В стилизованном под ретро зале, кажется, слышен шелест купюр, в воздухе витает запах пороха и опасности, мести, предательства и беззакония. Шик и блеск, и бьющая в глаза роскошь.

Оркестр, играющий джаз и тематическую музыку, массивная добротная мебель, огромные столы для покера и рулетка. Мужчины в элегантных костюмах с бутафорским оружием за поясом, похожие на увековеченных в кинематографе знаменитых гангстеров, ослепительно-красивые девушки в шелковых платьях и шляпках, блистающие жемчугами, золотом и бриллиантами. Яркий макияж, алые губы, длинные перчатки на изящных руках, лакированные туфли на высоких каблучках, замысловатые причёски с перьями и вуалями. Красиво, пафосно, вычурно.

Я бы предпочла, чтобы мы провели этот день вдвоём в романтичном месте, подальше от суеты и незнакомых людей. Джером бы пил вино, а я развлекала его разговорами, потому что он болтать не любитель, и ему комфортнее в роли слушателя. А потом бы дошло время до вручения подарков… И это самый сложный и ответственный момент сегодняшнего вечера. Мне придется его отложить до нашего возвращения домой. Хотела утром, но, когда проснулась, он уже уехал. Потом суета, салон красоты, макияж, прическа. И Джером тоже закрутился по своим делам, не смог заехать за мной. Мы встретились возле казино. Забавно вышло, но он даже не узнал меня сразу. Я стояла к нему спиной, придерживая подол длинного золотистого шёлкового платья одной рукой, а второй держала мундштук с сигаретой (разумеется, бутафорской). Огромный вырез на спине, волосы, уложенные волнистыми локонами и схваченные лентой по моде тех лет, длинная нить жемчуга, несколько раз обернутая вокруг шеи, прозрачные перчатки в тон платья, высокие шпильки и суровая фигура Брекстона рядом. Уверена, что, если бы не Рони, Джером прошел бы мимо. Я сама себя едва узнавала в отражении витрин.

Яркий макияж глаз, насыщенная красная помада на губах, выбеленная пудрой кожа. Я выглядела роскошно, утонченно, и в данном образе моя причёска смотрелась очень органично и эффектно. И длина волос тоже идеально вписывалась. Когда я обернулась, Джером потерял дар речи, даже прикоснуться ко мне боялся, а вдруг рассыплюсь. Ему удалось поднять мне настроение своим искренним изумлением и восторгом.

— Ты еще потрясней, чем Мерлин Монро, — склонившись, прошептал он, обнимая за талию и непрестанно блуждая по мне восхищенным недоверчивым взглядом. — Просто фантастика, малыш! На этот раз ты точно не отвертишься от секса на заднем сиденье лимузина, — добавил едва слышно, вгоняя в краску.

И в этом весь Джером. Неужели все мужчины постоянно думают только о своих инстинктах? А как же прогулки за руку под луной, долгие разговоры, закаты вместе на берегу озера, плечом к плечу, слушая тишину и шепот ветра? Наивная, да? Сама знаю, но почему бы не помечтать.

Попав внутрь, в самую гущу событий, мы не успели и парой фраз обмолвиться. Нас обступила толпа поздравляющих. Бесконечная вереница незнакомых мне людей подходила, чтобы поговорить с моим мужем. Для подарков был выделен отдельный стол, и очень быстро на нем выросла гора из коробок. Я была обескуражена происходящим. Кто все эти люди? Откуда знают Джерома? Он раздавал направо и налево вежливые улыбки, жал руки, целовал женщин (в рамках светских приличий), принимал поздравления. И все это время держал мою руку, словно боялся отпустить хотя бы на мгновение.

Музыка, смех, мелькание лиц, натянутая улыбка. Я очень быстро устала, голова кружилась, ноги затекли. Яркий макияж давил на глаза, хотелось вынуть линзы и умыться, но я продолжала играть роль идеальной жены идеального мужчины. И, в отличие от меня, Джерому никогда не приходилось сильно стараться, чтобы выглядеть безукоризненно, стильно, уверенно. Он даже свой физический недостаток умудрился превратить в достоинство, никогда не прятал левую руку, выставляя напоказ, и я успела уже ознакомиться с несколькими легендами, связанными с отсутствующими пальцами, каждая из которых придавала ему опасный и загадочный шарм. Женщины не сводили с него заинтересованных томных глаз, мужчины сверлили напряженными взглядами. Ни одного искреннего человека из толпы собравшихся. Поздравления казались искусственными, фальшивыми, как и улыбки гостей.

В какой-то момент, увлекшись разговором с очередным назойливым собеседником, он все-таки выпустил мою руку, и я отошла к бару, чтобы взять стакан сока. Его взгляд снова и снова возвращался ко мне, давая понять, что он держит меня под контролем. Апельсиновый фреш немного горчил, хотелось уже присесть где-нибудь и скинуть туфли. Я прошлась вдоль длинных столов, за которыми вели карточные игры мужчины в ретро костюмах и девушки в эффектных нарядах. Добравшись до большого дивана, обтянутого белой кожей, я грациозно опустилась на него, едва сдерживая вздох облегчения. Две блондинки в коротких ярких платьях поспешили составить мне компанию, облепили с двух сторон и защебетали о бессмысленных для меня вещах. Я поддержала разговор из вежливости, поглядывая через весь зал на мужа, в окружении суровых и важных мужчин.

— Какой симпатичный. Жалко, что женат, хотя попытать удачу стоит. Жена не стена, можно и подвинуть, — заметив, куда направлен мой взгляд, заявляет блондинка справа. Я сохраняю невозмутимое выражение лица. Вероятно, девушки пришли позже и не успели заметить нас вместе.

— Двадцать пять лет. А уже миллиардер. Я слышала, как Моро поздравлял его. Говорят, что сделал своим приемником, — вздохнула вторая. — Представь, сколько у него на счетах? А кто-нибудь что-то слышал о его жене? Хотя бы одно фото есть в сети?

— Неа, — пожимает плечами первая. — Я искала специально.

— А я что-то слышала, — говорю заговорщическим тоном. Девушки заинтриговано склоняются ко мне. — Только никому, — быстро кивают белокурыми головами. — Ее отец очень влиятельный криминальный авторитет и безумно любит свою единственную дочурку.

— Да ты что! — выдохнула изумлённо та, что слева.

— И он предупредил Моргана во время свадьбы, что пристрелит любую девицу, с которой он решит изменить жене, — совершенно серьёзным тоном продолжаю я. Блондинка справа, испуганно охнув, прижимает руку к откровенному декольте.

— Вот же попала Гонсалез, — сокрушается траурным тоном. Я сдвинув брови обескураженно смотрю на блондинку.

— Кто такая Гонсалез? — натянуто уточняю я.

— Мария Гонсалез, — поясняет девушка. — Популярная испанская топ-модель. Ее лицо на всех обложках. Черные глаза, бледная кожа. Редкая красавица. Обожаю ее. В общем, говорят, у них интрижка. Его пару раз видели с ней в отеле, и она хвастала кому-то из подруг, что Джером