Я почувствовала, как удлиняются зубы Полубога Смерти, и даже не удивилась. У него были массивные крылья, так почему у него не должно быть клыков?

Они пронзили мою кожу, и я почувствовала, как моя горячая кровь потекла ему в рот.

Удовольствие было настолько ошеломляющим, что мой второй оргазм превзошел мой первый. Волны ощущений уничтожили меня.

И все же Гектор изливал в меня свою сперму, удовлетворяя меня, как никто другой.

Когда он насытился мной, я почувствовала, что моя кровь очистила его организм от последней унции яда.

— Нектар богини, — Полубог Смерти ахнул в благоговении. — Ты более чем божественна на вкус, Ягненок. У меня нет слов. И твоя кровь обладает огромной целебной силой.

Он закрыл языком крошечную ранку на моей шее, отказываясь брать больше моей крови, хотя я могла сказать, как сильно он жаждал ее еще. Но он ни в малейшей степени не хотел ослаблять меня.

Я повернулась, чтобы улыбнуться ему.

— Не слишком привыкай к этому, тигр.

Я сдержала слезы счастья от открытия того, что я могла бы вернуть своим Полубогам. Я больше не была просто пиявкой, сексуальным вампиром или суккубом. Я не была законченным монстром. Я могла возвращать энергию.

— Я пристрастился к тебе, когда впервые встретил тебя во сне, — яростно сказал он. — Я никогда не отпущу тебя, мой Ягненок. Твое сладкое тело принадлежит мне. Твою тугую, горячую киску я буду трахать вечно.

Все они утверждали, что хотят трахать меня вечно.

Но у меня тоже было свое мнение.

— Я должна была трахнуть тебя с самого начала, — сказала я, когда он снова начал входить в меня.

— Трахай меня, как хочешь, — сказал он. — Ты можешь делать со мной все, что угодно. Ты можешь быть кем и чем захочешь, и мои чувства и любовь к тебе никогда не изменятся.

Мои слезы затуманили глаза.

Полубог Смерти только что признался мне в вечной любви. Но знал ли он, кем я была? Казалось, он в очередной раз намекал, что знает о моем происхождении.

Но я не смела надеяться, поэтому стряхнула с себя зарождающийся оптимизм и свои мрачные мысли вместе взятые.

Я прекрасно проводила время со своим мужчиной, и последнее, чего я хотела, — это испортить хотя бы наносекунду этого.

— Мне нужно жестко трахнуть тебя, — резко сказала я.

Я позволила своим внутренним стенкам сжать его член еще раз, прежде чем выгнула спину и медленно оторвалась от него. Его сперма стекала по моим бедрам, но мне было все равно. Мне нравилось чувствовать его и его запах на себе. Мне нравилось носить его метку, но теперь мне нужно было запечатлеть его и снова сделать своим.

Я толкнула его на спину, может быть, слишком грубо, так как была слишком нетерпелива и возбуждена.

— Полегче, Ягненок, — Он усмехнулся в мрачном восторге, подчиняясь. Он откинулся на спинку кровати, заложив руки за голову, широко раскинув крылья под собой.

Он ждал шоу, хотел посмотреть, как я его трахну.

Я ловко забралась на него сверху. Мои глаза не отрывались от его, изучая в них, насколько глубокой стала наша связь. Я приподняла бедра и поместила твердый кончик его члена между своих складок.

Я скользнула вниз по его твердой длине, позволяя ему растянуть мои мышцы и добраться до моей пылающей сердцевины.

Он зашипел от экстатического удовольствия, когда мы полностью соединились.

Ничто другое не имело значения вне нас.

— Этот большой член мой, — заявила я. — Ты мой, мой для траха. — Я задумался на секунду, когда скакала на нем, как самое дикое существо на Земле. — Ты был создана для меня!

Полубоги продолжали говорить, что я была создан для них. Теперь настала моя очередь заявить, что они тоже были рождены для меня.

— Так и есть, — гордо сказал Гектор, зачарованно глядя на меня снизу вверх. — Требуй каждый дюйм меня, любимая. Выпей из меня!

Я поднималась и опускалась, снова и снова ударяясь задницей о его яйца. Гектор издал серию проклятий, как будто тонул в удовольствии. Он схватил меня за бедра, приподнял таз и жадно вошел в меня.

Я выгнула бровь, глядя на него.

— Кто кого трахает?

— Я мечтал об этом целую вечность, — хрипло сказал он. — Я был лишен такого удовольствия, пока не встретил тебя.

Но он снова устроился на койке, и я ускорила темп и ввела в себя только первые два дюйма его члена, прежде чем снова опуститься до основания.

— Да, пара, — прорычал он. — Трахни меня вот так! Разбей меня вдребезги!

Я описывала маленькие круги и раскачивалась на его члене взад-вперед.

Он закатил глаза в ответ.

— Сладкая киска! Ты прирожденная наездница, Ягненок.

— Как и ты, мой девственный тигр, — сказала я, затаив дыхание.

Он самодовольно ухмыльнулся.

Полубог Смерти был невероятно искусен, учитывая, что у него никогда не было женщины до меня. Он был вынужден соблюдать целибат всю свою жизнь, так как никто другой не мог вынести его смертельного прикосновения.

— Я никогда не верил, что могу чувствовать подобное, любимая. Я никогда не ожидал, что это может быть так хорошо. Ты — божественный огонь в моей крови. Ты — мой истинный рай.

И я была порочнее Ада, только он еще этого не знал. И я скакала на нем, как будто это был наш последний раз, как будто мир после этого разлетится на куски.

Мы снова были вместе.

После того, как я оседлала волны, я прижалась к нему. Моя голова покоилась на его широкой, теплой груди, когда волны удовлетворения накатывали на меня. Он прижал меня к себе, его тяжелая рука накрыла меня, его ладонь неторопливо поглаживала мое плечо.

— Гектор? — Прошептала я.

— Да, мой сладкий Ягненок, — он поцеловал меня в губы. — Вздремни. Тебе нужно отдохнуть.

Мы измотали себя таким сексом.

Он закрыл глаза в качестве примера.

Я последовала его примеру и закрыла глаза. Одной из лучших вещей для меня было трахнуть Гектора, а затем уснуть в его объятиях.

Я чувствовала себя невероятно защищенной, желанной и в тепле.

— Мы должны тренировать ее усерднее, — голос Пакстон донесся до подвала. Если бы я была человеком, я бы не смогла услышать их шепот. Но теперь у меня были сверхспособности, и ни один шепот не мог ускользнуть от моего превосходного слуха. — Мы видели, что произошло сегодня. Если мы думаем, что всегда сможем быть рядом, чтобы защитить ее, мы дураки!

— Мы — щит вокруг нее, — утверждал Аксель. — Я не говорю не тренировать Печеньку, но один из нас