Удивительное дело. В различных источниках я нашел свидетельства о том, что в это время, февраль – апрель, в Вязьме находились полевые управления, то есть штабы трех немецких армий: 4-й полевой, 4-й танковой и 9-й полевой. Ими командовали: 4-й полевой – генерал-лейтенант Хейнрици; 4-й танковой – генерал-лейтенант Рихард Руофф[92]; 9-й полевой – генерал-лейтенант Вальтер Модель. Все трое на свои высокие должности были назначены недавно, с повышением, поэтому горели желанием подтвердить делом доверие Гитлера. Таким образом, Вязьму немцам сдавать было нельзя. Иначе как бы расценил это поражение фюрер? Вязьму было кому защищать. Один только генерал Модель чего стоил. В немецком Генштабе вскоре его назовут «гением обороны» и «пожарным фюрера». В Вязьме и вокруг нее было слишком много генералов вермахта, да и солдат тоже, чтобы, пусть и довольно многочисленная, сорокатысячная, группировка русских так просто, с марша, почти без артиллерии и без поддержки авиации и танков, захватила ее.

Наверное, все же главной составляющей неудачи Ржевско-Вяземской операции Западного и Калининского фронтов была несогласованность действий всех подразделений, брошенных на выполнение этой непростой задачи. Корпуса, кавалерийский и воздушно-десантный, дрались изолированно. 33-я тоже имела свой фронт.

Летом 1942 года группа офицеров Генерального штаба под руководством полковника К. Ф. Васильченко провела детальный разбор действий подразделений Западного фронта в ходе Ржевско-Вяземской операции. Отчет сейчас широко публикуется, кочуя из издания в издание. Надо заметить, что это добротный, профессионально составленный документ-исследование. Советы хорошие, но все – задним числом. В нем есть и такие выводы: «Командующий Западным фронтом разбросал почти что равномерно свои силы и средства по огромному пространству, не имея ни на одном направлении ярко выраженной группировки для нанесения сокрушительного удара по противнику. Он также не имел у себя мощных резервов, которыми мог бы влиять на ход операции в зависимости от сложившейся обстановки на том или ином направлении».

Сейчас, с расстояния лет, можно, пожалуй, внести в эти конечно же верные и справедливые слова одну поправку. Она тоже будет верна: не только командующий фронтом, но и Верховный главнокомандующий, и Ставка, и вся страна не имели тогда тех «мощных резервов», которыми можно было бы «влиять на ход операции в зависимости от сложившейся обстановки на том или ином направлении…». Станки, демонтированные в Москве и Подольске, еще не стали цехами и заводами по производству снарядов, мин и патронов. Они еще двигались к местам назначения на заснеженных платформах. Вот почему Жуков не мог обеспечить войска необходимым количеством боеприпасов.

Давайте же посмотрим, что происходило в районе Вязьмы зимой – весной 1942 года, как действовали наши войска, выполняя приказы своих штабов.

11-й кавалерийский корпус Калининского фронта под командованием генерал-майора С. В. Соколова наступал с севера. Он имел в своем составе: 18, 24, 82-ю кавалерийские и 107-ю мотострелковую дивизии. 5800 человек, 5 тысяч коней. Вооружение: две гаубицы калибра 122 миллиметра, 47 орудий калибра 45 и 37 миллиметров, 35 минометов калибра 82 и 120 миллиметров, 27 противотанковых ружей и 7 танков КВ-2[93]. Однако во время Вяземского рейда танки из-за отсутствия горючего не применялись. 1-й гвардейский кавалерийский корпус имел в своем составе: 1-ю, 2-ю гвардейские, 41, 57 и 75-ю кавалерийские дивизии, три лыжных батальона численностью до 900 человек. Всего около 6500 человек.

Генерал Белов входил в прорыв через Варшавское шоссе в районе Барсуков и сосредоточился в Стрельне. Немцы вскоре ударили вдоль шоссе с запада и с востока и закрыли коридор, так что с кавалеристами и лыжниками не смогли войти в прорыв две стрелковые дивизии, танковая бригада и вся дивизионная артиллерия двух кавдивизий, полк РС, зенитные артдивизионы. Гвардейцы свои пушки протащить успели. Надо отметить такой факт: во время нахождения в окружении беловцы оказались очень находчивыми воинами, они с помощью местных жителей отыскали больше двадцати исправных советских танков, много орудий, в том числе крупного калибра, снаряды к ним. Все это было брошено во время октябрьской катастрофы 1941 года.

4-й воздушно-десантный корпус состоял из двух парашютно-десантных батальонов и стрелкового полка. Высажены они были в районе Знаменки и Желанья. Вскоре было высажено еще 3745 человек. Десантники были вооружены автоматическим стрелковым оружием и винтовками. Имели также на вооружении: 31 пулемет, 10 из которых – ручные, 34 миномета и 2 сорокапятки. В конце января 1942 года десантники вместе с подразделениями 329-й стрелковой дивизии 33-й армии присоединились к кавалерийскому корпусу Белова. Десантирование прошло не вполне удачно. Часть десантников и грузов оказались на занятой противником территории. Был убит в самолете командир 4-го корпуса генерал А. Ф. Левашов. В командование вступил начальник штаба полковник А. Ф. Казанкин.

33-я армия в составе четырех дивизий имела около 11 тысяч человек, 5 противотанковых орудий, 12 зенитных орудий, 112 полевых орудий и 99 минометов. Артиллерия и минометы имели минимальный боекомплект. На день боя порой отводился всего один снаряд на ствол. Танков не было.

Итак, 11-й корпус блокировал Вязьму с севера и северо-запада, 1-й гвардейский корпус – с юга, 33-я армия подступила с востока и юго-востока. 26 января первыми к Вязьме подошли части 11-го кавкорпуса. Уже через два дня они заняли важный опорный пункт Якушкино и перехватили магистраль Москва – Минск. Были захвачены большие трофеи. Корпус продолжал двигаться к Вязьме и вскоре подошел к ней на расстояние 12 километров.

Тем временем, прямо с марша, дивизии 33-й армии перехватывают дорогу Гжатск – Юхнов и вступают в бой под Дашковкой и Песочней на юго-восточных подступах к Вязьме. В ночь с 30 на 31 января на новый КП в районе Красного Холма прибыла оперативная группа штарма. В ее составе были командующий армией генерал-лейтенант М. Г. Ефремов, начальник оперативного отдела полковник С. И. Киносян, начальник разведотдела армии подполковник П. А. Гладченко с группой офицеров, начальник связи полковник Н. К. Ушаков с аппаратом работников отдела связи и средствами связи, заместитель начальника политотдела армии полковой комиссар А. Ф. Владимиров с другими полтработниками, старший помощник 1-го отделения оперативного отдела штарма майор П. Ф. Толстиков, военный инженер подполковник Петерс и офицеры 8-го отдела штаба в количестве восьми человек, прикоманди рованный к штабу армии офицер Генерального штаба РККА подполковник Н. Н. Борисенко, начальник особого отдела НКВД 33-й армии капитан госбезопасности Д. Е. Камбург[94]с группой сотрудников, адъютант командующего майор М. Водолазов. Через несколько дней, уже через немецкие боевые порядки, на самолете прилетели: заместитель командующего армией по артиллерии генерал-майор П. Н. Офросимов, начальник отдела укомплектования штаба армии полковник И. Г. Самсонов, а уже 5 апреля вместо заболевшего начальника оперативного отдела полковника С. И. Киносяна прилетел начальник 1-го отделения оперативного отдела штарма полковник М. Олехвер. С. И. Киносян все это время, по существу, исполнял обязанности начальника штаба окруженной Западной группировки.