то, что в последнее время я сконцентрировался на работе, не значит, что мои чувства прошли, — глубоко вздыхает. — Поверь, за время, пока мы жили отдельно, я осознал свою ошибку в всей красе. И не совершу ее вновь. С этих самых пор, наша семья будет для меня на первом месте. Я тебе обещаю, — выдыхает муж мне прямо в губы.

Очередная слезинка скатывается по щеке, но она означает одно — счастье.

— Я тоже люблю тебя, — улыбаюсь с облегчением. — С первой нашей встречи люблю, — тепло разливается по телу, когда у мужа в глазах появляется довольный блеск. — И я тоже хочу пообещать, что буду доверять тебе безоговорочно. А если вдруг что-то подобное произойдет, хотя, я надеюсь, что все-таки нет, — кривлюсь, — но в любом случае, обещаю, что в первую очередь поговорю с тобой.

Моргнуть не успеваю, как Марк сокращает остатки расстояния между нами и обрушивается на меня в поцелуе. Жестком, яростным, но в тоже время полном любви и нежности. Отпускаю талию мужа, обнимаю его за шею. Прихммаюсь к Марку всем телом и самозабвенно отвечаю на поцелуй. Муж же вдавливает меня в себя изо всей силы, будто боится, что я могу передумать и исчезнуть. Но я не собираюсь никуда уходить. Слишком сильно люблю Марка, чтобы оставить его. У нас есть прекрасная дочь, которая заслуживает счастливых родителей. Поэтому нет, я никуда не уйду, буду бороться за нашу семью до последнего. Ведь Марк единственный мужчина, который мне нужен. Зарываюсь пальцами в волосы мужа. Его щетина царапает нежную кожу моего лица. Но мне это не доставляет никакого дискомфорта. Наоборот, я наслаждаюсь каждой секундой, потому что люблю.

Именно в этот момент окончательно осознаю, что теперь точно все будет хорошо.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем наше дыхание в конец сбивается, и мы прерываем поцелуй.

Марк прислоняется своим лбом к моему. Его горячее дыхание опаляет мои губы, но я не пытаюсь освободиться из объятий мужа. Наоборот, стараюсь быть как можно ближе к нему, ведь именно в его руках чувствую себя самой счастливой.

— Кстати, а почему ты спросила про дом? — уточняет Марк, когда наше дыхание выравнивается.

— Ой, я уже забыла, — хмыкаю, немного отстраняясь. — Я хотела узнать, можем ли мы одолжить нашу квартиру Алене и Алеське, когда переедем в дом? Хотя бы на первое время. У них в семье реально все очень плохо, — прикусываю губы. надежной глядя на мужа. — Алена на грани находится.

Марк хмурится, вот только ответить не успевает, потому что на террасу кто-то врывается. Стоит мне только взглянуть на человека, сразу же узнаю Алену. Ту самую Алену, жену Германа, о которой мы как раз говорим.

— П…простите, — девушка всхлипывает. — П…простите, что п…прервала, — разворачивается, собирается уйти, видимо, из-за слез не узнав нас с Марком.

— Алена, — окликаю ее, выбираясь из рук мужа. Девушка застывает, поэтому я самостоятельно к ней подхожу, огибаю ее. — Что случилось? — аккуратно отнимаю руки Алены от лица и вскрикиваю.

На скуле девушки расплывается красный кровоподтек. Бегло осматриваю ее. На глаза сразу попадается порванные части черного коктейльного платья. Одна широкая бретелька вовсе отсутствует. На колготках девушки пошла стрелка, а одной туфли попросту нет. Саму же Алену сотрясают рыдания.

Меня окутывает холодный ужас. Что, твою мать, произошло?

— Марк, — зову мужа, хотя этого и не требовалось. Он уже сам подошел к нам.

— Ответ на твой вопрос — да, — цедит муж сквозь стиснутые зубы. — Но не тогда, когда мы переедем, а прямо сейчас, — чеканит. — Поехали.

— Куда? — Алена словно выходит из транса рыданий, когда слышит последнее слово Марка.

— К нам домой, — говорю как можно нежнее.

Глаза Алены распахиваются.

— Нет… нет… нет… — она мотает головой, пытается вывернуть запястья из моих пальцев. — Алеся…

— Мы сейчас за ней поедем, — отрезает муж.

Алена поднимает на него взгляд, напоминающий побитого щенка.

— Он меня не отпустит, — произносит обесцвеченным голосом. Ее колени подгибаются. Девушка начинает оседать, словно последние силы покидают ее.

Прежде чем я успею среагировать, Марк подхватывает Алену за спину и под колени, берет на руки.

— Я не позволю ему причинить тебе вред, — муж заглядывает девушке в глаза. — Больше не позволю.

Марк не бросает обещаний на ветер, и, видимо, Алеана это понимает, поэтому расслабляется.

Мы выходим обратно в зал, сразу привлекая к себе множество любопытных глаз. Но ни я, ни Марк на них не реагируем — идем прямо с гордо поднятыми головами. А Алена прячет лицо в груди моего мужа. Как можно быстрее покидаем мероприятие, после чего спускаемся на первый этаж и выходим на парковку к машине.

Марк сажает Алену на заднее сиденье, я занимаю место рядом с ней. Притягиваю девушку в свои объятия. Не задаю вопросы, просто позволяю выплакаться.

По дороге Марк то и дело бросает на нас обеспокоенные взгляды. Но тоже ничего не говорит.

Когда мы приезжаем к дому Германа и Алены нас ждет еще одна схватка… со свекровью девушки. Но женщина не может противостоять Марку. Только кричит. Пытается позвонить Герману, но тот не отвечает. Пока Марк загораживает проход в спальню, Алена успевает собрать часть своих и Алеськиных вещей. Муж забирает у нее сумку, пока девушка берет на руки дочку. После чего, под непрекращающийся ор матери Германа, мы покидаем квартиру.

Вернувшись домой, я отпускаю няню и пробую поговорить с Аленой, но она не хочет открываться. Только прижимает к груди снова заснувшую дочку и раскачивается из стороны в столу.

В итоге, решаю оставить Алену в покое, готовлю для нее гостевую спальню. Стоит девушке головой коснуться подушки, она сразу же проваливается в сон, но при этом не забывает крепко обнимать свою малышку.

Какое-то время сижу рядом с ними, после чего выхожу и прикрываю за собой дверь.

Нахожу Марка в дверном проеме комнаты нашей малышки. Муж не будит дочку, просто смотрит на нее, прислонившись плечом к дверному косяку и засунув руки в карманы брюк. Выглядит при этом очень напряженным. Подхожу ближе к Марку, обнимаю его за талию. Лбом утыкаюсь в твердую спину. Муж тут же накрывает мои сцепленные у него на животе руки, ладонью, поглаживает.

— Как я мог это проглядеть? — спрашивает едва слышно.

— Чужая душа — потемки. И у нас своих проблем было полно. Поэтому не вини себя, — обнимаю сильнее. — Ты же понимаешь, что он явится сюда? А еще работа…

Тревога вновь возвращается ко мне. Не представляю, как мы со всем справимся. Черт! У нас же только все наладилось.

Марк, видимо, чувствует мое