- Да мне плевать, военные действия в столице, без согласования с императором и Дворянским собрание, это каторга в лучшем случае. При этом разбираться, кто первый начал, даже не будут. Кто там у тебя в подчинении? - задал вопрос Нарышкин.

- Два отряда, новобранцы в гвардию и польские наёмники.

- Вот ты, сын собаки. Пшеки-то тут с какого боку? Они же, совсем безбашенные, разнесут полстолицы. Боже, за что мне это всё?

- С полигона ехали, так что мне делать? Отзывать их?

- Уже поздно, наказания не избежать, но если оно неизбежно, то хотя бы добейтесь результата. Если что, это приказ моего сына, о котором я не знал. Берёшь под командование пятую бригаду, тех, что вечно косячат и принеси голову этого барона мне. Стоп, не мне, моему сыну, а я попробую вас прикрыть. Если и арестуют, то через полгода-год, мы вас вытащим. Коль влезли в это дело, то доведите его до конца.

- Может, ещё и китайцев привлечь? - спросил оппонент князя.

- Делай что хочешь, но голова у барона должна быть отдельно от основного тела, иначе сделаю вас крайними, - говорит Нарышкин и сбрасывает артефакт.

Тут же звонит личный телефон и проигнорировать звонившего он не может.

- Слушаю.

- Ты что себе позволяешь, совсем с катушек слетел, меня вызвали в Кремль, молчать не буду и всё как есть расскажу, - кричит в трубку генерал-губернатор.

- Ну тогда расскажи, откуда у тебя на счету в европейском банке сто миллионов рублей, на счету с номером (дальше идёт перечисление цифр счёта). Ну и заодно расскажи, что заплатил за устранение своего конкурента на эту должность. Император будет очень рад услышать это всё.

- Откуда? - уже более спокойно спрашивает явно ошарашенный губернатор.

- Неважно откуда, важно сейчас придумать, что делать дальше и как всё преподнести. Я напрягу своих должников в канцелярии, они помогут правильно подать информацию. Предполагаю, что польские наёмники, которых нанял мой род, взбунтовались и решили устроить террористический акт и сейчас в Олимпе, моя гвардия, устраняет угрозу. То, что под удар попадут несколько гражданских, стечение обстоятельств, предлагаю использовать полицию, для оцепления и недопуска посторонних в зону конфликта. Если всё пройдёт удачно, тогда твой счёт в том банке удвоиться и даже если лишишься поста, то будет на что жить дальше, - произнёс Нарышкин.

- Подведёшь ты нас под виселицу, ну да ладно, постараюсь сделать что смогу, - сказал губернатор и отключил телефон.

Ресторан рядом с мэрией. Туалет.

- Рад твоему звонку, как дела? Опять что-то случилось, обычно ты сам не звонишь? - раздался старческий голос в трубке телефона.

- Дядя, ты, как всегда прав, у меня проблема, точнее, у моего компаньона, - ответил губернатор.

- Нарышкины? - спросил старик.

- Уже знаешь? Но откуда? Хотя о чём это я. Да, у него есть номер того счёта и компромат на него, но он готов заплатить за помощь.

- Что он хочет?

- Голову того барона и прикрыть его.

- Ох и доиграешься ты, но да, правду сказать, этот мальчишка многим на ноги наступил и общаться не хочет, ни с кем, как ему объяснить, что нужно делиться, никто не знает. Он внаглую игнорирует все приглашения и попытки встречи с ним. Пятьдесят, и я прикрою вашу авантюру.

- Побойся бога, мне только тридцать переведут, - возмутился губернатор.

- Хорошо, двадцать, но будешь должен. Сейчас направлю к тебе своих бойцов, с тебя легенда и координаты.

- Там сейчас польские наёмники, их, по возможности нужно зачистить, они в роли террористов будут.

- Хорошо, жди звонка старшего группы, - сказал старик и отключил телефон.

Губернатор тут же набирает Нарышкина.

- Дядя поможет, но хочет столько же.

- Бля. Хорошо, дай его номер счёта, - ответил разозлившийся глава рода.

- Ты с ума сошёл, они же под контролем у Его Величества. Скинешь на мой счёт, прямо сейчас, а я уже ему сам отвезу.

- Хорошо, пять минут и всё сделаю, - ответил Нарышкин старший и отключил телефон.

Туннель рядом с Олимпом. Абросимов.

Не успеваю пробежать и ста метров, как позади меня раздаётся шипящий звук. Обернувшись, наблюдаю, как конец туннеля, где я спустился, вспыхивает зелёным, шарообразным всполохом, стены и сам туннель вспучивается, а затем раздаётся мощный взрыв, толкающий меня вперёд. Похоже, кто-то заметил, как я выбрался из здания и спустился в туннель, зря только избавился от своих артефактов, но и в них бегство не имело смысла продолжать, ведь видящие есть у многих родов, а в них я сверкаю, как новогодняя ёлка в ночи.

Вскочив, ускоряюсь насколько возможно, хоть и темно, но я прекрасно всё вижу в очках, которые у моему счастью всё ещё целы. Забегаю за угол и надкусываю палец, после чего быстро рисую две руны, огня и воды, в перевёрнутом виде, соединив их тонкой полоской крови, и бросаюсь дальше по туннелю. Татуировки начинают мигать и шипеть, плюясь всполохами магического света, но я это уже не вижу, используя ускорение. Воздух становится тягучим, как вода, дыхание с трудом пропускает его, сквозь лёгкие мышцы, как деревянные, с трудом выполняют свои функции, только это всё обманчиво, ускорение метаболизма приводит к замедлению времени, а безумная скорость движения, влияет на всё тело. Не будь я готов к этому и не укрепи своё тело татуировками, то мог бы и порвать связки, да и мышцы тоже. Чувство опасности прямо кричит, что моё время неумолимо уходит и преследователи уже рядом.

Вспышка за спиной озаряет туннель, а я различаю крики преследователей. Кипящий пар накрывает туннель и спрятаться от него, практически невозможно, но я быстрее взрыва, а вот мои преследователи, явно этого не ожидали. Только вот туннель заканчивается тупиком и единственным выходом наружу. Выбиваю ногой люк и выскакиваю из него. После чего получаю мощный залп картечи, прямо в спину, отчего меня бросает на стену ближайшего здания. Сильная боль на спине, на секунду заставляет отвлечься и концентрация сбивается, как и ускорение времени. Ощущаю, как магические дробинки застряли в подкожном слое, нещадно распыляя магические волны. Долбанные артефактные боеприпасы, которыми меня приложили, но тратить на них ману, мне непозволительно, да и картечь сделана из подавляющего ману материала. В переулке темновато, свет редких фонарей слабо освещают его. Я лежу на спине, приходя в себя,