– Да есть разница, – проворчал Мельник. – Потом поймешь. Пока одно тебе скажу: спрашивай поменьше, чтоб мне отвечать не приходилось. Согласен?

– Вполне. А на ваши вопросы мне тоже отвечать поменьше?

– Логично, – хохотнул Мельник. – Ладно, Коля-Николай, будем считать, что договорились. Что надо будет по делу – все объясню и даже покажу. А из любопытства лучше меня не провоцируй. Идет?

– Ели б вы, что ли, – буркнул Леон, все еще злясь на себя за нелепость с автоматом раздачи, – а то остынет.

Мельник посмотрел на него с искренним недоумением, но все же предпочел промолчать.

* * *

Выйдя на Цветной бульвар, Артюхин остановился и завертел головой, высматривая что-то.

– Ага, вот они, – буркнул он и коротко махнул рукой, указывая на приземистый черный мини-лайнер с наглухо затонированными окнами.

Мельник невозмутимо пожал плечами и первым залез в темный салон. Рядом с ним на кремовый кожаный диван уселся Макрицкий, сбоку – Артюхин. Едва он задвинул за собой дверцу, автобус плавно тронулся с места. Они сидели в довольно тесном отсеке, отделанном дорогими породами дерева: как сразу понял Леон, агент находился за переборкой.

– Вы можете говорить, – сообщил Артюхин, выдвигая из дверной панели хромированную пепельницу.

– Вопросов у меня на данный момент всего несколько, – монотонно заговорил Мельник. – Первый из них: приходилось ли вам слышать – от ваших непосредственных руководителей, либо же от бывших астронавтов, покровительствующих вашей организации, о корпорации «Селена-интерсервис»?

– Нет, никогда, – ответил ему бесплотный женский голос.

– Никаких упоминаний, даже косвенных? Вспомните, пожалуйста.

– Нет, никаких.

Мельник чуть двинул бровью.

– Связь с европейскими группами была односторонней?

– Нет, некоторые их представители приезжали в Москву и Санкт-Петербург.

– Они привозили деньги?

– Только один раз. Из Франции приезжал некий мьсе Сезар, он привез чек на довольно крупную сумму, но на какую точно – мне не известно.

– Мьсе Сезар – финансист?

– Он похож на старого астронавта.

– Так… – Мельник досадливо боднул головой, очевидно, ответы агентессы его пока не устраивали. – Кому-либо из руководства группы случалось вылетать на Луну?

– При мне – никогда. Возможно, раньше, но лично я о таких полетах не слышала.

– Разговор окончен, – заявил Мельник. – Николай, вы выяснили, о каком французском эмиссаре идет речь?

– Мы проработали этот вопрос по максимуму, – вздохнул капитан. – Беда в том, что она видела его мельком, всего несколько секунд. Разумеется, был составлен фоторобот – но…

– Что – но? – прищурился Антон. – Что вы замолчали?

– Таковой не пересекал границу Российской Федерации.

– Прикажите остановить машину. Не сочтите за хамство, капитан, но сейчас мы должны расстаться. Будьте любезны, пришлите нам сегодня же, желательно еще до вечера, все доступные материалы по делу. Пошли, Леон.

– Что это с тобой сегодня? – спросил Макрицкий, когда черный автобус оторвался от тротуара и с глухим воем турбины влился в поток автомобилей. – Ты прямо какой-то сам не свой. Что ты молчишь?

– А то, – зашипел в ответ Антон, кусая незажженную сигарету, – что вместо юных террористов мы с тобой налетели на гоп-компанию очень серьезных мошенников, работающую, как я понимаю, в международных масштабах.

– Ты в этом уверен?

– Пока не до конца, и дай бог, чтобы я ошибался. Артюхин не представляет себе, какой материал ему подсунули для передачи нам с Коровиным. А вот его начальство – очень возможно, что да. И это либо жуткая подстава Коровина, либо очередной эпизод межклановой войны в Роскомосе. Сейчас мы приедем в контору, и ты посмотришь на лица этих «заслуженных астронавтов», о которых толковал нам несчастный коллега Николаша.

– А причем тут «Селена»?

– Да при том, что это единственная четко установленная лавочка, перечислявшая деньги на развитие так называемых «проектов студенческой интеграции», причем установили-то ее только потому, что она действовала почти что в открытую, через совершенно безобидные университетские фонды. И не слышать о ней наша информаторша просто не могла. Точнее, не могла бы – если бы мы действительно имели дело с радикальной молодежной группировкой. В данном же случае ее шарашка – это просто прикрытие, хотя, должен признать, довольно остроумное. А ФСБ сознательно слила нам тухляк. Мы сейчас начнем возиться с этой публикой, влезем туда по самую задницу, а потом кто-то обвинит Коровина… или мы просто окажемся «прокладкой» между двумя противоборствующими сторонами.

– Я пока ничего не понимаю.

– Поймешь! Поехали в контору.

Артюхин оказался парнем расторопным и исполнительным – пока Леон с Мельником добирались до своего офиса, он успел отдать необходимые распоряжения и довольно увесистый пакет файлов уже висел на служебном сервере возглавляемого Мельником отдела. Антон вытащил из кофейного автомата две глиняные кружки с мокко (автомат в его кабинете был специально перенастроен на богатырские порции), достал початую бутылку богарского бренди и принялся разбираться с документами.

– Ага, – довольно буркнул он через некоторое время, – ну вот они, касатики. Иди сюда, полюбуйся. Узнаешь?

Леон подошел к его столу и встал справа от Антона, так, чтобы видеть голографический дисплей.

– Мать честная, – выдохнул он, – Сосновский.

– Хе-хе… смотри дальше. Бехтерев. Генерал Костенко, бывший начальник второго инженерного управления Роскосмоса. Светлана Борисовна Большакова – тоже та еще тетка, как ты помнишь. Знакомые все лица, не так ли?

– Погоди, погоди, – Леон облокотился об стол и повернулся к своему другу: – так ты – знал?!

– Не знал, – жестко ответил Мельник, не отводя глаз, – но догадывался. Но это, как ты понимаешь, вопрос не совсем моей компетенции, не так ли?

– Опять слухи?

– Догадки, Леон! Пока только догадки. В прошлом году я занимался одним очень странным делом на Луне – каким, сейчас не важно, – и попутно, когда ниточка вернула меня на Шарик, достаточно случайно столкнулся с фактом «левого» финансирования некоей ставропольской лаборатории. Происходило нечто удивительное – не бюджет разворовывался, а наоборот, в секретную государственную структуру кто-то вливал немаленькие средства со стороны. Если учесть тематику, которой эта лаборатория занимается, то станет еще интереснее. Не вдаваясь в подробности, скажу так: ребята ковыряются с проблемой управления кораблем на сверхвысоких скоростях. Гиперинерциальные компенсаторы с принципиально новыми возможностями – тема, как понимаешь, ой-ёй-ёй… И продвинулись они уже далеко. Причем, что интересно, на одни федеральные бабки им этого не сотворить.