Мне кажется, что это даже физически возбудило меня тогда. Я не понимала это … но это было, да.

Он мог бы тогда делать со мной все что угодно. Я бы все позволила. Я бы все считала это правильным! Но он только спросил, какая дверь моя.

Я показала…

Он позвонил.

Вышла мама…

Он сказал, что будет проходить здесь каждый вечер. И если я еще раз окажусь в подъезде, то она больше никогда не увидит меня.

Она вырвала меня из этих рук. Захлопнула дверь. Рыдала…

Мне было все равно. Я потеряла сознание. Пришла в себя только утром.

Я помнила запах… глаза… И заболела.

Бредила им… меня лихорадило и во всех мне мерещился ОН.

Потом…

Иногда подходила ночью к двери… мне казалось… я слышу шаги… и мне становилось так хорошо! Я спокойно засыпала.

Всё стало забываться со временем… Только глаза и запах… Я уже не помнила кому они принадлежат. Когда я увидела тебя… И почувствовала тебя… Для меня это стал ТЫ. Я не вспомнила. Но по ощущениям гештальт закрылся. Это было очень… как будто мне вернули меня! Я совершенно не осознавала почему. Но чувствовала, что ты — моё. Это было такое странное ощущение… Но ты сопротивлялся. И я думала, что, возможно, отыщу это в ком-то другом тогда…

— Крис знала?

— Нет…

Хорошо. Пусть живет.

Спасибо тебе, тот, кто там сверху, что это был «Я», а не кто-то другой.

Она спит.

Она спит, а я курю… И меня трясет. И только теперь я понимаю… НАСКОЛЬКО Ася хрустальная ваза. Мне кажется, я никогда не смогу теперь смотреть на нее просто как на…

Ася для меня теперь Женя. Маленькая Женя.

Это ужасно пронзительно и больно.

Не соглашался на это. Я НА ЭТО НЕ СОГЛАШАЛСЯ!

Это всегда так! Ничего достаточно ценного нельзя получить без боли.

Нужно принять…

Утро…

Не помню сна. Но не обычный кошмар. Что-то другое…

Как какое-то обещание. Превращающееся сейчас в тоскливое тянущее чувство.

Маятник… В нем что-то не так… Медленно…

И кофе варится медленно… Без запаха.

И вместо моих книг на подоконнике какие-то тонкие цветные… Детские?

Сквозь глянцевое панорамное стекло на кухне бьет солнце. Вхожу в это пятно, но мне не тепло.

Что-то снилось такое…

Что-то ТАКОЕ мне снилось….

Прикасаюсь к губам. Женя!

В моих пальцах сигарета. Почему-то Парламент. Я курил его в России…

Память обрушивается резко.

Калейдоскоп!

Авка… буквы на экране… Визг тормозов… удар… И сразу самолет… Глаза ее заплаканные… Падение вниз… Мое сердце заходится!

Ася… на кухне… Глаза… Испуганные!

Не могу вдохнуть.

«Олег, тебе плохо?..»

Мне плохо, да…

Окна ее желтые… И губы… Они улыбаются… «Нет в этом никаких Красных тем»…

И мятые простыни… Ее, свисающая с кровати, изящная кисть… и родинка на спине…

Смотрю на маятник. Он стучит медленно!

Не было ничего?

Ничего этого не было!?

Это очень жестокий сон.

Гораздо хуже чем мой обычный кошмар.

Мое сердце болезненно ломится, я задыхаюсь.

Пелена… Как черная кайма на фото… моём?

Пространство, как туннель, в этой дымке.

Окно, на которое я смотрю, отъезжает…

Что это? Паническая атака!?

Казалось бы быстрее стучать уже не может, но оно разгоняется… Превращая все в стук и пульсацию.

Это больно… Хватит.

Остановись уже. Хватит! Не для кого стучать…

Но оно колотится…

— Олег! Олег! Проснись.

Подлетаю, снося ее. Ловлю на автомате за талию, удерживая от падения на спину.

Кожа на голой спине прохладная.

Женя?…

Вдох… Вдох глубже…

Что из этого сон!?

Обнимает.

— Женечка…

— Тебе снилось что-то, — отстраняется.

— Мне снилось… да…

Взгляд тревожный.

Прохожусь пальцами по лицу.

Реальная.

— Что тебе снилось?

Падаю на спину.

Не хочу рассказывать.

— Сколько сейчас?..

— Пятый… Опять не поспал!

Мы легли в три.

Тахикардия успокаивается.

— Олег, не надо нам вместе… спать.

Отрицательно качаю головой.

— Иди ко мне… — настойчиво тяну ближе. — Мне нужно чувствовать, что ты реальная.

— Олег, пожалуйста… Давай, кресло разложим.

— Так больше не будет. Я буду спать только с тобой. Шесть лет, каждый день, я сожалел, что не делал этого. Я не знаю, сколько лет у меня впереди. Я не хочу терять ни дня.

— Хватит!

Она обнимает…

Прижимаюсь лицом к ее груди. Пальцы в моих волосах…

Из этого сна мне нельзя просыпаться. Лучше умереть в этом сне…

— Поспи, пожалуйста, — шепчет она. — Я здесь… с тобой… только спи…

Конечно, я больше не усну. Нельзя уснуть после такого.

И запах… Глубокий и будоражащий… Мне хочется ее взять… Ласково… Медленно…

Сказать ей очень много тех слов, которые я не умею говорить.

Но я, и так, вчера переборщил. Просто вдыхаю запах ее волос. Жду пока уснет…

— Доброе утро, Андрей.

— Олег.

— Отправь мне кого-нибудь из своих тачку переобуть.

— Шипы или липучка?

— Шипы.

— Сейчас парень перезвонит. Костя. Ключи у него есть. Скажешь откуда забрать, куда пригнать.

— Спасибо.

— Олег…

— Андрей, — по интонации слышу, куда он хочет двигаться в разговоре. — Ты же понимаешь, что это было разовое мероприятие.

— Почему?

— По-че-му…

Пытаюсь сформулировать понятно для него.

— Я как-то накосячил?

— Нет. К тебе нет претензий. Как ты?..

— Да нормально. А я могу поговорить с Женей.