— Клэр, — выдохнула Лора, — Ты видел Клэр?

Он кивнул.

— Она сказала, куда пошла? Кеннет? Она тебе сказала что-нибудь?

Несколько секунд он молчат, словно прокручивая в голове, кадр за кадром, пленку с недавними событиями. Потом начал медленно делать руками маленькие круги перед животом.

— Не понимаю, — сказал Клем.

— Он говорит, плавать, — перевела Лора.

— Плавать?

— Карьер, — сказала Фрэнки. — Где еще можно плавать?

— Надо ехать туда! — переходя на крик, скомандовала Лора, — Быстрее, поехали туда.

— Помнишь дорогу через поле? — сказала Фрэнки Клему, — По ней ты быстрее доберешься, чем на машине.

И Клем помчался. Лора еще кричала что-то, но в голове уже шумела кровь. Он нашел ведущий в поле перелаз через забор и понесся вниз по склону к ферме у старого русла реки, облаиваемый бешено рвущимся с цепи дворовым псом. Потом путь все круче стал забирать в гору. Он замедлил движение. Может, Клэр шла этой же дорогой? Наверняка; детьми они всегда бегали по ней, она, должно быть, помнит ее так же ясно, как и он. Он немного постоял, упираясь руками в колени, тяжело дыша, ловя ртом воздух, затем перелез через металлические ворота и побежал по следующему полю; впереди ему мерещился жуткий призрак бегущей женщины, и все казалось, что женщина эта — Мэри Рэнделл. Карьер находился за лесом на вершине горы. Он опять остановился, сплюнул под ноги, вытер тыльной стороной ладони слюну с подбородка. До леса оставалось несколько сотен метров. Сжав зубы, он прибавил скорости на последнем участке и, шатаясь, влетел в неожиданно прохладный воздух под кронами деревьев.

Дальше утоптанная, усеянная камнями и пересекаемая древесными корнями тропинка вилась наверх под сплетением ветвей. Клем торопливо шагал по ней, потом побежал трусцой, отгоняя от глаз вечернюю мошкару. Тропа расширялась; он увидел старую машину, брошенную в карьере после прекращения работ, — массивную, рыжую от ржавчины, похожую на увечное, закованное в броню чудовище, заползшее в чащу спокойно умереть. Деревья расступились, он учуял кисловатый аромат дикого чеснока, едва уловимый запах влажного пепла разводимых подростками костров. Продравшись сквозь заросли иван-чая, он очутился на краю карьера. Клем успел забыть, какой он был огромный: на многие мили вокруг дороги были вымощены добытым из него щебнем. К западу вода была черной, на другой стороне — голубой, с розовыми закатными бликами. Сложив рупором руки, он начал звать Клэр, потом заспешил вниз по каменным ступеням туда, где вода все еще была освещена солнцем. На нижней ступеньке, у края внутренней стены, он увидел пластиковый пакет с одеждой. Неподалеку в воде качалась на голубой поверхности, наблюдая за ним, голова мужчины.

— Вы не видели здесь женщины? — задыхаясь, спросил Клем. — Высокая такая, лет сорока…

Он собирался описать ее прическу, но сообразил, что не знает, как она сейчас выглядит.

— Это вы ее звали?

— Да.

— Тут молодежь собиралась, на автостоянке, — ответил мужчина, — Но они уже уехали.

Клем не мог понять, как тому удавалось удерживаться на воде. Не видно было, чтобы он шевелил ногами, а глубина под ним наверняка была метров двадцать.

— Она должна быть одна, — сказал Клем.

— Я не слежу, в общем-то, кто здесь ошивается, — сказал мужчина. Голова медленно повернулась от берега, — Во-он там какая-то девица купалась голяком в тенечке.

— Давно?

— Не очень.

— С час назад?

— Я тебе, приятель, не будильник, — Он задвигал руками и начал отплывать в сторону.

Клем побежал в сторону фиолетовой, поминутно меняющейся полутени, образованной заслоняющими свет стенами карьера. Здесь приходилось двигаться более осторожно. Он еще раз позвал и, прислушиваясь, наклонил голову. В двадцати шагах от него виднелись проржавевшие перила вертикальной лестницы. Около них раздался всплеск, затем высунувшаяся из воды белая рука ухватилась за верхнюю перекладину. Вытерев с глаз воду, Клэр взглянула на него. Волосы ее были острижены до плеч. Она улыбалась.

— Тут дядька какой-то плавает, — сказал Клем, — Он знает, что ты ныряешь голышом.

— Вы за меня волновались? — спросила она.

— Немножко.

— Извини, пожалуйста.

— Я тебя звал.

— Извини.

— Ладно, не важно.

— Иди купаться, — сказала она, — Нам нынче нечего стесняться друг друга, верно?

— Верно, — согласился он, — Чего уж тут.

Оставив одежду рядом с ее вещами, Клем оттолкнулся пальцами ног от камня и нырнул, разбивая водную гладь и обмирая от холода и наслаждения. Сделав несколько гребков под водой, он вынырнул. Небо над стенами карьера было ужасно далеким. Казалось невероятным, что десять минут назад он бежал сквозь чащу и думал, что его сестра утопилась.

— Мне столько нужно рассказать тебе, — крикнул он.

— Хорошо, — отозвалась она.

— Ты еще не озябла?

— Еще нет. А ты?

— Нисколечко.

Он взглянул на освещенную сторону, проверяя, плавает ли там его недавний собеседник, но собравшийся в узкие полумесяцы свет был невыносимо ярким, словно сквозь водную поверхность проросли тысячи маленьких золотых цветков. Глаза слепило, и он отвернулся. Со стороны автостоянки послышалось хлопанье двери. Через секунду наверху карьера появились три цветных пятнышка с обращенными вниз крошечными лицами.

— Ау-у-у, — закричала Лора.

Клем засмеялся и замахал ей рукой; затем глубоко вдохнул и, раскинув руки и ноги в стороны, неподвижно распластался на воде, которая принялась медленно кружить его тело.

Клэр выбралась из карьера, как из волшебного целительного источника или мифической реки. Леты? Ахерона? Стоя на каменистом уступе, она без всякого смущения вытерлась полотенцем; с длинных белых ног стекала вода. Когда они вернулись на дачу, она проспала одиннадцать часов кряду, а утром спустилась вниз, приготовила большую яичницу и умяла ее деревянной ложкой прямо со сковородки, вытирая губы пальцами и потешаясь над выражением лица Клема, наблюдающего за ней через окно кухни.

Поев, Клэр отправилась на прогулку. Она не сказала ему, куда идет, и не пригласила с собой. Он хотел было проследить за ней, но как проследить за человеком на открытой дороге? Глупая затея.

Вернувшись, она забралась в ванну. Стоя на середине лестницы, Клем слышал, как она напевает.

— Клэр? — позвал он.

— Что?

— Ты в порядке?

— Конечно!

Три дня спустя он позвонил в «Итаку» и, хотя набирал номер на карточке Паулин Даймонд, попал на Босуэлла. Врач очень обрадовался его звонку. Нет никаких причин сомневаться в очевидном, сказал он.