказала, вы знаете, кто убил моего мужа.

— Мы подозреваем некоего Джимми Рида, очень агрессивного и опасного молодого человека. Лондонская полиция не раз имела с ним дело по разным поводам. Вряд ли ваш муж, миссис Трулав, когда-нибудь упоминал при вас это имя?

— Впервые его слышу.

Капитан Стюарт сочувственно улыбнулся:

— Да и в самом деле, с чего бы он стал. Так… Не знаете ли вы, в котором часу ваш муж вышел из дома?

— Думаю, около восьми. Он вышел прогуляться.

Капитан пометил в блокноте время:

— Восемь… — И, не поднимая головы, спросил: — В котором часу вы ожидали его назад?

— Я думала, он вернется скоро. Я сама только вернулась из Лондона, где провела четыре дня с мистером и миссис Чаплинами, и очень устала, поэтому вскоре после ухода Ричарда легла спать.

Поерзав в кресле, капитан положил блокнот на колено.

— Ваш муж часто ходил вечером на прогулки, миссис Трулав?

— Он любил гулять по вечерам.

— И он часто возвращался поздно?

— Иногда.

— У него не было привычки носить при себе крупные суммы денег?

— Крупные? Нет-нет.

Он задал еще несколько вопросов — в какую сторону обычно направлялся Ричард, как часто уходил прогуляться, — а потом неожиданно закрыл блокнот.

— Миссис Трулав, спасибо, что уделили мне время. — Он поднялся. — Если появятся какие-нибудь новости, мы дадим вам знать.

— Так это все, капитан Стюарт? — спросил Фрэнк, тоже поднимаясь.

— Думаю, да. — Капитан сунул блокнот с карандашом обратно в карман. — На сегодня. — Он кивнул Нине и пошел за Фрэнком к двери. — Да, чуть было не забыл… — Он повернулся к Нине. — Миссис Трулав, мне сказали, в то утро вы и сами не знали, что ваш муж не вернулся домой…

— Я думала, что он еще не проснулся.

— Простите, я совсем не хочу показаться нескромным, но вы что, не заметили, что его нет в постели?

— В гардеробной у нас стоит кушетка, Ричард иногда спал там, чтобы не будить меня. У меня проблемы со сном, мне очень трудно уснуть опять, если меня разбудят.

— Тогда все понятно, — кивнул капитан. — До свиданья и еще раз спасибо. Мистер Чаплин, вы не дадите мне челтнемский адрес?

— Немножко выпустить юбку, а в остальном сидит отлично. — Портниха одернула платье на талии. — А благодаря плиссе есть запас в ширину.

Внизу зазвонил телефон, и через несколько минут в дверь постучали и вошла Мэгги.

— Звонила Анна. С ней говорил Фрэнк. Только она вернулась в Челтнем, как явилась полиция; они-то ей и сообщили. Нечего и говорить, как она потрясена. Ее мать гостит у кузины в Бате. Анна сама поедет туда как только сможет и лично сообщит ей.

— Спасибо.

В зеркале Нина видела бледный овал своего лица над вырезом черного платья. Почувствовав повелительный толчок в поясницу, она послушно повернулась, подняв руки.

Позже Нина спустилась вниз и направилась в малую гостиную. Но не успела она открыть дверь, как оттуда вышел Фрэнк.

— У него такой умиротворенный вид, — он покачал головой. — Так и кажется, что он вот-вот проснется. — Он утер слезы и быстро заговорил: — Звонил мистер Льюишем, спрашивал, нельзя ли ему зайти. И я попросил миссис Лэнг подыскать прислугу. Надеюсь, ты не возражаешь, Нина. Она сказала, что знает некую миссис Фэй Проктор, которая подойдет как нельзя лучше. Теперь, когда мы связались с Анной, можно вплотную заняться приготовлениями к похоронам. — Помолчав, он добавил: — Анна спросила, что произошло, и я сказал ей, что это было ограбление.

— Правильно. Фрэнк, что еще может понадобиться полиции?

— Пока трудно сказать.

— Капитан Стюарт напугал меня.

— Ну, ну, ты не должна пугаться никаких капитанов стюартов. — Он выдавил из себя невеселую улыбку. — Без сомнения, он вел себя резковато, но так всегда действует полиция.

— Дело дойдет до суда, так ведь?

— Только если поймают убийцу.

Нина вошла в комнату. Окна были немного опущены, и занавески слегка колыхал ветерок.

— Прости, — проговорила Нина, стоя у гроба. — Прости меня ради бога.

Она обещала молодому скрипичному мастеру, что он поправится; она обещала Ричарду, что они будут счастливы. Больше она не будет ничего обещать. Никогда и никому.

Фэй Проктор, низенькая толстушка с карими глазами и вьющимися седыми со стальным отливом волосами, приступила к работе на следующее утро.

— Миссис Лэнг рассказала мне о вашем деликатном положении, — сказала она. — Она подумала, что вправе это сделать, учитывая обстоятельства. На обед есть филе трески — с камбалой, конечно, не сравнится, но если сварить в молоке, то получается вкуснятина и никакой тошноты, вот увидите. С моей старшей такая же беда была, и у меня-то она стала есть как миленькая — это после того как она чуть не свихнулась, слушая врача, который прописывал ей выпивать каждое утро по стакану бычьей крови, а иначе, мол, ей не сохранить ребенка. «Мне и яйца не съесть, мам», — жаловалась она. Безмозглый старый пень! Вы уж простите, что я так выражаюсь, но ей-богу — хоть стой, хоть падай!