– Ты хотела поговорить со мной, – напомнил Джонатан, нежно расправляя на подушке густые пряди каштановых кудрей. – Давай поговорим сейчас. Расскажи мне, что происходит в твоей хорошенькой головке.

– Я думала, мои глаза…

Он закрыл ее глаза поцелуем.

– Говори же. Не заставляй меня гадать.

Ей показалось, что внутри она вся расплавилась, а тело стало твердым как железо. Она не могла найти ни одного нужного слова, чтобы объяснить то, что хотела. Самое большее, на что она была сейчас способна, это издать слабый стон, когда его губы коснулись ее шеи. Его губы были влажными, горячими, и ей хотелось…

– Поговори со мной, – шепотом попросил он. – Скажи, чего ты хочешь.

– Я хочу, чтобы ты поцеловал меня.

– Куда? – спросил он, отодвинувшись ровно настолько, чтобы она могла почувствовать, как ей не хватает его близости. – В губы? У тебя прекрасный рот. Мне нравится, как дрожит твоя нижняя губа, когда я касаюсь ее языком. Или в шею? Хочешь, чтобы я снова поцеловал тебя в шею и ты почувствовала мое горячее дыхание?

– Да, именно этого я хочу.

– К чему же относится это «да»: к тому, чтобы я поцеловал тебя в губы? Или в шею? Или то и другое?

Реджина сжала кулаки. Ей хотелось сказать «нет», но вместо этого она кивнула.

Джонатан поцеловал кончик ее носа.

– Вы доставляете мне удовольствие, Реджина Ван Бурен Паркер. И я тоже хочу доставить тебе удовольствие. Первая брачная ночь для женщины вовсе не жертвоприношение. Забудь обо всех странных правилах, которым тебя учили, о том, что должна и чего не должна настоящая леди. Будь просто женщиной. Прислушайся к своему телу.

Реджине хотелось открыть глаза, но она боялась увидеть злорадную ухмылку на его лице.

– Так поступают все мужчины?

– Ты говоришь как настоящая суфражистка, – усмехнулся он. – Да. Когда речь идет о плотских наслаждениях, мужчины руководствуются желаниями своего… хм… тела. Проще говоря, инстинктами, как и самцы.

– Но мы ведь не животные! – воскликнула Реджина, широко открыв глаза от удивления.

– Животные, только высокоразвитые, – ответил Джонатан, откидываясь на спину. Он привлек к себе Реджину так, что ее голова оказалась на его груди, и продолжил: – Самцы следуют своим инстинктам в период течки. Так же поступают и мужчины.

Джонатан почувствовал, что Реджина напряглась. В ее больших голубых глазах читалось сомнение. Обычно острая на язык, она словно лишилась дара речи.

– Люди не прислушиваются к своим инстинктам, а следовало бы. Бог наградил нас ими не зря.

– Как львов и тигров, – заметила Реджина. Ей нравился его голос, она слушала его, не обращая внимания на соблазнительную тяжесть его руки на своем бедре, ощущая ее тепло сквозь тонкую ткань рубашки.

– Да, – шепнул Джонатан, приподняв голову с подушки, и умолк, когда губы их встретились и слились в поцелуе. Сначала поцелуй был осторожным, потом стал всепоглощающим, когда Реджина приоткрыла губы. Сладостное желание пело во всем ее теле. Она чувствовала касание его руки, все еще лежавшей на ее бедре, но его пальцы теперь ожили и нежно поглаживали ее кожу сквозь шелк рубашки. Стук сердца отдавался в ушах, она чувствовала сладкий привкус шампанского. Запах виски дразнил ее ноздри. Она погладила его теплую грудь. Твердую, крепкую, просто великолепную.

Джонатан застонал, когда она прижалась к нему, и он ощутил ее горячие бедра.

– Что тебе говорит твой инстинкт? – спросил он.

– Что мне нравится, когда меня целуют, – ответила Реджина.

– Мне тоже, – хриплым шепотом признался Джонатан. Кончиками пальцев он ласково провел по вырезу ее рубашки. – И нравится, когда меня касаются. Тебе нравится, когда тебя касаются?

Задавая этот вопрос, он легонько поглаживал ее грудь. Она прикрыла веки, и Джонатан удовлетворенно вздохнул. Именно такого ответа он и ждал.

Его язык проделал тот же путь, и Реджина глубоко вздохнула от чувственного наслаждения. Потом его губы сомкнулись на ее прикрытом шелком соске. Она выгнулась дугой, настолько сильным было ощущение. Она оставалась в таком положении некоторое время, дрожа от наслаждения. Невнятные звуки вырывались у нее, когда Джонатан, держа ее ягодицы в ладонях, двигал ее над собой, продолжая сосать сначала одну, потом другую грудь.

Джонатан крепко прижимал ее к себе, его бедра двигались под ней, как бы стремясь к центру ее тела, заставляя ее чувствовать то, чего она еще никогда не испытывала, заставляя желать чего-то, что по-прежнему оставалось для нее тайной.

Рубашка соскользнула у нее с плеч, направляемая ловкими руками Джонатана и нежными движениями его языка, дразнившего ее груди до тех пор, пока они не стали горячими и тяжелыми. Реджина забыла обо всех своих проблемах и сомнениях, испытывая все новые и новые ощущения. Тело ее стало мягким и податливым, но с такой силой реагировало на новые ощущения, что у нее дух захватывало.

Она почувствовала, как Джонатан отодвинулся от нее, но его губы продолжали свою сладкую пытку. Внезапно Реджина снова почувствовала тело мужа – на этот раз ни брюки, никакая другая одежда уже не разделяли их. Ноги у него были почти такие же волосатые, как и грудь, И она ощущала эти шелковистые волосы, когда он касался ногами ее ног.

Эмоции, от которых грудь ее вздымалась и болела, переместились куда-то вглубь. Джонатан продолжал дразнить ее губами, перемещаясь от влажных разбухших сосков к ключицам и шее, задержался на мочке уха, двинулся к виску, потом к переносице, и наконец их губы снова слились в поцелуе.

Реджина ощутила тяжесть тела Джонатана, прижавшего ее к пуховой перине. Его руки все настойчивее изучали ее тело, и у нее вырвался тихий страстный вздох. Кончиками пальцев он проводил от груди к бедрам и обратно, и эти прикосновения показались ей самым прекрасным ощущением в жизни.

Ей хотелось открыть глаза и посмотреть на него, но страх перед тем, что она может увидеть, удерживал ее. Вместо этого она вызвала в памяти воспоминание о том, как он выглядел тем вечером, стоя обнаженным в ванне. Вспомнила, как капли воды стекали по плечам к бедрам, по длинным мускулистым ногам. От этой картины у нее перехватило дыхание.

– Знаешь, как долго я мечтал о том, чтобы вот так коснуться твоей кожи?

Реджина ничего не ответила, поглощенная собственными ощущениями.

– С того момента, как впервые увидел тебя, – сказал Джонатан. – Коснись меня, милая.

Тело Реджины напряглось, она едва дышала, но медленно подняла руку и погладила голые плечи Джонатана. Он издал странный звук, который заставил ее улыбнуться. Она снова погладила его, наслаждаясь ощущением его кожи, и, открыв глаза, увидела на его лице выражение удовольствия.

– Мне нравится, как ты реагируешь, – призналась она.