– Дело не в деньгах, – буркнула она.

– А, она из этой категории.

Она в очередной раз подняла крышку ноутбука, открыла страницы Селены в социальных сетях. Она не утруждала себя настройками конфиденциальности, жила на виду. В общем доступе был и список ее друзей, и место работы, и школы, в которые она определила детей. Она делилась тем, где проводила время, где делала покупки. Ее жизнь походила на заботливо нарезанную для любой проплывающей мимо акулы рыбешку. Глупая Селена.

После тех счастливых семейных фотографий с выходных Селена ничего не публиковала. Каким лживым стал мир с появлением всех этих глупых социальных сетей. Муж Селены трахал няню, а она тратила время на то, чтобы заставить окружающих поверить в ее якобы идеальную семью.

Селена Мерфи, в девичестве Ноулз, не представляла собой ничего особенного. Не королева школьного выпускного. Не лучшая ученица на потоке. Просто хорошенькая девушка из верхушки среднего класса с традиционным воспитанием. Умная. Хорошистка. Выпускница Нью-Йоркского университета, профессионально состоявшаяся в маркетинге и рекламе. С множеством друзей. В счастливом браке (по крайней мере, она хотела, чтобы все в это верили). Мать двух очаровательных мальчиков. Нет, в ней не было ничего особенного. Цивил, как пренебрежительно называл таких людей папуля. Цивил, получивший все блага этого мира.

– Только не говори, что завидуешь. Ей. – На этот раз папуля расположился у камина. Он выглядел так же, как в последний раз: остекленевшие глаза, зияющая в груди дыра. Она – сквозь года – услышала эхо собственного голоса:

– Пожалуйста, не оставляй меня. Папуля, пожалуйста!

– Не думаю, что это зависть, – откликнулась она в настоящем. – Но разве это не кажется тебе несправедливым? Некоторые получают все. Получают изначально, по умолчанию. И идут по жизни, совершенно не представляя, каково это – хотеть чего-то и бороться за свое желание, выполнять трюки без страховки. У нее же все на лице написано – она считает это нормой, она не понимает важнейших истин нашего мира.

– Значит, дело в социальной справедливости?

Оба прекрасно понимали, что не в ней. Что причины лежат гораздо глубже. Что они личные.

– Возможно, – все равно ответила она.

Он рассмеялся.

– У меня для тебя плохие новости, малышка. Мошенника не обманешь.

Она бросила в него подушку – и та мягко приземлилась у камина. Его смех все еще отдавался эхом от стен.

Перл и Чарли легко влились в новую жизнь. Ей потребовалось всего несколько дней, чтобы забыть Перл и превратиться в Энн. А Чарли, в новых очках и с короткими, с естественной проседью волосами, стал папулей, отцом, которого у нее никогда не было – она даже не представляла, как на самом деле хотела его иметь. Каким-то образом ему удалось состариться на десяток лет. Или, может быть, в роли Чарли он казался моложе из-за другого взгляда, круглых очков, бейсболки и выкрашенных в черный волос. Чарли, молодой стиляга, которого Стелла привела домой, специалист по маркетингу в книжном магазине, был всего лишь очередной личиной. Мужчиной, которого она когда-то знала, которого с нежностью вспоминала и не надеялась когда-либо увидеть снова.

– Думай о различных «я» как о других людях, дальних родственниках. Ты их знаешь, они часть твоей жизни. Они персонажи, и ты можешь позаимствовать у них что-нибудь, чтобы воплотить свою нынешнюю личность. Но не переборщи. Чем больше лжи, тем больше нужно держать в уме.

Перл перешла на онлайн-обучение. Они так и жили в крошечном уединенном домике, по утрам она вставала и готовила им завтрак. Первую половину дня она проводила за занятиями – папуля в это время уходил искать «работу». Отучившись, она выходила побродить по протоптанным в округе тропинкам. Она шла и шла среди высоких сосен, можжевеловых зарослей, осин, елей, тополей. Она с головой окуналась в тишину, и чувства наконец отмирали. Она тонула в запахе полыни, в лазурной синеве бескрайнего небосклона, различала едва уловимый шепот ветра. Солнце нещадно припекало, высушивая горячий воздух.

Превратившись в Энн, оставив позади Перл и Стеллу – далекие, плохо различимые фигуры из жизни, которая больше походила на сон, вся она словно ожила. Она редко вспоминала о Стелле, что, как она прекрасно понимала, было странным. Прошлое казалось ей нереальным. Даже собственная мать. Кем-то убитая мать. Кем? Важность этого вопроса теперь померкла.

Дело об убийстве Стеллы и исчезновении Перл быстро свернули. Новости забыли о них уже через пару недель. Подозреваемым был объявлен тоже пропавший без вести Чарльз Финч, любовник Стеллы и управляющий книжным магазином. Мелькавшие в сводках фотографии Перл и Чарли уже не имели с ними ничего общего. Она чувствовала себя воскресшей.

Примерно через месяц после начала новой жизни, копаясь в Интернете в поисках новостей, Энн наткнулась на статью об их деле. Местная полиция так и не нашла подозреваемого. Взять след Перл им тоже не удалось. Они даже наняли детектива, который брался за нераскрытые дела, человека по имени Хантер Росс.

«На данный момент нам известно лишь то, что Стелла Бэр была хладнокровно убита, задушена в собственном доме. Ее пятнадцатилетняя дочь Перл пропала. Чарльз Финч, любовник мисс Бэр и управляющий ее обанкротившимся книжным магазином, исчез в ту же ночь, – цитировала статья его слова. – Мы пришли к выводу, что человека, назвавшегося Чарльзом Финчем, не существует. Сведения в его резюме недостоверны. Имя, адрес, номер социального страхования – все было сфальсифицировано».

Статья пестрела фотографиями Перл, Стеллы, витрины магазина. Очевидно, им удалось найти только одну фотографию Чарли – с особенно страстной улыбкой прямо в камеру. Должно быть, обнаружили ее в телефоне Стеллы. Автор статьи даже рассказал немного о Перл – о том, что она была отличницей, но одиночкой. Почти ни с кем не общалась. Учителя описывали ее как вежливую, умную, всегда отстраненную.

Ее сердце бешено колотилось, пока она просматривала статью. Фотографии выглядели фальшивыми, история и вовсе казалась высосанной из пальца.

В источнике приводилась хронология ночи убийства Стеллы. Упоминался сосед, видевший, как Перл и Чарли с упакованными сумками поспешно покидают дом. Подчеркивалось, что Перл, по-видимому, действовала по собственной воле. В тот же день, пораньше, рядом с домом был замечен еще один мужчина, совсем непохожий на Чарли, – высокий, мускулистый, с длинными светлыми волосами и пышной бородой. Он тоже поспешно убрался с места преступления.

«Женщина мертва. Молодая девушка пропала. В центре этой паутины некто неуловимый. Я предполагаю, что Чарльз Финч – мошенник и уже обхаживает следующую жертву. Может быть, Перл с ним – скорее всего, он и ее взял в оборот».

Она вгляделась в Чарли, который смотрел на нее с фотографии. Он был в образе, в том, который натягивал для Стеллы, – притворялся заботливым любовником. Для Перл он обычно надевал маску заботливого друга. Она заглянула в его глаза и увидела в их потаенной глубине что-то знакомое, что-то близкое и понятное ей самой: всепоглощающую пустоту, ледяной пейзаж, холодный и бесплодный.