круг интересов тайной политической полиции императорской России XVIII в. Впрочем, в нашей стране мало что меняется с веками: те же методы и дела можно встретить и в XIX, и в XX вв.

Здание Канцелярии тайных и розыскных дел, скорее всего, было деревянным, и в 1750-х гг. его разобрали, освободив место для возведения каменного здания. Строительство велось в 1750-1760-х гг. по проекту неизвестного архитектора, хотя некоторые историки называют фамилию А.Ф. Кокоринова как автора постройки. Заказчиком выступал генерал-адъютант и фаворит императрицы Елизаветы Петровны, основатель Академии художеств Иван Иванович Шувалов.

Службу при дворе Шувалов начинал в качестве пажа, с 1749 г. – камер-юнкер. Представитель бедной дворянской фамилии, он обязан своим выдвижением двоюродным братьям Шуваловым, участникам государственного переворота, в результате которого к власти пришла Елизавета Петровна.

Любопытно, что Шуваловский дворец (Итальянская ул., 25/1), сооруженный архитектором С.И. Чевакинским, расположен рядом с домом с четырьмя колоннадами, входившими в общий комплекс застройки значительного по площади участка, принадлежавшего Шувалову.

С воцарением императрицы Екатерины II наш герой отошел от активной придворной жизни – с 1762 по 1777 г. он и вовсе жил за границей. По возвращении в Россию И.И. Шувалов занимался общественными делами. Он – куратор Императорского Московского университета, почетный член Императорской Академии художеств и действительный член Императорской Российской академии.

Еще в начале 1770-х гг. И.И. Шувалов сдает свой дом на Садовой улице в аренду, а вернувшись в Санкт-Петербург в 1777 г., и вовсе продает его казне.

В здании работала Комиссия о сочинении проекта нового Уложения, созданная императрицей Екатериной II в соответствии с модными европейскими веяниями, витавшими над Санкт-Петербургом и Царским Селом. Государыня даже составила объемный «Наказ», состоявший из двадцати двух глав с предписаниями депутатам и чиновникам этого учреждения. Комиссия проработала несколько лет, результатов не было, и Екатерина закрыла дело, покончив с европейским просвещением в нашей стране. Официально Комиссия о сочинении проекта нового Уложения распущена в декабре 1774 г.

В начале XIX в. казенному зданию потребовался ремонт, и в 1809 г. статский советник архитектор Сергей Прокофьевич Берников составил проект реконструкции, начавшейся в том же строительном сезоне. Он не успел завершить строительные работы, и эстафету принял архитектор Луиджи Руска, стараниями которого дом приобрел современный вид с четырьмя классическими портиками с колоннами ионического ордера.

Портик со стороны Итальянской улицы украшен шестью колоннами, установленными неравномерно – центральный разрыв между ними имеет большую длину. Три портика со стороны Садовой улицы имеют уже по восемь колонн, равномерно распределенных. Все колоннады подняты на уровень второго и третьего этажей, первый этаж решен с использованием полуциркульных оконных и дверных проемов и декорирован рустом. Межоконное пространство портиков украшено на уровне третьего этажа рельефными панно с древнегреческими сюжетами. Часть оконных проемов здесь дополняют сандрики в виде треугольных фронтонов с фигурными консолями.

Г.И. Бекенсон

В целом реконструкция Берникова – Руски сделала дом с четырьмя колоннадами довольно нарядным и торжественным, насколько это можно было при строгости стиля классицизма.

На протяжении XIX столетия владелец дома – Министерство финансов – несколько раз его перестраивало, в основном меняя планировку постройки. С 1850 по 1880-е гг. здесь работали архитекторы Л.Ф. Вендрамини, В.Е. Стуккей и Г.Б. Пранг. После продажи здания в 1912 г. торгово-промышленному товариществу «Григорий Бекенсон» архитекторы А.Ф. Гауш и Н.Е. Лансере произвели обмер (в 1913 г.) постройки и сфотографировали сохранившиеся исторические интерьеры. Последний раз строители работали здесь в 1914 г., когда возводили во дворе двухэтажную пристройку с залом для кинотеатра, спроектированную архитектором Я.З. Блувштейном.

Григорий Иосифович Бекенсон учредил свое товарищество в 1902 г. и занимался прибыльным нефтяным бизнесом, купив хранилища и завод по переработке сырой нефти английской компании «Олеум». Понятно, что нефтяной магнат мог позволить себе купить большое здание в центре Петербурга. Родился Г.И. Бекенсон в Минске, в семье лесопромышленника, а став совершеннолетним, завел собственное дело, правда, в Баку, открыв в 1889 г. на берегах Каспия рисоочистительный завод. Сырье для своего предприятия он закупал рядом – в Персии. Со временем торговое предприятие Григория Иосифовича разрослось, и его владелец превратился в крупнейшего поставщика риса. Не нужно, однако, забывать, что потребление этого продукта в России во второй половине XIX в. было незначительным, особенно на фоне традиционных круп и картофеля. Увлеченный нефтяной лихорадкой, Бекенсон строит в 1901 г. в Баку керосиновый завод, через год – еще один. Затем он становится владельцем нескольких предприятий упомянутой уже английской фирмы. Такова краткая история успеха. В 1914 г. товарищество продает дом с четырьмя колоннадами, и следы удачливого предпринимателя Бекенсона теряются.

Новые владельцы открывают в доме кинематограф и театр миниатюр «Павильон де Пари» («Pavilion de Paris») по типу «Невского фарса» В.А. Казанского, с историей которого мы познакомились ранее. «Павильон де Пари» специализировался на коротких незамысловатых пьесах, оперетте, музыкальных картинках и дивертисменте и своим репертуаром был весьма близок театру Валентины Лин, работавшему в доме Елисеевых.

Главным режиссером «Павильон де Пари» назначили бывшего режиссера Троицкого театра Анатолия Ивановича Долинова, впоследствии, в 1920-х гг., возглавившего труппу театра Политуправления Балтийского флота. Он пригласил на должность балетмейстера литовца Георга (Георгия Георгиевича) Кякшта, партнера знаменитых балерин О.И. Преображенской и А.П. Павловой, танцевавшего на столичных подмостках в конце XIX в. Уже после революции, в 1920 г. Г. Кякшт состоял балетмейстером и директором труппы Венского королевского театра. Затем его пригласили в разбогатевшую Аргентину, а последние годы жизни он провел на родине – в Литовской республике.

Представления в «Павильоне де Пари» начались со старинных водевилей, переписанных на современный тогда лад и различных стилизаций. В спектакле по пьесе Елизаветы Петровны Шиловской «Коварство королевы» (музыка Василия Гавриловича Пергамента) сцена представляла собой шахматную доску, на которой разыгрывалась в хореографических номерах шахматная партия.

Г. Кякшт

Здесь открыто копировали модные театральные постановки других театров. Так, балет «Подсолнечник» напоминал постановку московского театра Н. Валиева «Малявинские бабы».

Вот что о постановках «Павильон де Пари» пишет современный историк театра Людмила Ильинична Тихвинская:

«Стараясь подражать кабаре и интимным театрам, перенимая у них модные сценические приемы и переманивая актеров, „Павильон де Пари“ в