— То есть мы тонем? — напрягшимся голосом спросил Драмиррес.

— Если говорить прямо — да.

— Ну чудесно, теперь понимаю, почему ты хотел смолчать. Спасибо, что заботился о наших потрепанных нервах. С этим можно что-нибудь сделать? Заделать пробоину, выкачать воду?

— Я как раз ломаю над этим голову, но ничего реального не придумал. И вряд ли придумаю. Ты прав, в таких случаях надо латать пробоину, но я не знаю, где она. К тому же прежняя команда с ней не справилась, а там были куда более опытные моряки. То есть так просто течь не заделать. Все, что они сумели — изменили расположение груза, чтобы чуть приподнять нос, и помпами откачивали воду. Это описано в судовом журнале.

— Так почему бы и нам не откачать воду?

— Помпы где-то в трюме, нам до них не добраться. Что делать, ума не приложу.

— Как быстро мы тонем? — спокойным голосом поинтересовался сэр Транниллерс.

— Я слежу за отметками с утра и не заметил чтобы осадка изменилась. Если мы продолжаем принимать воду, приток ее невелик. Два-три дня должны продержаться железно, это если не будет изменений. Но вряд ли нам дадут столько времени. Все видели, что сегодня устраивают пепельники. Думаю, все это из-за того, что они испугались, ведь на нижнем ярусе трюма им приходится бродить по пояс в воде.

— Может ты и прав, но вряд ли дело только в страхе утонуть. Просто эти твари ненавидят воду, особенно морскую. Многие создания Крайнего Юга ее не переносят. Если она и дальше будет заполнять их логово, они разметут палубу в щепки, их ничто не остановит. Надо как можно быстрее завершить работу. Много еще осталось?

— Плот практически готов, можно начинать сколачивать. Если ничего не помешает, завтра спустим его на воду. Но придется работать всю ночь.

— Ничего, сварим отвар для бессонницы.

— Лучше без него. Пусть я буду зевать непрерывно, но голова хоть что-то будет соображать. С вашим отваром она все равно, что чужая.

— Дело привычки, я поначалу тоже не мог к нему приспособиться, но потом как-то втянулся. Ну что же, раз так, предлагаю сегодня не налегать на физические упражнения. Будем тратить свои силы на плот, в нем сейчас наше единственное спасение. Твари рвутся сразу в трех местах, причем в одном уже частично добились успеха, и наше счастье, что их там может удерживать всего один человек. Давайте молиться, чтобы спасение потерпело всего лишь денек, больше нам не понадобится.

Трой не помнил, доводилось ли ему делать плоты или нет, но подозревал, что какое-то представление о вопросе имеет. Иначе откуда у него с самого начала появилась идея использовать пустые бочки? Просто так о таком вряд ли догадаешься. А ведь отличная мысль, плавучесть повышается колоссально и конструкция при этом не утяжеляется непомерно.

Бочек самого разного размера на корабле хватало, оставалось лишь выбрать самые надежные, для гарантии просмолить щели между досками и как следует заделать крышки или горловины. Накрутить канаты, на совесть привязать между брусьями нижней части рамы. Это, так сказать — опора плота. Поплавок. Выше надо набить дощатый настил и полученную конструкцию можно спускать на воду, что тоже непросто, ведь дело происходит на уровне верхней палубы немаленького барка. Трой вроде как продумал процесс, но его грызут сомнения. С акулой ведь тоже все рассчитал, но в итоге рыбина, вместо того чтобы повиснуть под блоком, едва не отхватила ногу Бвонгу.

К тому же плот, задуманный как легкий и компактный, чем далее, тем почему-то становился все больше и больше. Куда массивнее, чем Трой предполагал изначально. А что если верхняя балка, на которую ушли самые длинные и прочные брусья, не выдержит? А ведь она единственная точка опоры при спуске, своего рода стрела портового крана.

Если не выдержит, плот рухнет вниз и может разломиться при ударе об воду или перевернуться. В общем, Трой не подавал вида, держался уверенно, чтобы не заражать своими сомнениями других. А сам сомневался. Очень сильно сомневался. И ничего исправить не мог — что сделано, то сделано.

К тому же, если учесть все обстоятельства, сделано немало. Попробуй успеть больше в условиях столь жесточайшего цейтнота когда то одно подгоняет, то другое, то третье. Притормозить океаническое течение ты не сможешь, как не сможешь заткнуть пальцем течь в корпусе и не успокоишь разбушевавшихся рабов пепла ласковым словом.

Драмиррес, похоже, от недосыпа начал обретать магические способности. А именно — научился читать мысли. Иначе почему ни с того ни сего отложил в сторону молоток, поднялся по наскоро сколоченной лесенке, придирчиво ощупал главный блок, с нескрываемым сомнением произнес:

— Трой, а ты точно уверен, что эта штука выдержит? Плот слишком большой, а такой же блок разлетелся от веса акулы.

— Там был блок попроще.

— А по мне — такой же ненадежный. Почему их делают из дерева? Тут железо надо, оно точно не развалится.

— Пенька не любит железо. Перетирается быстрее, если с ним контактирует.

— Глупости какие-то, ведь железо можно отполировать не хуже стекла.

— Думаю, что все равно будет повреждать канаты.

— А я думаю, что нет. Откуда тебе знать? Ты ведь потерял память.

— Может ты и прав, — не стал спорить Трой. — Может причина лишь в том, что железо куда дороже мореного дуба.

— Не то слово. Не так уж давно возле моего города добывали железо, там два богатых рудника было. Но потом залежи резко ушли в глубину, там их не достать, и мы из богатейшего края превратились в нищую помойку. Половина народа копается в отбросах, зато куда ни плюнь попадешь в руины роскошного замка. Мой отец всю жизнь занимался тем, что разбирал мраморные дворцы. Мрамор у нас никогда не добывался, зато теперь мы чуть ли не главный его поставщик. Вся былая роскошь под слом идет, владельцы разорились, дорогая недвижимость давно уже никому не нужна.

Со стороны кубрика донесся звук сильного удара о доски. Но ни Трой ни Драмиррес даже ухом не повели, привыкли уже. К тому же там сейчас дежурит Айриция и, несмотря на глубокую ночь, она вряд ли заснет. Пепельники будто взбесились, скребутся непрестанно, и периодически пытаются проломить преграду ударяя по ней своими телами с разбегу. Надо быть человеком без нервов чтобы задремать под такое представление.

Трой перебрался к дальнему углу плота и проверил крепление главного каната. Он уже осматривал его не один десяток раз, но все равно не мог угомониться, повторял снова и снова. Четыре точки опоры на которых повиснет вся конструкция в момент спуска. Если хоть где-то что-то не выдержит, последствия обещают стать печальными.

Направился было к следующему углу, но замер. Что-то его насторожило, но что? Неистовство пепельников, которые прямо сейчас пытаются вырваться сразу в полудюжине мест? Вряд ли, ведь их перестук ничуть не усилился, громче уже быть не может. Или все дело в неожиданном порыве ветра который может стать предвестником появления больших волн и, скорее всего, усиления течи? Тоже нет, уже сутки держится почти полный штиль, едва-едва обдувает, все также в корму как и все предыдущие дни.