Ловушка. Закрывает вход в Нижнее Метро. Если кто сунется чужой, или поганый, мрец, шейкер тот же, ловушки сработают, шейкера расплющит. Правильно придумано, в таком месте требуется осторожность. Аккуратность.

Продвигались мы, кстати, молча. Даже дыхания не различить.

Наверное, поэтому я и услышал щелчок.

Я его сразу узнал — с одной стороны нашу станицу охранял сломанный лес, с другой болото, с третьей капканное поле. И минное тоже. Гомер отлично ставил растяжки. Проволока, штырь, старая граната.

Проволока прозвенела, и тут же щелкнул взрыватель. Шесть секунд. А Алиса не поняла.

— Что это? — спросил она.

— Бежим! — рявкнул я.

За три секунды… Ничего не успели за три секунды, куда успеешь за три секунды? Я заметил грузовик. Перевернутый. С мощным кузовом. Под него мы и закатились.

Взрыв. Все подпрыгнуло, уши сжало, завизжал Папа, скрежет возник со всех сторон и уже не прекращался, мир рушился. В укрытие ворвался огонь, посмотрел мне в глаза и поцеловал в правую щеку.

После чего осмотрел приклад. Стукнул его обо что-то, падая по трубе.

Так и есть, раскол! Широкий, можно вполне просунуть ноготь. Нехорошо.

Приклад я менял уже два раза, и всегда это было чрезвычайно болезненно — приходилось подстраиваться, привыкать, от этого всегда страдает кучность, а она у гладкоствола и так не на высоте.

Трещину в прикладе следовало устранить, причем немедленно, не хватало, чтобы он при выстреле раскололся. Достал проволоку, вороток, перетянул в три хомута. На первое время хватит.

Проверил пулю, капсюль. Все на месте, хороший у меня карабин. Теперь стоило заняться текущими проблемами. Я огляделся внимательнее.

— Не пройти, — Алиса пнула камень. — Не пройти…

Мы стояли в тоннеле. С одной стороны перед нами был завал, с другой в пустоту убегали рельсы. Я жег факел, свет выхватывал из мрака стены и перепуганное лицо Алисы. Перепуганное, с удовольствием отметил я.

— Здесь должен быть ход, — Алиса указала на завал. — Ход… Это Верхнее Метро, здесь люк, вниз вел. Лампа еще…

— Здесь был ход, теперь его нет, — сказал я. — Прекрасно. Прокопать можно?

— Бетон, — Алиса помотала головой. — Толстый, не проковыряешь.

— Отлично.

— Может, взорвать? — спросила Алиса. — У тебя же порох в бутылках. Ты взрывать умеешь?

Я зевнул. Сунул факел Алисе.

— Подержи.

Стал изучать стены.

Пробить ход в бетоне можно. Устроить направленный взрыв, вырезать дыру в метр. Если бы не одно. Мы находились в туннеле. Замкнутое пространство. Ударная волна. Не убьет, так искалечит. Взрыв отпадает. Если бы был напалм, попробовать прожечь…

— У тебя напалма нет? — спросил я.

Алиса помотала головой.

— Взорвать не получится, — сказал я. — Уши раздавит. Да и голову. К тому же завалы живые, могут просесть. Так что тут не проберемся. Как-то еще можно пробраться?

Нос у Алисы дернулся.

— Видимо, по туннелю? — спросил я.

Алиса кивнула.

— Далеко?

— До соседней станции. За ней есть вход…

— За ней?

— Да. Надо пройти через станцию… — Алиса как-то поежилась.

Понятно. Надо пройти через станцию. Наверное, это не так-то просто. Наверное, там какие-то сложности. Судя по тому, как скривилось лицо Алисы, ничего хорошего там ожидать не приходилось.

— Там Коломенская, — сказала Алиса.

Точно мне это что-то объясняло.

— И что? — спросил я.

— То. Увидишь.

Я припомнил картинки на столбе. Маркшейдера, затяг, прочих кровожадных героев. Видимо, поход предстоял безрадостный.

— Кто там? — спросил я.

— Жрецы.

— Мрецы?

Мрецы. Дохляки. Труперы. Язычник, он же голем. Ходячая мертвечина. Неприятно, но ничего страшного, во всяком случае, особо. Можно перебить, а большими стаями они никогда не держатся, может, штук пять от силы, больше десяти никогда не встречал.

— Я жрецы сказала, — поправила Алиса. — Это такие…

Алиса показала руками.

— Жрут все подряд, даже кости. Даже камень могут жрать, если ничего другого не найдут. И прыгают.

— Крысы вроде как?

— Крысы?! — Алиса хмыкнула. — Крысы — это просто прелесть! Это жрецы. У них зубы…

Показала мне палец. Мизинец.

— Твоя пукалка не очень пойдет… Ладно, увидишь. Другого пути все равно нет.

— Кстати, где твой мазер? — осведомился я.

Алиса пожала плечами.

— Потерялся, — сказала она. — Ничего, там, внизу, много их. Ну что, пойдем?

За поворотом обнаружилась решетка. Примерно такая же, как на клетке с Папой, только больше. И очень мелкая — кулак не просунуть. Отчего я заключил, что эти самые жрецы действительно похожи на крыс. Во всяком случае, размером. А все малоразмерные животные обычно держатся стаями.

Не удержался, представил стаю жрецов. Веселого мало. Крысы — и то опасными бывают, если голодные, или сбесятся если, или если много их. Ладно, посмотрим.

Перезарядиться.

На случай атаки мелких тварей имелась мелкая дробь. Немного — полфунта где-то, в пластиковом пузырьке. Насыпал половинный заряд пороха — мощный разлет нам ни к чему. Дроби, наоборот, побольше. Выстрел разойдется зонтиком в небольшом объеме, поражающая область будет максимальной. Добавил свинцовых опилок. Чуть самую, для усиления.

Заряжался, читал тропарь меткости. Алиса наблюдала за мной с ухмылочкой, умеет она ухмыляться, давно заметил. Ладно, пускай. Женщин надо беречь, Гомер всегда так говорил, женщина — редкое животное…

Закинул за спину карабин. Достал плетку.

— Слушай, Калич, только не начинай, — хихикнула Алиса. — Не время сейчас, потом по спине себя хлестать станешь…

Я медленно свинтил с рукоятки наконечник с кожаной плеткой, поставил на ее место другую. Сам сделал. Тонкая проволока, семь хвостов, и на эту самую проволоку нанизаны сверленые стальные шарики. А на конце хвостов тяжелые и тоже стальные кубики, оружие неплохое. Особенно против мелкой погани. Например, когда лемминги откочевывают, можно вполне отбиться.

Плетку закинул на плечо, в левую руку взял секиру от жнеца. Я одинаково хорошо владею обеими руками, секиру и плетку можно легко поменять.

— О! — с притворным восхищением сказала Алиса. — Берегись, мертвечина, к тебе идет мужчина!