Закашлялась. Закрываю глаза и нос, чувствую, как кто-то хватает меня и тащит.

– Быстрее, Алина! – требует, судя по голосу, Олег.

Дальше слышу крики, Олега, по ощущениям, от меня кто-то отрывает, мой бывший и не в меру деятельный ругается неожиданно очень цветисто.

Сажусь прямо на землю. Кашляю и не могу остановится. Слезы еще текут. Прикладываю руки к глазам, хочу их почесать.

– Не трите глаза, – говорит кто-то незнакомым голосом, убирая мои руки от лица. – Сейчас принесут воду и салфетки, аккуратно промокнете глаза.

Пытаюсь хотя бы открыть глаза, но ничего не выходит.

Чуть позже, немного оклемавшись, прислушиваюсь к тому, что происходит вокруг. Олег больше не ругается, надеюсь, он все-таки жив. Думаю, с помощью ко мне подходила охрана начальника. Беспокоит очень и то, что Богдана я тоже не слышу. Как он?

– Ше-еф, – жалобно позвала я.

Я тут, – мне на плечо легла тяжелая рука. – Пожалуй, на сегодня работа отменяется. Возвращаемся домой. Сейчас только корпоративную дежурную медсестру дождемся на всякий случай.

– Вы как вообще?

– Нормально. А ты?

– Ну ничего, наверное, для данной ситуации. Глаза открыть не могу только.

– Это пройдет. Не стоило, конечно, отзывать охрану и вообще с Олегом разговаривать.

– Отзывать? Я видела, вы что-то писали в телефоне, я думала, вы наоборот охрану позвали.

– Нет, я попросил их не рваться тут же в бой, интересно стало, что хочет Олег сказать. Какой он у тебя боевой, оказывается.

– Сама в шоке.

Где-то спустя полчаса отправились в обратный путь, только шеф не за рулем поехал. Передние пассажирские сиденья заняли водитель и суровый охранник.

– А где Олег сейчас? – шепотом спрашиваю я у начальника. В принципе чувствую себя нормально, а шепу, потому что посторонних смущаюсь.

– Там, где ему, видимо очень понравилось. В участке. Уже второй залет за недолгий срок. Скорее всего продержат в этот раз дольше. Опять, кстати, на камеры попал. Учти, если ты опять захочешь его защитить и чтобы я отозвал заявление, в этот раз я запрошу цену гораздо более серьезную.

Богдан предвкушающе прищурился.

– Пф. Не буду я его защищать. Если ума нет, никакая защита не поможет.

О, а шеф, кажется, не рад. Что же он такое затребовать хотел? Эх, надо было сначала узнать, а потом отказываться. У Богдана фантазия хорошая.

Вернулись к начальнику домой, кстати, почему к нему опять домой? Неужели не могли подбросить меня до моего дома. Ушла в свою комнату, где чемоданы так и не разобраны. Легла на постель не раздеваясь и как давай страдать.

Обидно что-то, грустно и глаза еще щипит. Слезы так и текут.

Спустя некоторое время в комнату стучится и, судя по звукам, сразу заходит шеф.

Подходит, садится рядом.

– По какому поводу слезоразлив?

– Глаза еще болят немного.

– А нечего было из машины выходить. Отшлепал бы, но ладно, и так тебе досталось. Чай пойдешь пить?

– Нет, спасибо.

Мне на плечо опускается рука начальника.

– Можешь объяснить, из-за чего ты так расстроилась? Страдаешь по Олегу?

– Нет, сама ситуация очень неприятная. Мне жутко перед вами неудобно и…

– Перестань, я сам допустил эту ситуацию, можно сказать нарвался. Давай, вставай, сейчас попьем чай и пойдем развле…

Босса прервал звонок моего телефона. Достаю гаджет из под подушки с некоторой опаской, есть вероятность, что то звонит Олег, но взглянув на экран телефона, понимаю, что все гораздо хуже.

– Мама, – произношу я тихо, и испуганно смотрю на начальника. Сразу села, с силой сжав телефон в руке.

Брови Богдана изгибаются в удивлении.

– Чья?

– Моя. Звонит.

– И что? Ответь.

– Просто так она с утра звонить бы не стала. Ей наверняка Олег позвонил и нажаловался.

– И что с того?

– Может, конечно, и ничего… Не знаю. Я просто родителям не говорила, что мы с Олегом разошлись и отменили свадьбу, поэтому…

Взгляд шефа стал каким-то нехорошим.

– А почему ты им не сказала?

Нажала на кнопку принятия вызова, чтобы не отвечать ничего начальнику.

– Алло, да мам.

Эй, куда?!

Вместо того чтобы тактично уйти, дав мне возможность наедине переговорить по телефону, шеф рядышком ложится в мою постель, закладывает руки за голову, устраиваясь поудобнее, еще и ухмыляется.

Ладно, сама уйду. Попыталась встать, но босс дернул меня за руку, опрокидывая обратно на кровать, и заключил в плен своих рук.

Просто так сдаваться не намерена, вырываюсь.

– Дочь, что происходит? – тем временем взволнованно произносит мама.

– Ты о чем мам?

Упираюсь рукой в грудь Богдана, в безнадежной попытке его оттолкнуть. Ухмылка шефа становится все шире.

– Мне сейчас звонил Олег, он очень расстроен. Вы что, поссорились? Сильно?

Нажаловался, значит. Ну и ладно. Скажу, чего уж теперь.

– Нет, мы не поссорились, а расстались по его инициативе. Уже почти месяц как. Он захотел вольной жизни. А зачем он тебе звонил?

Мама ахнула. Да, для нее это большой удар, как и для меня недавно был. Мы с Олегом ведь со школы вместе, он в нашей семье уже давно считался родным, мама в нем души не чаяла, всегда мне нахваливала, еще до того, как мы начали с Олегом встречаться, его мне ставили в пример, как сына маминой подруги, правильного и успешного. Мне иногда казалось, что Олега родители любят больше, чем меня.

– Как же так? И… так давно? Вы разъехались или вместе живете?

– Я сразу съехала от него.

– И где же ты сейчас живешь?!

Оглядела комнату в квартире шефа, встретилась взглядом непосредственно с начальником, о котором забыла на время разговора. С прищуром на меня смотрит, интересно ему, наверное, подслушивать.

– Сначала перебралась к подруге, а сейчас снимаю квартиру.

– На что ты ее снимаешь?

– Я работаю.

– Где? Кем?

Ну началось.

– В одной крупной солидной компании. Личный помощник руководителя.

– Секретаршей?!

– Ну не совсем.

Шеф рядом беззвучно смеется, я это хорошо чувствую, поскольку частично придавлена его телом. Это уже ни в какие ворота. Свободной рукой ущипнула начальника за плечо, а он меня тут же в отместку за бедро, не больно, даже приятно.