Этот факт довершил уже собранные против самоубийцы косвенные доказательства. Окровавленная куртка также подтверждала его вину. Стало очевидно, что карман измазан кровью несчастной миссис Уильямсон в тот момент, когда преступник окровавленной рукой прятал в него деньги».

«Таймс», пятница, 17 января.

«Мистер Грэм продолжает частное расследование в примыкающей к сыскному агентству комнате. К нему приходила хозяйка “Грушевого дерева” миссис Вермилло и довольно долго давала показания относительно некоего Эбласса, арестованного и доставленного в среду в полицию. Этот человек уже раньше побывал за решеткой и утверждал, что не знает Уильямса. Но с тех пор выяснилось, что он его приятель. Нашелся мальчик, который категорически утверждал, что тем вечером, когда случились убийства, прежде чем закрылась лавка Марра, в нее мельком заглядывали трое мужчин. Эбласс содержится в строгом заключении под постоянным присмотром».

«Таймс», понедельник, 27 января.

«В четверг мистер Грэм посетил жилище несчастных Марров и на месте допросил некоторых свидетелей. Подозреваемые Харт и Эбласс по-прежнему находятся в строгом заключении, поскольку не могут дать вразумительный отчет о своих действиях в течение примерно четверти часа вечером, когда убили Уильямсонов. Выяснилось, что от дома жертв до гостиницы “Грушевое дерево” быстрым шагом можно дойти менее чем за пять минут. В субботу в полицию явились мужчина и женщина – соседи Марра – и дали показания относительно печальных событий. Как нам стало известно, они сказали, что примерно в момент убийств в районе лавки прохаживались трое или больше людей».

«Парламентские дебаты», официальный отчет о заседании палаты. Пятница, 31 января.

«Сэр Фрэнсис Бердетт: Что они (магистраты) вытворяют, когда допрашивают тех, кого подозревают в недавних убийствах семейства Марра?.. Какова ситуация с несчастным Эблассом, которого считают соучастником преступления? За что его посадили за решетку? Почему заковали в кандалы, держат в камере и ежедневно убеждают себя оговорить? Министр внутренних дел: Эблассу задали несколько вопросов, на которые он отказался отвечать. Премьер-министр: Что касается жестокостей в отношении Эбласса, существовали некоторые подозрительные обстоятельства, благодаря которым магистраты решили, что он находился в определенное время в определенном месте. Они вовсе не настаивали, чтобы подозреваемый себя оговорил. Если бы он сумел вразумительно отчитаться, где был в указанное время, то дело бы приняло совершенно иной оборот».

«Таймс», понедельник, 3 февраля.

«В субботу вечером господин Грэм снова допрашивал Эбласса, затем отпустил».

Таким образом, в начале февраля расследование подошло к концу, но ключевые вопросы так и остались без ответов. Убил ли Уильямс Марров и Уильямсонов в одиночку или у него были сообщники? Почему отпустили на свободу Эбласса: из-за недостатка улик или подчиняясь политическому давлению? В чем обвиняли Харта и когда освободили? Какую конфиденциальную информацию накопил Грэм после двух месяцев упорного расследования? И как втайне с ней поступил? К счастью, в государственном архиве сохранился его последний отчет министру внутренних дел:

«Воскресенье, 2 февраля 1812 г.

Благодаря полученным мною вчера уликам я решил, что Эбласса следует вечером освободить из заключения. Я убежден, что убийство Уильямсонов совершили двое, и показания, на которых я строю свое суждение, заставляют меня поверить, что сообщник Уильямса был ниже Эбласса ростом. Этот сообщник если и не участвовал в деле сам, то помогал преступнику или находился во время убийств рядом с домом. Харт еще за решеткой, и мне трудно решиться его отпустить. Откровенно говоря, я сильно подозреваю, что он причастен к преступлениям и тем или иным образом помогал убийце Марров, хотя, разумеется, это будет трудно или даже невозможно выяснить. Я доказал, что многие моменты в его утверждениях полностью не соответствуют действительности. Он сообщил и продолжает на этом настаивать, что с вечера пятницы (когда, как известно, он работал в доме Марров) он больше мистера Марра не видел. Однако у меня имеются показания некоей дамы, которая утверждает, что в субботу после девяти вечера (перед тем, как произошли убийства) заходила в лавку Марра. Туда же в это время заглянул Харт и, несмотря на поздний час, попросил разрешения закончить работу, на которую, как она поняла из его слов, он был нанят. С тех пор даме случалось его видеть, и она не сомневается, что когда была в лавке Марра, туда заходил именно Харт. И что очень примечательно, нес на плече то ли мешок, то ли корзину с инструментами, которые ему не пригодились, но таким способом, как я полагаю, доставил молот туда, где он мог потребоваться Уильямсу. Усиливает подозрение то, что он вернулся домой в то же время, что и Уильямс (в час ночи). Харт утверждает, что на следующий день (в воскресенье) допоздна не выходил из дома и лишь вечером перешел улицу, чтобы купить спиртного в “Грушевом дереве”. Однако два уважаемых свидетеля, с которыми Харт недолго вместе работал, так что они не могли перепутать его с кем-то другим, показали, что видели его у дома Марра в десять утра. Когда они проходили мимо, он поздоровался с ними, дотронувшись рукой до шляпы. Харт категорически утверждает, что весь следующий день (понедельник) работал на постоялом дворе “Крукт биллет”. Однако хозяин показал регистрационную книгу и поклялся, что в тот день Харт не выполнял для него никаких работ и не получал оплаты. Убивал ли Уильямс один или с сообщником, но у меня имеются надежные свидетельства, что точно в то время двое или больше мужчин скрылись через проход дома на Пеннингтон-стрит. Короче говоря, из всех лиц, взятых когда-либо под стражу на основании веских подозрений, именно Харт совершенно заслуженно находится за решеткой».

Это письмо – один из самых любопытных документов в данном деле. Оно демонстрирует, как терпеливый и рассудительный Грэм становится нерешительным и непоследовательным, что более характерно для магистратов Шэдуэлла, а не для человека с Боу-стрит. Возможно, его начали покидать силы и давали знать первые симптомы грядущей смертельной болезни. Разумеется, на Грэма со всех сторон давили, и он сознавал, что на карту поставлена его репутация. Райдер же со своей стороны по письму Грэма не мог не заключить, что расследование вперед не продвинулось, и наверняка заметил, сколько в этом письме непоследовательности, упущений и не относящейся к делу информации.

Более двух недель Грэм держал Эбласса в кандалах под строгим надзором и вдруг отпускает, не объясняя, почему освобождает главного подозреваемого. Он заявляет о своем убеждении, что убийство Уильямсона совершили два человека, один из которых ростом меньше Эбласса, и вновь не приводит фактов, позволивших ему сделать столь важный для следствия вывод. Одного из преступников, высокого мужчину, видел Тернер. Этот человек не мог быть Уильямсом. Если Грэм прав, что в убийстве Уильямсона замешаны двое, а сообщник арестованного ниже Эбласса, то Уильямс невиновен. Логика хромает, и непонятно, как Грэм, умный человек, этого не видел. Вряд ли он считал, что Тернер, знакомый с Уильямсом, мог не узнать его в такой важный момент.

Грэм, по-видимому, нисколько не сомневался, что Харт виновен, но в письме нет ни слова о самой главной улике против плотника – присутствии в доме Марра стамески. Магистрата больше интересовал вопрос, каким образом преступник заполучил в лавке другое орудие убийства – молот. Однако из письма не явствует, оставил ли Харт мешок с инструментами в доме 29 по Рэтклифф-хайуэй во время предыдущего прихода в девять часов вечера или сопровождал преступника с мешком на плече и уже войдя в дом отдал ему молот или сам напал на жертвы. Неправдоподобно, чтобы Харт оставил мешок заранее утром. В самый занятый вечер недели, убирая помещение, Марр наверняка вынес бы инструменты из лавки, и преступник не мог быть уверенным, что в нужный момент они окажутся под рукой. Обе серии убийств отличались невероятной быстротой. Двери каждый раз оказывались случайно не запертыми на ночь. У Марра – поскольку тот ждал возвращения Маргарет Джуэлл, у Уильямсона, – наверное, потому, что он ожидал, когда сосед Андерсон придет за последним кувшином пива. Убийца скорее всего имел оружие при себе, вероятно, прятал под одеждой. И, оказавшись в доме, тут же яростно напал. Маловероятно, чтобы Харт навьючил на себя мешок или корзину с инструментами, а если и принес на плече, то после убийства забрал обратно, забыв при этом молот и стамеску. Грэм, безусловно, собрал огромный объем улик, уличающий Харта во лжи. Но ложь Харта о его перемещениях в воскресенье и в понедельник не имеет отношения к тому, что произошло поздно вечером в субботу. Письмо Грэма, как ни странно, больше похоже на оправдание, почему он держит Харта в тюрьме, чем на документ с аргументированными обвинениями против плотника.