– Стой смирно, не шевелись, а то твоя семья вместо зарплаты получит твой труп.

Охранник осторожно кивнул головой, изо всех сил стараясь устоять на шаткой табуретке.

– Когда все закончится, я тебя отпущу, – пообещал Тютин и побежал к дверям дома.

Едва он вошел в длинный коридор первого этажа, как почувствовал смрадный запах. Казалось, он исходил откуда-то из подвала. «Наташка!» – подумал он, увидев каменные ступеньки, уходящие вниз в темноту.

Приготовив пистолет, полковник стал спускаться, и чем ниже он спускался, тем сильнее пахло. Теперь Тютин понял, чем пахло. Это был запах крови и трупа.

Когда глаза немного пообвыкли к полумраку, он увидел лежащую на ступеньках обнаженную женщину с перерезанным горлом, а в углу сжавшуюся в комок девушку. Она сидела на полу, закрыв лицо руками.

– Наташа!

Девушка подняла голову, всматриваясь в него.

– Дедушка! Ты? Дедушка! – Зарыдав, Наташа кинулась к двери.

Тютин открыл защелку.

– Сейчас. Сейчас мы уйдем отсюда, Наташа.

Вся дрожа, Наташа вцепилась в него, сжимая до боли руку, словно боялась, что он так же внезапно исчезнет отсюда, как и появился, а она останется.

– Ты не уходи без меня! Слышишь?

– Что ты, Наташа? Родная. Не уйду. Я ведь пришел за тобой.

В этот момент из темноты от стены отделилась фигура высокого человека. Наташа увидела его в последний момент, закричала, но было уже поздно. Тютин среагировать не успел. Удар пришелся ему в голову. Казалось, все раскололось и опрокинулось, и только очутившись на полу, полковник понял, что опрокинулся сам. Теперь его окружала приятная прохлада. В теле не было никакого напряжения. Он услышал, как опять закричала Наташа. Но голос внучки ему показался странно далеким…

Тютин не предполагал, что за ним наблюдают с того самого момента, когда его у забора обнаружила собака, и хотя он постарался быстро уйти, но охранникам хватило времени, чтобы его засечь.

Наизов был спокоен. Хладнокровно выслушал доклад одного из охранников с описанием человека, пытавшегося перелезть через забор со стороны леса.

– Это он. Мой старый знакомый. Он разыскал меня. Ну, что же, сейчас мы с ним поиграем. Сажай всех ребят на машины, и пускай едут вон из деревни, – сказал Наизов охраннику. – Пусть ждут за деревней. Дашь им сигнал по мобильнику, когда нужно вернуться. Мне надо, чтобы этот гад сам зашел сюда. Неохота на улице шум поднимать.

– Мы его возьмем без шума, – пообещал исполнительный охранник.

Видеокамера отсняла тот момент, как Тютин проник на территорию, как обезоружил старшего лейтенанта.

Сидя у монитора, охранник с ненавистью наблюдал за поведением милиционера.

– Эти менты ни на что не пригодны, – рассуждал он вслух.

Когда Тютин вошел в дом, охранник вышел через заднюю дверь и осторожно подошел к гаражу. Увидев старшего лейтенанта, стоящего на табуретке с петлей на шее, покачал головой.

– Да, не оправдал ты нашего доверия, – сказал он побледневшему вдруг старшему лейтенанту. – Нет от вас, ментов, проку. – С этими словами он подошел и ударил ногой по табуретке. Дернувшись, тело старшего лейтенанта закачалось в петле.

Очнулся Тютин от прикосновения к его лицу чего-то холодного. Открыл глаза и увидел Наташу. Она сидела возле него на коленях и гладила его лоб и щеки.

– Дедушка. А я уже думала, что они тебя забили до смерти, – сказала она плача.

– Нет, Наташка, я еще живой, – проговорил Тютин, морщась от боли. Все тело ломило так, словно по нему проехали катком. А правая рука будто совсем отсохла. Тютин попробовал ею пошевелить, и не получилось. Он не чувствовал ее.

– Не надо, дедушка, – попросила Наташа. – У тебя правая рука сломана.

– Сволочи, – выдохнул он, едва не потеряв сознание снова.

Наташа поддерживала его голову.

Он лежал на полу в темной комнате с зашторенными окнами. Свет с улицы не проникал через мрачные черные шторы, а все освещение исходило от единственного подсвечника, стоявшего на столе, позади которого в кресле сидел какой-то жуткий человек, совсем не похожий на живого. Как будто мумию откопали где-то, поместили сюда, и вот теперь она смотрела на Тютина своими пустыми глазницами.

– Не узнаешь? – спросила мумия, раскрыв рот, в котором поблескивали золотые зубы. – Таким уродом я стал из-за тебя!

Тютин пригляделся.

– Наизов.

– Я. Вот мы и встретились, гражданин начальник. Думаю, ты не ждал нашей встречи. А я вот напротив. Так хотелось вырвать тебе глотку. – Сухая жилистая рука вора вытянулась над столом, пальцы сжались в кулак. Наизова переполняла ненависть к менту.

– Но сначала я хочу, чтобы ты сказал ей, – кивком головы Наизов указал на Наташу, – кто ее настоящий отец. Ну, скажи. Скажи, что ты тщательно скрывал от нее все эти годы. Говори, мент!

Тютин встал с пола и стоял перед Наизовым, придерживая здоровой рукой сломанную руку, терпел боль, не показывая унижения.

– Я не думаю, что ей будет легче жить оттого, если она узнает все о тебе. А скрывал я потому, что не хотел ее травмировать.

– Травмировать? Ты – милицейский ублюдок! Ты отнял у меня все: дочь, свободу! Засадил меня, надеясь, что я сдохну. А я вот жив. Жив! Убегая из колонии, я потерял зрение. Но я выжил, чтобы посмотреть, как ты будешь подыхать. Ты! А не я. И убьет тебя, знаешь, кто? – Страшное лицо старика Наизова оскалилось в улыбке.

У полковника мелькнуло ужасное подозрение. «Неужели этот бандит решится на такое? Бедная моя Наташка! Девочка моя. Не сумел я тебя защитить. Уж лучше бы он сам прикончил меня. Зверь!»

– Убьет тебя она. – Наизов указал длинным костлявым пальцем, на котором был золотой перстень, на Наташу. – Твоя внучка!

– Я? – Наташа вскрикнула, как подстреленная. – Нет! Не надо. Я не буду убивать дедушку! Нет! – закричала она. – Не буду!

Наизов сверкнул на нее белками своих обожженных глаз.

– Он тебе не дедушка. Он – поганый мент, который пытался убить твоего отца. Меня! Из-за него я ослеп. И ты не хочешь отомстить за меня? Посмотри, кого ты жалеешь? Ты! Ты сделаешь это! Слышишь? Ты должна доказать, что ты моя дочь. И ты убьешь мента. – Наизов, встав с кресла, схватил со стола нож с длинным лезвием и протянул его Наташе. – На. Возьми.

Тютин стоял, покачиваясь от слабости. Он нисколько не сомневался, что Наизов выполнит свое обещание. Оно было страшным. Если Наташа не убьет Тютина, Наизов пообещал сгноить ее в подвале. Теперь выбор за ней. И решать только ей.

– Возьми, Наташа, нож, – тихо произнес Тютин плачущей девушке. – Сделай, как он говорит. Он все равно меня убьет.

– Нет, дедушка. Я не хочу тебя убивать. Не хочу убивать никого!