– Да убери ты припасы свои! Выложила на берег усю мясную лавку! Куды изба-то пойдёть! – рявкнула разъяренная Яга и сама откинула несчастного подальше Катькиного побратима, вместе с совой, сетка которой запуталась вокруг рукоятки ножичка, так и оставшегося в его плече.

– Вот даже если бы я ей место крестиком пометила, куда лучше Кира бросить, и то так славно не вышло бы! – думала Катерина, потихоньку пробравшись к побратиму. Он упал на ветки кустарника с другой стороны полуостровка. Катерина быстро вернулась в свой нормальный вид, добыла из сумки ковёр-самолёт, очередной раз похвалив про себя предусмотрительного Баюна, снабдившего её этим полезным предметом, уселась на него и, пользуясь тем, что ведьмы чрезвычайно увлеченно выколупывают избу из тины, потихоньку начала стягивать Кира с ветвей на ковёр.

– Деревья прикрывают, нас не видно! Они просто права не имеют нас заметить. Ой, только бы Кир не рухнул резко на ковёр, ой, аккуратненько…

Катерине удалось постепенно перетянуть тяжелое для неё тело Кира на ковёр, и потихонечку отпустить ветки.

– Как хорошо, что у совы этой сычиной клюв замотан сеткой! – подумала она. – А то тут бы воплей было…

Катерина не могла тратить время на разговоры и утешения перепуганной совушки, она потихонечку направила ковёр, стараясь как можно скорее убраться подальше от ведьм. Подняться высоко она не решилась, улетала низенько, практически над водой, а как только их закрыли деревья, скомандовала ковру лететь как можно быстрее к Дубу. Катя едва успела вцепиться одной рукой в край ковра, второй крепко-крепко держала Кира. Ковер влетел под дубовые ветки ещё до того, как Катерина успела себе напомнить, как она не любит летать на коврах-самолётах, несмотря на всю их полезность!

– Фууух, это ж надо же! Успели! Удрали! Ура!!! – Катя опустила взгляд и увидела совершенно обезумевшие от ужаса глаза совки, и сообразила, что она в шапке-невидимке. – Не пугайся, всё хорошо! Есть тебя никто больше не собирается, сейчас я тебя отпущу! – Катя сняла шапку, слезла с ковра и выпутала совушку из сетки. – Лети, милая, только больше этой рыжей не попадайся!

Сова смешно встряхнулась и перелетела на низкую ветку Дуба, совсем недалеко от Кати. А она сама уже и не смотрела на совушку, а аккуратно сняла обрывок сетки с рукояти ножика, который ягишна метнула в Кира.

– Понятно, почему сетка зацепилась! – на рукояти было изображение паука с растопыренными лапами. – Бедный Кир! – Катя погладила побратима по волосам. – Так, надо достать этот поганый кинжал!

Она попыталась было, но ничего не вышло! – Не понимаю…

Сова что-то резко проскрипела, взлетела с ветки, ловко ухватив рукоять правой лапкой, взмахнула крыльями и достала мерзкую штуку! Сова разжала лапу, кинжал упал у дубовых корней, а один из корешков тут же оплёл его и утянул под землю.

– Баюну в запас! – догадалась Катерина. И повернулась к сове. – Спасибо тебе, хорошая моя! Большое тебе спасибо! Надо же, как у тебя ловко получилось!

Она быстро обработала рану от кинжала, и та исчезла, словно её и не было, правда, на состоянии самого Кира это никак не отразилось.

– И сколько же он без сознания будет? Ещё почти четырнадцать дней? Похулиганили, называется! Ну, уж лучше так, чем в качестве мясных припасов у поганой ягишны!

Катя аккуратно направила ковёр-самолёт, на котором так и лежал Кир в дубовую дверь, сова встряхнулась, полетала вокруг, помышковала, да и вернулась к Дубу.

Катерина уныло сидела в горнице. Кира она перетянула на застеленную периной лавку там же. И теперь мрачно косилась на побратима.

– Жуть, вообще-то! Лежит так, что только и присматриваешься, а он жив? Дышит или нет? – собственно, поэтому она его в горнице и устроила. Страшно было постоянно в его комнату заглядывать. – И выйти особенно не выйдешь, эти ведьмы как избу достали, прямо патрулируют местность. Коней что ли позвать? Так вроде неловко дёргать по ерунде. Заняты они, – Катерина потянулась к зеркальцу, убедившись в том, что морские кони действительно заняты: громят береговую линию, сшибая копытами нависший каменистый обрыв, который вот-вот был готов рухнуть.

– Благоустройство территорий по методу Буревеста и компании! – хмыкнула Катерина. Походила по Дубу, поднялась в Баюнову беседку, воздухом подышать, обнаружила прятавшуюся от ягишен в дубовой листве спасенную сову, пожала плечами.

– Вот бедняга, прибилась и осталась. Ну, тут хоть не сожрут! Подружиться с ней что ли? А то вон как мне Люба объяснила, что у меня подруг нет! А! Кстати, как там Златочка поживает? – Катя считала Злату подругой и обрадовалась, что все-таки есть у неё такая! Попросила зеркальце показать княжну. Зеркальце послушно отразило Злату и Дашу в Златкиной светлице.

– Златочка, милая, я с радостью в крестные пойду, но только вот Катюша… Вы же дружите, и ты хотела её позвать… – Даша обнимала золовку за плечи, и ласково гладила по руке.

– Понимаешь, я не уверена уже, что хочу…

Катерина даже отшатнулась от зеркальца, ощущение было такое, словно её ударили! Так неожиданно и обидно это прозвучало.

– Она нас очень выручила, это да, конечно! И я ей бесконечно благодарна, но как крестную её звать… – Злата нежно коснулась округлившегося живота. – Нет, не надо. Она всё-таки не отсюда. Много чем смущает, даже пугает иной раз. А потом, зачем малышу такая крестная, за которой прямо охота идёт! Ещё решат её приманить маленьким… Выкрадут, как тогда Ратко, и что я буду делать?

Катерина спрятала лицо в ладони и по пальцам потекли слёзы. А зеркальце исправно показывало Дарью и Злату.

– А она не обидится? – Дашка озабоченно нахмурилась.

– Не знаю… Страшно обидеть. Она же сказочница! А! Знаю! Она же не всё время в Лукоморье! Про неё сейчас ничего не слышно, так что я письмо отправлю с голубями, и если нам повезёт, и её не будет, то мы ведь не виноваты, правда? И ты будешь крёстной.

– А если она в Дубе? – запереживала Дашка.

– Ну… Ещё чего-нибудь придумаем… – Злата решительно кивнула головой. – Сегодня же голубя отправлю!

Катерина замерла, как кролик перед удавом. – Что мне делать?

Домой она вернуться не может ещё минимум две недели! Дуб её любит и слушается, но она никогда не распоряжалась письмами. Кот бы запросто скомандовал голубей не подпускать, а она вряд ли сможет. Выйти и где-то несколько дней прятаться? А ведьмы, которые в её поисках патрулируют окрестности?

– Ну, это как раз меньшая проблема… В шапке-невидимке да обернувшись лебедем, я запросто могу убраться отсюда подальше, и никак они меня не заметят! Надо только еду какую-нибудь в сумку положить, чтобы скатерть не пришлось разворачивать какое-то время, – Катерина заметалась по горнице, собирая вещи, а потом села на пол у лавки, где лежал Кир и горько заплакала.

– Кир, ну как же так… За что они? Почему? Подруги, называется. Словно я им что-то плохое когда-то делала! И они меня боятся и опасаются, оказывается! Как же тааааак… – плакала она долго, а потом вдруг испугалась, что она может не успеть убраться из Дуба вовремя.