вздохнуть не могла, крупные слезы заливали покрывшееся розовыми пятнами лицо, она подняла высоко к небу голову, словно стараясь, чтобы слезы затекали обратно. Но где уж там…

– Ярушка, милая моя, хорошая, родная!!! – шептала Катя, обнимая и целуя ее заплаканное лицо. – Не плачь, все хорошо будет, не знаю, что случилось, но это все ничего! Ты самая лучшая, самая талантливая, самая умная, ты мой самый лучший друг! Да что там! Ты мой единственный друг!

Ярослава виновато на нее посмотрела сквозь пелену слез и вдруг улыбнулась, глотая наконец застрявший комок горя.

– Ну что? Ты мне расскажешь?

Вместо ответа Ярослава тихонько кивнула, утерла краем рукава слезы:

– Вы разошлись все по делам, а мне велели отдыхать. Вот я и устроилась в теньке, на траве ноги вытянула, на камень большой и теплый прислонилась да задремала, видать. На минуточку. И слышу разговор тихий. Я встать хотела, показать, что не сплю, но не смогла, – она притихла, вспоминая что-то, нахмурилась.

– Что ты услышала? Не томи же!

– Олеб и… и Енисея… он ее любит… – с отчаянием выдавила из себя Ярослава. – Давно…

Катя немного отпрянула.

– И что с того? Я тоже видела, что он очень переживал из-за нее, когда ей плохо стало там, на скале…

Ярушка опустила голову:

– Я тоже… это видела… Но… думала… случайность…

До Кати постепенно стало доходить.

– Так вы не просто одноклассники, вы хорошо знакомы, что ли? – Катя судорожно искала, за что зацепиться, чем поддержать стремительно теряющую себя подругу.

– Конечно, Олеб же тоже в Аркаиме учится, тоже ученик Стара. – Подруга замолчала, подбирая слова. – Мне его так увидеть хотелось, не было никакой мочи ждать конца лета. А тут в Аркаиме состязания эти должны пройти, – Ярослава тяжело вздохнула. – Понимаешь, мне всегда казалось, что я ему нравлюсь. Олеб меня часто выручал, хвалил, говорил, что, мол, я молодец. Ну вот как недавно, со звездой. И я это расценивала по-своему… Я тешила себя надеждой, а он ко мне просто хорошо относился… оказывается. Глупо, конечно.

– Так ты из-за этого такая потерянная?

– Ну да, – вздохнула Ярослава и положила голову Кате на плечо, спрятав лицо. – Стыд-то какой! Он же, небось, догадывается, что я его… – она так и не произнесла это слово вслух.

– Да ну, брось, ничего он не догадывается, – успокаивала Катя. – Мне же со стороны виднее! Мальчишки, они вообще мало что замечают, они такие… – Катя с трудом подобрала нужное слово, – твердолобые!

– Вот что мне теперь делать?! – запричитала Ярушка, и в голосе опять послышались слезы.

– А ничего и не делай! Ничего не произошло: вы были друзьями? Друзьями и останетесь. Веди себя как всегда, и всё… Все забудется, понимаешь? Как говорит моя мама – «все перемелется, мука будет». Ярослава облегченно выдохнула, будто вес тяжелый с плеч сбросила.

Тут из-за кустов можжевельника появилась взволнованная, с горящими глазами Енисея:

– Девочки, вы чего отстали? Аркаим!

Глава 24

Аркаим

Солнце нагрело землю, наполнив воздух терпким ароматом полыни и степных трав, освещая необъятные просторы величественной степи.

Катя вздрагивала от возбуждения: Аркаим рядом.

Она его сейчас увидит.

Это все равно что увидеть легендарную Атлантиду.

Бросившись за Енисеей, Катя ожидала увидеть огромный залитый солнцем город, полный чудес. Но первое, на что натолкнулась, – бесконечная цепочка караванов.

Уже когда она подходила к краю пролеска, до нее донесся топот сотен ног, ржание лошадей, стук копыт, скрип груженых телег и подвод, визги и хохот. Казалось бы, шум старинного города. Но нет: они просто оказались на обочине широкого многолюдного тракта.

– Это что? – растерянно спросила Катя. Теперь, чтобы перекрыть весь этот гомон, приходилось почти кричать.

Енисея вздернула брови:

– Дорога. У вас не такие?

Катя промолчала, бросив недоуменный взгляд на Ярушку. Та, все еще сумрачная, задумчиво смотрела вдаль поверх лошадиных грив и тюков с товаром. Там, упираясь расписными красно-оранжевыми стенами в выжженное солнцем небо, могучей цитаделью высился Аркаим.

Несколько лет назад Кате попалась небольшая заметка в газете. В ней описывалась находка века – древний город-храм.

Археологи его назвали Аркаим, вернее, он был отмечен под таким названием на одной из древних географических карт, дошедших до наших дней. Его должны были затопить – уже вовсю строили оросительные каналы. Чудом удалось не допустить этого, и вот сейчас, спустя много лет запустения, писалось в статье, специалисты вернулись к уникальной находке.

Говорят, в окрестностях Аркаима было найдено еще несколько десятков аналогичных городов, разных по размеру и назначению. Как знать, может быть, Аркаим – это верное доказательство существования древней страны городов – Гардарики, которой так восхищались скандинавы при посещении Руси. Катя отчетливо помнила, что в газете еще был компьютерный план-схема города. Реконструкция, конечно. Два кольца хорошо укрепленных крепостных стен, к которым вплотную примыкали жилые и рабочие помещения с выходами на внутреннюю улицу. В центре внутреннего кольца – квадратная городская площадь.

В реальности – два кольца расписанных крепостных стен в окружении глубоководного рва.

– Ух ты! Будто перьями жар-птицы украшен! – прошептала Катя, любуясь.

Она оглянулась на ребят: такие разные и по духу, и по привычкам, они одинаково улыбались волшебному городу – восторженно и влюбленно.

– Па-а-аберегись! – отчаянно громыхая по деревянному настилу, мимо них промчалась тяжелая повозка, груженная кумачово-красными мешками, в сопровождении отряда вооруженных всадников.

– А это кто?

Ярослава проследила за Катиным удивленным взглядом:

– Говорила ж тебе – ярмарка. Телега с меховыми деньгами проехала, ясное дело. Оттого и под охраной.

У Кати вытянулось лицо:

– Как это – с меховыми деньгами? Шерстью, что ли, они покрытые?

Енисея, Ярушка и ребята переглянулись одновременно и в голос захохотали:

– Соболя это, Катя! Соболя! Оттого и меховые, – давилась смехом Ярушка, – ой, умора!

– А что, обычных денег у вас нет? – Катя уже была готова обидеться.

– Отчего нет? – Енисея все еще улыбалась, от этого ее ясно-голубые глаза стали еще светлее. – Только тебе ж сказали «ярмарка» – значит, купцы приедут, и с востока, и с запада, и с севера, и с юга. А им наши деньги без надобности, да и нам их – ни к чему.

А цена соболя да куницы всем ясна. Странная ты. Неужто у вас не так?

И Енисея подозрительно прищурилась. Катя покраснела. Ярушка перестала хохотать, деловито подтолкнув всю компанию по направлению к городу:

– Ну, хватит тут лясы точить! Будет время еще поболтать…

Они примкнули к каравану. Видимо, из Индии: от туго набитых и перевязанных бечевками тюков пахло корицей, имбирем и черным перцем. Да